Революционная сага - Андрей Марченко

— Да, безусловно. Но я готов заплатить цену гораздо большую…

Как можно спокойней, Рихард порылся за пазухой, извлекая листок бумаги.

— Вы, кажется, это ищете?

Листок бумаги был чист, за исключением одной черты, пометки.

Неожиданно Лехто оказался честен: не стал делать вид, что бумага его не интересует, не убил Геллера каким-то изощренным заклинанием.

Лишь кивнул:

— Браво… Браво… Как вас там зовут? Простите, запамятовал…

— Рихард. — Геллер криво усмехнулся.

— Браво, Рихард. Вы не поверите, но вам удалось совершить действительно эпическое предательство, злодейство! Может быть, оно окажет на мир такое же влияние, как поцелуй Иуды. Впрочем, не беспокойтесь… История будет принадлежать нам, и мы легко сделаем из вас рыцаря без страха и упрека. И все же, если не секрет, что подвигло вас на сей подвиг?

— Вчера мне хотелось влюбиться. — задумчиво проговорил Рихард. — С тех пор слишком многое изменилось…

— Вам, наверное, должно быть стыдно. — напомнил Лехто. — Но я вам помогу. Награда будет значительной. Может быть, даже самой большой в истории человечества…

Рихард склонил голову:

— Я надеюсь на это. Для себя прошу звание полного маршала, коль скоро такое будет введено. Впрочем, согласен, чтоб вам подчинялась преторианская гвардия, лейбштандарт если желаете.

— Нет, избавьте меня от рутины. Звание главнокомандующего вы получите. И, наверное, ранее, чем вы думаете…

Меж тем, все дальше и дальше от города уезжал не то автобус, не то грузовик.

Его пассажиры глазели за окна.

Дорога шла по круче. Из окна автомобиля открывался вид прелестнейший, даже зимой.

— Эк какая река широкая. — дивился Чугункин. — Весной, поди, разливается — не переплыть!

Но Геддо покачал головой.

— Здесь лучше не купаться… В таких местах русалки водятся. Утянут.

— Ничего не утянут. — обиделся водитель перпетуум-мобиле. — Они у нас тут смирные.

— Русалки? Смирные? — удивился Геддо. — И кто ж их так?..

— Это все Васька рыбак… Мы его рыбу как раз на базар возили. Он с детства со змеями игрался, с русальчатами дружил. Теперь вроде как живет с русалкой.

— Да чего "вроде как"? — возмутился второй. — С русалкой и живет! Я сам их вместе видел. Она же ему рыбу в сети и нагоняет. А он ей плезиры дарит. Бусы там, брошки. Она ведь хоть с хвостом, но баба. На бирюльки эти падкая.

— А она красивая? — спросил Клим. — Говорят, русалки красивые.

Крестьянин согласился:

— Красивая. Но холодом от нее веет за пять шагов. Это Васька-то с детства к холоду привык. Да и любит ее, наверное, дурень…

— А где живут?

— Дом у Васьки возле реки… А русалка вот где-то под нами живет. У нее, говорят, под кручей хоромы — в них один ход — под водой, другой потаенный, словом заповедным открывается. Только каким и где — неизвестно никому, кроме Васьки…

Геддо удивленно покачал головой:

— Ну надо же… Было бы интересно посмотреть на живую русалку…

— А раньше вы что, только мертвых видели? — усмехнулся водитель. — Вяленых? Или как их там… Чучел набитых?..

Его спутники тихонько захихикал:

— Да чего уж тут! Летом приезжай, смотри… Только шибко не пялься — Васька ревнивый… А чичас она не плавает — холодно. Зимует в своих хоромах!

Десять верст в автобусе промелькнули незаметно.

По прибытию perpetum mobile заводили в ангар — уже, очевидно до весны.

Маленькая деревушка, укрытая снегом словно уже впала в сон, выглядела совершенно непримечательно.

Компания отправилась дальше.

Разыскивается живым или мертвым. Но лучше — мертвым…

Утром, сразу после завтрака к Лехто зашел Рихард. Держался он за щеку и был чем-то озабочен.

Колдуну подал две бумаги. Попросил:

— Подпишите…

Лехто подмахнул не глядя, но потом стал все же читать.

— Что это? Приказ о сдаче оружия и мобилизации? Последний намеренно без даты?

— Ну да, как только я насобираю достаточно оружия, поставлю дату, проведу частичную мобилизацию. Конечно, многие от нее спрячутся… Но, когда после обучения, этих отпущу домой и призову следующих, дело пойдет легче…

— А вы смотрите в даль! — улыбнулся Лехто.

