Предел желания - Сергей Вольнов

Лучник с Бедламом снова обменялись многозначительными взглядами.

— Еще Пабло говорил, — продолжал я, — что ребята эти были отмороженные на все головы. Они стремились остановить всякого, кто пытался найти исполняющего Наставника, и согласно своим убеждениям всех пойманных вешали, без суда и следствия. Причем вешали вдоль основных маршрутов, как бы в назидание другим желающим, а может, просто ради куража.

— Наши человеки… — еле слышно пробормотал Лучник, но я расслышал.

Интересно он употребил множественное число слова «человек». Я в такой форме это слово только в русском переводе Библии встречал, и в некоторых текстах на старославянском, которые читал по программе в универе. Эх, как давно это все было, три жизни назад… и отнюдь не в фигуральном смысле. Но до сих пор помнится, как мы старые бумажные книги добывали, истинные раритеты в нашу эпоху пластибумаги и электронных читалок. У меня тогда был хороший знакомый, Сережа Стульник, так он ухитрялся настолько древние книги у антикваров и частных коллекционеров добывать почитать, что аж дух перехватывало! Мы с ним даже первое издание «Острова в океане» Унайтера в руках благоговейно подержали… Изредка, когда возникает ассоциация, я вспоминаю о том, что случилось со мной почти двадцать лет тому назад, и пытаюсь представить, что было бы, если. Вдруг моя поездка в Америку окончилась бы, как планировалось, я возвратился, доучился, сдал экзамены, окончил университет и стал… ученым-исследователем? Или занудным преподом. Этаким доцентом, тиранящим студентов, но втайне мечтающим бросить все на фиг и сорваться на какой-нибудь край света. Туда, где встречаются синее море и рыжая степь, по которой скачут табуны лошадей без седел и уздечек, а добрые люди нальют путнику свежего молока и отрежут краюху хлеба, не спрашивая ничего и ни в чем худом не подозревая… Но где ж такой пограничный край найти, только в книжках и остались.

— А для чего им это было нужно? Чего они добивались? — жадно спросил Бедлам и солидно приложился к спиртному.

— По этому поводу Пабло говорил, — продолжил я, очнувшись от приступа ностальгии по утраченной юности, вызванной спиртным, наверное, и снова отхлебнув из своей бутылки, — что те Перехватчики пытались как бы влиять на реалии абнормальной территории, пока они еще не сформировались полностью. И поэтому не допускали к Наставникам вредоносных желающих, чтобы те не заразили чем-то непотребным. Но, как вы понимаете, их замыслы постигла закономерная неудача, и, что стало с тем кланом, я не знаю. Перехватчики вроде бы исчезли задолго до расширения Ареала. Пабло наверняка что-то знает об этом, он точно смог бы вам помочь. Дайте-ка лучше сигарету, — попросил я. Понятия не имею, зачем. Но выпил — значит, надо покурить. Все, как у лю… у человеков!

— Какого черта этот индеец остался там с выродками?! — уже кричал Бедлам разъяренно, бросая передо мной на стол пачку сигарет.

— Чего разорался, это твой просчет, — серьезно заметил Лучник. — Ты же там с ним разгуливал, пока я на Арене с мутантами развлекался. А теперь получается, Боря, что ты просто увлекся тотализатором и забыл про главное. Эх ты, а еще заверял, гарантирую, гарантирую…

— Да ну! А не я ли первым предлагал свою кандидатуру для участия в гладиаторских боях? — ответил Бедлам. — Но ты же, как всегда, Ник, оставил себе самое интересное, отправив меня к выродкам перетирать все меркантильные темы.

Лучник промолчал, замыслившись о чем-то.

— Я, между прочим, за тебя переживал, — нервно раскурив сигарету, продолжил Бедлам. — Боялся, что тебя на Арене на ремни порежут, а твой Пабло сам сказал, что он в Ареале первый раз. Откуда я мог знать, что этот зеленый первоход знает об окружающей ненормальности больше матерого сталкера?

— Да чего вы так всполошились, — попытался я примирить их, — никуда Пабло не денется. Вождь сказал, что он жив и, в крайнем случае, сидит где-нибудь в плену. Думаю, или у Короля уродов, или у Черного Директора. Мне ведь тоже нужен Пабло, так что утром, когда вернусь из Каменных Лабиринтов, вместе и пойдем за нашим смуглым другом. Я вам помогу, а вы, возможно, сумеете помочь мне, — похлопал я нахмурившегося Бедлама по плечу. — Заодно в дороге мне все о себе и расскажете, ну там, на кой ляд вам понадобились Перехватчики и откуда вы, что к чему с вашим родным миром… Борис.

