Мастейн. Автобиография иконы хеви-метала - Дэйв Мастейн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
К счастью, поскольку я не испортил отношения ни с одним из поставщиков, многие компании захотели снова оказать мне помощь и предложить сотрудничество. И довольно быстро у меня появилось все необходимое оборудование, несколько контрактов на рекламу и репетиционная точка в Финиксе.
Все, что мне было нужно, – это группа.
Изначально я планировал записать сольный альбом. Нанял студийных музыкантов – в том числе и многое повидавшего барабанщика Винни Колауйту, который, прежде всего, известен своей работой с Фрэнком Заппой и the Mothers of Invention, – и осенью 2003-го отправился работать в студию. Однако музыке всегда мешает бизнес. Работу над сольной пластинкой пришлось приостановить, пока я помогал делать ремастер всех старых альбомов Megadeth. И к тому времени, как весной 2004-го вернулся к сольному проекту, EMI стали серьезно прессовать меня, требуя выпустить очередной альбом под брендом Megadeth. Лейбл утверждал, что я связан контрактными обязательствами и должен им еще одну пластинку Megadeth, после чего могу отправляться в сольное плавание. Вместо того, чтобы втянуться в бесконечный, дорогой и в конечном счете бесполезный правовой спор, песни, которые я сочинил и записал, я решил выпустить в качестве последней на данный момент пластинки Megadeth, метко названной The System Has Failed («Система дала сбой»).
Но потом возникла идея. Если Megadeth возродятся, с новой пластинкой и даже новым туром в ее поддержку, то почему бы не вернуть самый успешный состав Megadeth? С точки зрения творчества и коммерции я посчитал это отличной идеей.
Первому позвонил Нику Мензе, и он с радостью принял предложение.
Ладно, начало неплохое. Один есть, еще двое.
Затем позвонил Марти Фридману. Мне всегда нравился Марти, я восхищался его умением играть и, даже несмотря на то, что был крайне разочарован его уходом и манерой, в которой он пытался оказывать чрезмерное творческое давление во время записи Risk, не питал к нему личную неприязнь. В какой-то степени Марти достоин восхищения. Он не боялся воплотить свои мечты в жизнь. Этот парень всегда говорил, что хочет жить в Японии, играть более мейнстримовую музыку и обучать игре на гитаре. Именно так он и сделал. Можно лишь пожелать ему удачи. Я не хотел вытягивать Марти надолго. Планировал реформировать Megadeth периода Rust in Peace на очень небольшой срок. Я бы дал этим ребятам шанс войти в студию и переписать партии к альбому The System Has Failed, заменив и так неплохой материал, сыгранный сессионными музыкантами. Мы бы продали кучу пластинок, съездили в тур, а затем все вернулись бы к своей привычной жизни. В моем случае это означало сосредоточиться на сольной работе.
К сожалению, идею не встретили с тем волнением и энтузиазмом, которого я ожидал; вместо этого она по большей части открыла старые раны и вызвала острые дискуссии о деньгах и власти. Другими словами, все та же старая песня.
Моя первоначальная беседа с Марти выглядела следующим образом:
– Привет, Марти.
– Привет, Дэйв.
– Слушай, прости меня за все.
– Да, и ты меня тоже.
Потом состоялся небольшой разговор.
Я рассказал Марти о новой пластинке и предложенном туре и спросил, не хотел бы он собраться вместе. Марти засомневался, затем стал грузить меня вопросами, на которые я не был готов ответить.
Каков маркетинговый бюджет? Гастрольный бюджет? Бюджет пластинки? Сколько денег он получит? Есть ли у меня конкретные даты?
У меня голова пошла кругом.
Эй, чувак, помедленнее.
Я поверить не мог, что он спрашивает меня об этом дерьме после двух минут разговора. Я подумал, а знаешь что, Марти? Тебе это знать не нужно. Тебе не нужно знать бюджет пластинки, потому что ты ее не записывал. Тебе не требуется знать, каков гастрольный бюджет, потому что ты будешь просто временным участником.
И почти сразу же разговор с Марти не задался. Затем я позвонил Эллефсону. Вот что я ему сказал:
Привет, Джуниор. Просто хочу, чтобы ты знал, – я решил, что хочу играть снова, и собираюсь поехать на гастроли. И хочу поговорить с тобой, поедешь ли ты со мной. Я сочинил новую пластинку, она почти готова, поэтому тебе не придется беспокоиться обо всем этом дерьме. Она скоро выйдет. Если тебе интересно, мы сводим альбом в Нэшвилле; можешь приехать и попробовать переиграть то, что у нас уже есть. Если сможешь, будем использовать твои партии. Если нет – не проблема; ты все равно можешь поехать в тур.
И, как и Марти, Дэвид стал заваливать меня вопросами. Не вдаваясь слишком глубоко в дурманящие мелочи практики отчетности, давай просто скажем, что Дэвид искал нечто похожее на полное сотрудничество. Ну, этого бы не произошло. Я собрал весь этот проект. Написал каждую песню, выступил продюсером пластинки, разработал концепцию турне. Мне требовалась лишь поддержка группы, и я подумал, что было бы неплохо собрать старую банду Megadeth. Но все оказалось гораздо сложнее, чем я ожидал.
– Джуниор, у меня пока нет ответов ни на один из твоих вопросов, – объяснил я ему. – И честно говоря, если бы я знал, мне было бы неловко говорить тебе все это. Слишком много информации для басиста, который едет в единичный тур.
Вот так все и было: одна пластинка, одно турне. Это не воссоединение. Я пытался до всех донести эту мысль.
И так же быстро, как возросли мои ожидания, они рухнули. Потребовалось лишь еще несколько звонков и нелепых разговоров, чтобы прийти к очевидному выводу: старому Megadeth не суждено собраться в том составе; настало время двигаться дальше. Я подумал, что это конец. Представь мой шок, когда в начале июля 2004-го Эллефсон в федеральном суде Манхеттена подал на меня иск на сумму 18,5 миллионов долларов.
В иске среди прочего утверждалось, что я обманным путем лишил Дэвида издательских прав и прав на мерч и не выполнил свое обещание передать ему контроль над Megadeth после своего ухода. Я никогда не делал подобных заявлений, и договор, подписанный Дэвидом, – это юридически обязывающий контракт, в котором прописаны условия нашего разделения во всех деталях. Однако в своем иске Дэвид утверждал, что передумал сразу
