Янтарный меч - Ольга Ромадина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ладно, – выдавила она, бережно укладывая Гора обратно на землю. – Ладно. Я что-нибудь придумаю.
Как дотащить его до избушки через лес? Нет ни волков, ни медведя, не услышит ее дедушка. Ярина беспомощно оглянулась, но кроме тряпья мертвого колдуна ничего на глаза не попадалось. На Горе одна рваная рубашка, хотя…
Плащ Вальда добротный: из богатой ткани, длинный.
– Пойдет.
Ярина расстелила плащ и бережно уложила на него раненого, стиснув горячую ладонь одной рукой и край ткани – другой.
Тащить приходилось спиной вперед, Гор то и дело норовил сползти, но она упорно тянула его, отчаянно бурча себе под нос. Все лучше, чем плакать.
– Почему ты такой тяжеленный, раз такой худой?!
Дедушка так же бранился, когда дело не ладилось. Сидит теперь, наверно, переживает. Обещал Гору с рассветом прийти на Пустошь, забрать ее. Не разминуться бы в лесу. Троп много.
Ярина шмыгнула носом и опустилась на колени, вновь поправляя сбившийся плащ. Пот лил градом, спина ныла от натуги, но рассиживаться было некогда: если вовремя не справиться с горячкой, Гору только целитель поможет. А чародеев здесь больше нет.
Она оглянулась по сторонам и похолодела – на ближайшей осине сидели знакомые вороны. Такие же, как те, которыми управлял спятивший колдун, и которые следили за ней изо дня в день, куда бы она ни пошла. Если приглядеться, можно даже багровый отлив на перьях заметить.
Но Вальд мертв. Неужели заклятие не распалось?
– Мне мерещится! – громко заявила Ярина воронам, махнув на них рукой, словно хотела бросить камень. – Вас здесь нет.
Обычные птицы уже возмущенно снялись бы с веток, крыльями бы захлопали, а эти сидели неподвижно.
– Я вас не боюсь!
Ну вороны! Что она, птиц не видела?
Ярина закусила губу, перехватила плащ поудобнее и потащила Гора дальше, жмурясь от солнца, которое било в лицо, просвечивая сквозь деревья. Такое яркое! И все вокруг переливалось, полнилось красками, аж глазам больно.
В груди начинало печь. Жар разливался по телу, выровнялось дыхание, даже ноша как будто стала легче. Непонятное чувство, словно она может холмы своротить, реку вспять повернуть, деревья с корнем повыдергивать…
Наваждение исчезло, стоило Гору застонать, невнятно забормотать что-то, мотая головой. Ярина осторожно придержала его, погладила по слипшимся волосам.
– Потерпи, – попросила она. – Я тебя вылечу, вот увидишь. У меня зелий полно. Ты продержись еще немножечко.
Рядом хрустнула ветка. Ярина испуганно вскинулась, ожидая худшего. За эти дни случилось столько, что в пришедшую вдруг подмогу просто не верилось.
Но это был не вурдалак, не хозяин воронов. Уже знакомая бледная девица, увешанная бусами в пять рядов, огромными глазами смотрела на нее. Весёна ее звали, кажется. Это она бросала на Ярину полные жгучей ненависти взгляды каждый раз, завидев вместе с Гором.
Ярина не успела даже рта раскрыть, чтобы попросить о помощи, как эта дурища сорвалась с места и, визжа, скрылась за деревьями.
Догонять ее – глупость несусветная, бросить Гора она не могла.
– Совсем немного осталось.
После ночи земля была размокшей от дождя, она липла к плащу, чавкала под ногами, не давая двигаться быстрее. Ярина упрямо пыхтела. Приходилось то и дело дергать головой – растрепавшиеся волосы лезли в глаза.
Вороны беззвучно перелетали с дерева на дерево, следуя за ней, от этого в груди все сильнее разгорался пожар. Хотелось выплеснуть куда-то непрошеный огонь, но Ярина с лихвой нагляделась на магию. Кто знает, что случится, дай она себе волю.
Дорога казалась бесконечной. Гор хрипел все громче, силы то приливали полноводной рекой, то исчезали, оставляя двигаться на чистом упрямстве.
В один из таких отливов за деревьями раздались топот и крики.
«Деревенские», – отстраненно отметила Ярина, сжав край плаща крепче. Ладони были мокрыми, он все норовил выскользнуть.
– Держите ее, держите! – раздался истеричный женский голос.
На расстоянии вытянутой руки от нее вывалилась толпа селян с косами и вилами. Взъерошенные и растерянные, они вытаращились на Ярину, а та тяжело вздохнула, привалившись к ближайшему стволу – сил совсем не осталось. Среди этого разношерстного сборища была и та троица, напавшая на нее у избушки.
– Я же говорила! Ведьма! Ведьма! – запричитала из-за мужских спин Весёна. – Она господина погубить хочет! Зачаровала его, порезала и в нору к себе тащит.
– Неправда, – говорить было тяжело, но такой глупости Ярина стерпеть не могла. Не хватало еще с деревенскими ссориться.
Страха не было, вместо него в груди плескалась брезгливая жалость, совершенно непонятная. Словно не ее. Может, отголоски чувств Девы за ночь не выветрились?
– Посмотрите на него, на нем же живого места нет. Она все к нему подкрадывалась, подбиралась! Небось, господин защищался, вон как поганку отделал.
– Мы не друг с другом сражались, – устало откликнулась Ярина, желая одного – чтобы они хотя бы не мешали. – С тем, кто детей убивал. Если сейчас с раной не справиться, Гор умрет. Не хотите помочь, просто уйдите.
Она посмотрела на них, и толпа отшатнулась, ощетинившись вилами.
– Не смотрите на нее, – снова заверещала чокнутая. – Глаза ведьмины. Зачарует!
– Ты… это! Девка! Не балуй! – обратился к Ярине толстопузый мужичок, отчаянно кося глазом в сторону. – С нами пойдешь. Руки давай. Вязать тебя будем. А не то…
– Нет! – Ярина уперлась. На нее будто ушат колодезной воды вылили: наваждение спало. Она одна, без защиты, перед напуганной озлобленной толпой. И никто на помощь не придет.
Она беспомощно оглянулась, но кроме селян рядом были лишь колдовские вороны. Не станут они ей помогать.
– Ему нужна помощь, вы не понимаете! Он умрет! – попыталась объяснить она, но стоило поднять взгляд, как мужики опять отшатнулись. Лишь один не испугался: ловко подскочил со спины и накинул Ярине на голову мешок. Она едва успела вскрикнуть, как рот зажали через грубую дерюгу.
Ее оторвали от земли, от Гора, стянули локти за спиной и потащили.
– Быстрее. К старосте. Он решит, что делать!
– Господин! Слышите? Все будет хорошо, мы вас спасем! – дурная девица заголосила, но Ярине было не до того. Она брыкалась и барахталась, пытаясь освободиться. Ее безжалостно тащили в Пожарища.
Не спасут они его, угробят!
Дышать было нечем, мешок вонял гнильем, лапища сжала лицо так, что, наверное, останутся следы от пальцев.
Кожу вновь обожгло изнутри, плеснуло жаром. Сила пришла нежданно, она переполняла ее, того и гляди выльется. Но как зачерпнуть хоть горсточку из этой полноводной реки? Ярина не знала. Хотя
