Свет во тьме (ЛП) - А. Мередит Уолтерс

— Несчастными? Не восхваляй меня, Руби, я был чертовым ночным кошмаром, пока жил с тобой и Лисой. Как ты можешь сказать что-то другое? — пробормотал я вокруг комка в моем горле.

Руби накрыла руками руку, которая держала чековую книгу.

— Клэй, ты сделал наши жизни полными. Ты дал нам цель. Любить и заботиться о тебе, было моей величайшей радостью. Лиса увидела в тебе потрясающего, сложного и талантливого молодого человека, которым ты являешься. Не бросай этот подарок ей в лицо. Используй деньги и сделай что-то со своей жизнью. Ты заслуживаешь этого, — решительно сказала она.

Дерьмо, я собираюсь расплакаться. Что было такого в этой крошечной женщине, что ставило меня на колени так быстро? Она давила прямо на самое уязвимое место, и я не мог ей отказать.

— Спасибо, Руби. Я просто... я не знаю, что сказать. Мой голос сломался, и я старался не плакать, как слабак. Но я не ожидал ничего подобного. Это все было таким... подавляющим.

— Все для тебя, Клэй. Все что угодно. Но есть кое-что еще, что я должна сказать тебе, — сказала она, и я услышал колебание в ее голосе. Она снова выглядела нервной.

— Я продаю дом и магазин. У меня уже есть агент по недвижимости, который должен прийти и начать оформлять документы. Так тяжело оставаться здесь. Мне не нужен дом, чтобы хранить все мои воспоминания, и я подумала, что будет легче жить своей жизнью, если я не буду тонуть в горе, которое чувствую здесь, — сказала Руби, слезы текли по ее лицу.

Я чувствовал себя так, будто меня ударили в лицо с двух на четыре. Руби продает дом? Она избавляется от магазина? Мне казалось, будто я падаю на землю без парашюта. Мои мир только что ушел у меня из-под ног, и я был в свободном падении.

— Что? Куда ты пойдешь? — спросил я.

Руби опустила мою руку и села обратно на свой стул, поднимая чашку и сжимая ее между своими ладонями.

— Я думаю вернуться обратно во Флориду. Мы с Лисой говорили о том, чтобы уединиться в Ки-Уэст, и я думаю, это то место, куда я хочу поехать. Я просто должна покинуть Дэвидсон. Я чувствую, будто задыхаюсь. Я была здесь так счастлива. Но сейчас, я лишь вижу призраков, — рыдала Руби, и я знал, что, вероятно, должен успокоить ее. Но я был слишком занят, переживая.

Руби продает дом. Она бросает меня. Единственный человек в моей семье, который никогда не покидал меня, оставляет меня позади. Этот маленький ребенок внутри меня свернулся в клубок и начал кричать. Как она может так поступить со мной?

— Что насчет меня? — прохрипел я, мой голос пропал. Лицо Руби сморщилось и она начала по-настоящему плакать.

— Мой милый Клэй. Я не хочу покидать тебя, пока ты не решишь, чтобы собираешься делать. Я не поступлю так с тобой. Но, пожалуйста, просто пойми, что я должна это сделать. Я просто не могу... двигать дальше! Если я продолжу жить этой жизнью без Лисы, я просто не могу быть здесь!

Моя надежная тетя просто к черту свалила меня с ног.

Я встал так резко, что свалил свой стул на пол.

— Ну, кажется, все, что я скажу об этом, на самом деле не имеет смысла? — произнес я холодно. Возможно, я был несправедлив, но я не мог думать из-за потрясений в моей голове.

Руби покидает меня. Мэгги покидает меня. Все покидают меня. Потому что кто может любить кого-то, кто полностью облажался?

Как я вообще мог думать, что смогу жить нормальной жизнью? Мне были предназначены лишь одиночество и боль. Это все, чего я заслуживал.

Руби поспешила ко мне, ее тело тряслось от силы ее рыданий.

— Клэй, ты можешь поехать со мной во Флориду, если хочешь. Я никогда не хотела, чтобы ты думал, что я бросаю тебя! Я бы никогда этого не сделала! — умоляла она, но я перестал слушать.

Я протолкнулся мимо нее и схватил ключи от машины. Без единого слова, я ушел, не уверенный, куда, черт возьми, направляюсь. Часть меня хотела уйти, прежде чем кто-то сможет бросить меня. Я ненавидел Руби за то, что она делала это со мной, когда я уже чувствовал себя уязвимым. Она должна была быть моей скалой. Ну, моя скала просто рассыпалась.

Я продолжал ехать, не зная, куда направляюсь. Так что я был удивлен, когда остановил машину в знакомом поле. Я схватил свой телефон и пошел по проторенной тропе через лес. Преодолевая деревья, я осматривал место для плавания. Было уже поздно и жарко, но здесь никого уже не было.

Я сел на один из камней и уставился на воду. Я переворачивал свой телефон в руках снова и снова, думаю, могу ли я позвонить Шэймусу. Или доктору Тодду. Я знал, что был на пределе. Но я не позвонил. Я лишь сидел там, чувствуя эмоциональное онемение в своем теле.

Заброшенный, одинокий, нелюбимый. Слова крутились в моей голове, пока не стали всем, что я слышал. Просто вырежи их. Один порез и ты почувствуешь себя лучше. Голос в моей голове становился громче, и его стало тяжелее игнорировать.

Никто не заботится о тебе. Тебе лучше было бы умереть.

Уродливые, нечестные слова, которые завуалировали себя как правду.

Мой телефон начал звонить, и я посмотрел на него, чтобы увидеть имя Мэгги, высветившееся на экране. Я нажал игнорировать и затем отключил телефон. Возвращаться в Дэвидсон было колоссальной ошибкой. Я был идиотом, думая, что все будет по-другому.

Во всяком случае, это научило меня, что моя жизнь больше не принадлежит этому месту. С этими людьми, которые не хотят меня. Эта мысль пронеслась через мой мозг. Я не принадлежу этому месту. Никто не хочет меня. Я разбивался.

— Так и думала, что найду тебя здесь, — я резко поднял взгляд на звук голоса, пробиваясь сквозь свою внутреннюю тираду. Мэгги прошла под кустом и направилась ко мне.

— Предполагаю, я должен найти лучшее место, чтобы побыть наедине, если меня так легко найти, — сказал я саркастично. Я ей не нужен. Все бросают меня.

— Я всегда смогу найти тебя, — пообещала она, забираясь на скалу, чтобы сесть рядом со мной. Я не мог смотреть на нее, не тогда, когда я чувствовал себя так, как сейчас. Я узнал начало своего реального кризиса. И Мэгги, которая была для меня огромным спусковым механизмом, могла сделать все только хуже.

Она не трогала меня, будто чувствовала, что это неправильно.

— Звонила Руби, — сказала она в объяснение.

— О, да? Так вот почему ты галопом приехала на помощь? — спросил я язвительно. Я не знал, почему я набрасываюсь на нее, кроме того, что мне было больно, и она всегда принимала мое дерьмо, не жалуясь. Это было не честно по отношению к ней, но это был шаблон, который мы, очевидно, еще не разрушили.

— Говоря так, ты просто подтверждаешь, что тебя надо спасти, — отметила она, и я не признал этого. Она тяжело вздохнула, и я все еще отказывался смотреть на нее. Потому что смотреть на нее, будет моим уничтожением, и я уже свисал с края, мои пальцы соскальзывали один за раз.