«Совок» - Вадим Агарев

- Не помер бы! – глухо раздался из могилы черняевский голос. Обернувшись, я увидел обеспокоенные глаза и верхнюю половину головы любопытного Блондина.

- Егорыч, я и сам почти поверил, что вы его замочите! – вполне серьезно сообщил перетрухнувший Чирок. – Больно уж вы все по-настоящему тут сделали.

- Ты откуда знаешь, Юра, как оно все по-настоящему то бывает? Тебя, что, расстреливали уже? – хохотнул Вова.

- Не расстреливали, но, наверное, так все и бывает, – невесело донеслось из могилы, где скрылось полголовы моего агента.

Пора было завершать процедуру казни и возвращать расстрельную команду в город. Это Еникееву мы сегодня выписали повестку на целый день, а самих нас с Вовой никто от несения службы не освобождал. Я кивнул Толяну на недострелённого.

- Реанимируй обоссанца! И не жалей воды, нам еще с ним работать предстоит. А ты сними с него браслеты! – велел я Нагаеву.

Понадобилась почти вся двадцатилитровая канистра, прежде, чем Гусейн начал подавать признаки жизни. Сначала он просто пошевелился. Потом повернулся на живот и засеменил на четвереньках, не разбирая дороги, в сторону ямы, где изображал роль трупа Блондин. Вова вовремя перехватил пинком Гусейна, направив его в сторону от ямы.

- Это как же я так промахнулся? – присел я над находящимся в прострации наркодилером, – Мамедов, ты жить-то хочешь, или тебя добить? – уверенности, что азер меня слышит, у меня не было, уж слишком потерянным он выглядел.

Тем не менее, совсем никакой нарко-паразит меня услышал и глаза его, поднятые от земли, стали наполняться осмысленностью. Мыча что-то нечленораздельное, Мамедов интенсивно и хаотично тряс головой, очевидно давая понять присутствующим, что жить он хочет и, что достреливать его ни в коем случае не надо.

- Есть еще вода? – желая ускорить процесс осознания, спросил я Еникеева.

Тот отрицательно покачал головой и сказал, что есть только канистра с бензином. Если Гусейна сейчас облить бензином, пытаясь таким образом его взбодрить, то можно окончательно лишить его разума, подумал я. И решительно отказался от этой мысли. Толик снял вопрос гораздо быстрее и проще, дав нарко-бизнесмену леща.

Мокрый до нитки и обоссанный гражданин Мамедов без понуканий сел на задницу и уже вращал глазами вполне осмысленно. Дальнейший наш разговор теперь начал складываться совсем конструктивно. Гусейн Мурадович не запирался ни в чем. Он откровенно поведал о всех грехах братьев Кулиевых и Вазгена. Как о тех, в которых участвовал сам, так и о тех, про которые просто знал от своих подельников. О том, что Вазген заносит долю своему дяде, он тоже рассказал. Так оно или нет, знали только сам Вазген и его дядя. Однако Гусейн был в этом абсолютно уверен. Поскольку именно по протекции прокурора Ягутяна их компания в промышленных количествах закупала в магазине «Автолюбитель» дефицитные запчасти, которыми они потом спекулировали. Коммерцию они вели непосредственно с директором магазина и, что характерно, каждый раз по звонку дяди Вазгена.

Полтора часа ушло только на то, чтобы Мамедов собственноручно изложил свои обличающие показания на односельчан Кулиевых, на Вазгена и на его прокурорского дядю. Забрав у Гусейна единственный его документ в виде военника, я велел ему явиться завтра в 15-00 к нам в опорный. Предупредив, что, если он сбежит из города, мне придется в соответствии с вступившим в законную силу приговором его дорасстрелять. Для достоверности Нагаев подвел наркоторговца к могиле и указав на лежавшего в ней Чирка, пообещал ему такую же незавидную судьбу.

- Ладно, Гусейн, ты иди отсюда, нам еще того зарыть надо, – указал я пистолетом в сторону ямы. – До города тут недалеко, а ты вон обоссался, так что, в машину мы тебя не посадим, сам понимаешь!

Косясь на ствол в моей руке, гражданин Мамедов заверил, что все понимает и на обратную доставку он не претендует. Что до города доберется самостоятельно, а завтра будет, как штык. После чего он бодрой трусцой и часто оглядываясь, удалился в сторону трассы.

Глава 31

Вчерашний день для нас с лейтенантом Нагаевым закончился поздно. Сначала были запланированные расстрелы, отнявшие почти все дообеденное время. Потом такая же плановая проверка технической укрепленности финансовых и иных организаций, расположенных на наших с Вовой участках. Моему напарнику повезло, у него всего и было-то четыре магазина на его территории и одно спецавтохозяйство. А вот мне досталось помимо отделения Промстройбанка еще кафе «Снежинка», ПНД №3 с сейфами для наркотических средств и также три магазина. Чтобы не тратить время на коллективную стрельбу по бумажным воробьям, мы разделились. Свои объекты я прошел часа за три и оставалось обследовать только банкиров. Именно сегодня день был кассовый и все пространство перед входом отделения банка было заполнено разномастным транспортом. И хрен бы на него, но это заведение располагалось на первом этаже обычной внутриквартальной пятиэтажки, занимая крыло в два подъезда. И вокруг тоже были жилые дома. Жители давно и вполне уместно возмущались стихийными наплывами транспорта клиентов банка. Который, в виде грузовиков и легковушек, не помещаясь на мизерной площадке перед финансовым учреждением, безжалостно вытаптывал своими колесами травку между домами. Мало того, он еще занимал все свободное жизненное пространство. А крайним был я, потому что все жалобы шли сначала ко мне, а потом, когда это не помогало, уже на меня.

Воевать со всевозможными СМУ, ПМК, СМП и прочими строительными трестами города, мне было не под силу. Мои грозные письма в любые вышестоящие организации, равно, как и протоколы, которые я успевал составить на одного-двух водителей, заехавших на газон автомобилей, погоды не делали вообще. Руководство РОВД все понимало и лишь разводило руками, советуя почаще составлять протоколы на шоферню. На мои просьбы и требования установить запрещающие знаки, мне выдавались рекомендации заткнуться и не умничать. Но вот на жалобы со стороны неудовлетворенных жителей в отношении самого меня и моего бездействия, Тарасов реагировал более охотно. С периодичностью в полторы-две недели он регулярно по этому поводу