Вот как Балантая-Бедлама зовут, оказывается. А хорошее имя, моего деда по маме так звали, Борис Иваныч Осипов, а он, между прочим, знатный был мастер Тульского оружейного завода, еще при Союзе родился и вырос, и первые годы обратной капитализации помнил, и за первого президента России голосовал.

Борис посмотрел на меня хмуро, но прямо на моих глазах его взор прояснился, и в них вернулся привычный блеск.

— Остается только налить примирительные стаканы, — предложил я, — но их нет, значит, давайте просто выпьем. Что было, то было, главное, чтобы оставался шанс исправить, поэтому не надо грызться в середине пути, а надо вместе идти дальше, — предложил я тост на мировую, и Лучник с Бедламом, естественно, не смогли отказаться, и снова, громко чокнувшись, мы втроем отпили из бутылок. Американец и француз, отворачивая головы от своей бильярдной баталии, с интересом посматривали, чем это мы, русские, занимаемся.

— А что это вы там все время без нас пьете? — спросил Питбуль, положил кий и направился к нам.

— Пит, старина, — Бедлам улыбнулся, и заговорил на чистейшем английском языке, — давай с тобой сыграем в старинную русскую игру «kosolapy prishol — kosolapy ushol».

— Я надеюсь, она с «русской рулеткой» не имеет ничего общего? — вмешался в разговор Декс, переживая за своего пьяного товарища.

— Нет, Марсельеза, ты что! — засмеялся Бедлам. — Низкопробных фильмов в детстве пересмотрел? Все очень просто, для игры нужны только водка и пиво, и никакого пулевого оружия, упаси господи.

— Ты решил проверить, кто кого перепьет? — попробовал угадать обрадовавшийся Питбуль.

— Нет, что ты, боже упаси, — опять усмехнулся Бедлам, — я просто хочу проверить, взяли бы тебя в старину охотиться с ножом и рогатиной на mihal potapycha или нет.

— Легко, — тут же согласился Пит, хотя Бедлам его явно провоцировал.

Я знал эту игру, поэтому решил, что пока они будут играть, а точнее, коварно издеваться над американцем, я схожу в известные мне оружейные мастерские, чтобы поменять свой бронекомплект. Я не хотел, чтобы пулевое отверстие, оставленное в моей броне напротив сердца во время схватки с Лучником, стало плохой приметой. Шепнув на ухо Лучнику, куда и зачем мне нужно отлучиться, я направился к выходу, краем глаза отметив, как Бедлам наливал полные бокалы пивом, объясняя по ходу правила игры.

Суть ее очень проста.

Игроки всегда пьют только полный бокал. Сначала бокал наполняют одним пивом, игроки выпивают. Затем в пиво добавляют сто граммов водки, опять наполнив бокал до краев. В третий раз водки добавляют двести грамм, затем триста, и так, пока пивной бокал полностью не будет заполнен одной сорокаградусной. Выпив по полулитровой кружке водки, игроки, как правило, объявляют перерыв и пьют по бокалу с пивом, отмечая этим, что «косолапый пришел».

Затем бокалы снова наполняют водкой, и его снова надлежит выпить до дна, но следующий бокал с водкой разбавляют ста граммами пива. Так, с каждым разом, в водку добавляют на сто грамм пива больше, разбавляя содержимое бокала в обратном порядке. Когда бокалы снова наполняются одним пивом, говорят, что «мишка ушел», и выпивают их на прощание, конечно, если живые игроки к этому моменту еще остаются. Иначе делается вывод, что «косолапый пришел и всех поломал».

Вот такая народная забава. Мы, восточные славяне, люди сильные. И не только на физическом уровне.

Насколько я знаю, в инструкции для цэрэушников, где прописана предельная доза алкоголя, в случае превышения которой человеческий организм должен погибнуть, есть приписка: «Кроме русских».

Таким образом, времени у меня было достаточно, встретить и проводить косолапого еще никому быстро не удавалось. Покинув солидно захмелевший коллектив, я вышел в коридор и пошел в направлении оружейных. Шагая мимо поворота, ведущего к командному пункту, я хотел было зайти и проведать высокоученого профессора, спросить, уважает ли он меня, но вовремя остановился, решив, что это намерение порождено спиртом в моей голове, и потопал себе дальше.

Но в самих оружейных я неожиданно для себя столкнулся с Блейдрой. Девушка явно не ожидала меня здесь увидеть, поэтому сделала вид, что просто смотрит на забитые оружием стеллажи. Но я успел подметить, что ее интересовала компактная, однако все равно немаленьких габаритов водородная бомба, смонтированная для удобства передвижения на колесной платформе.

— Решила весь мир в труху? — прямо спросил я Маленькую Смерть, указывая на смерть большую, термоядерную.