— Как же иначе?.. Москва не сразу строилась. Но пройдет время, и у нас будет кой-какая армия.

— А с оружием как думаете, дело пойдет?..

Рихард покачал головой:

— У народа наверняка оружие имеется, закопанное по подвалам, растыканное по чердакам. Если поискать получше, то, наверное, сыщется и пулеметы. Да вот беда — выдаст оружие только полный дурак. Единственная надежда — это то, что дураков окажется достаточно много.

Снова ощупал свою щеку, и продолжил:

— Была бы у меня возможность, я б выкупал оружие за деньги. Лучше за золото, а еще лучше — менял бы на продукты.

— Кстати, а что у нас с деньгами?

— Полное дерьмо. Остались клише и полпуда денег прежней власти. Стоят они меньше, чем бумага, на которой напечатаны. Потому как бумага уже грязная. Станешь самокрутки из нее крутить — краски надышишься. А за такие ассигнации мальчишки вряд ли свои рогатки продадут.

— Это плохо…

— Ну да… — согласился Рихард.

С минуту помолчали. После раздумий заговорил Лехто:

— Знаете что… Найдите пару пудов свинца, я сделаю из них вам серебро. Купите на них, то что сочтете нужным. Только сразу предупреждаю: за неделю оно снова превратится в свинец. Так что его лучше продать все скопом куда-то подальше…

— Трансмутация? Алхимический камень? — улыбнулся Геллер. — А я думал, из свинца получается золото.

— И золото тоже получается… Только заклинание сложное, требует время на подготовку… Да и дорогое, хотя и прибыльное…

— И это заклинание кто-то знает кроме вас?

— Отчего «кто-то»? Думаю с пару тысяч людей по всему свету.

— И они им не пользуются.

— Еще как пользуются. Только это не афишируют. Кто-то роет землю в местах, где золота не может быть по определению, и что-то «находит». Кто-то «ищет» клады. Затем живут не то чтоб скромно, но без особых излишеств. Во-первых, сделают золота слишком много — оно обесценится. Во-вторых, слишком богатые живут слишком беспокойно и довольно часто недолго. Особенно в этой стране и в это время.

— Хм… Странно все это… Выходит по вашему, что колдуны рядом где-то живут, а нам сие неизвестно.

— Магия подобна виноградной лозе. Виноград, как тебе известно, размножается побегами. Поруби его на куски, засыпь землей… И ты ему сделаешь только лучше, размножишь его. Если так вдуматься, то каждый куст винограда — продолжение, часть того самого, прадавнего куста. Без всяких там тычинок-пестиков, опылений или там оплодотворений…

— Ну да, я слышал, что существует и подобный бурьян…

— Не совсем ладно сравнивать Великую Магию с каким-то бурьяном. — покачал головой Лехто. — Но чего можно ожидать от дилетанта. Меж тем, магия подобна тому винограду. Гонения на нее отсекают слабые побеги. Противнику может казаться, что он ее разрубил и похоронил. Но она незримо крепнет, и не известно когда, как и где взойдет. К примеру, вы видели моих поднятых мертвецов?

— Неа…

— А знаете, ли вы, кто поднял мертвеца первым?

— Ну откуда мне знать?

— В конце шестнадцатого века испанский монах-инквизитор из Толедо.

— Я думал, заклинание старее.

Маг только отмахнулся:

— Мечтания и фальсификации. Выдача желаемого за действительное. Причем, монах действовал, как он думал, к Вящей славе Господней. Следствия в те времена велись долго, не то что сейчас… И приговоренный часто умирал до приговора. Тогда еретика жгли фигурально — в изображении, или, выкопав из могилы. И тогда сей монах подумал — а не мало ли данное наказание? И пытался воскресить умерших, дабы они увидели, как их хозяйство отходит к инквизиции, книги… Предварительно скопированные, разумеется… летят в костер… Ну а потом наступало время грешника — он снова умирал, уже на костре и навсегда. Но вам, наверное, это неинтересно.

— Нет отчего же… Напротив, рад заполнить пробел в знаниях… И что сталось с этим монахом? Наверное, тоже сожгли на костре?

— Отнюдь. Его судили, он признал свои заблуждения принял покаяние и был сослан в Новый свет… Но заклинание пошло гулять миром…

Геллер потер щеку. Маг отчего-то поперхнулся:

— Впрочем, это неважно… Я скоро ненадолго отбуду из города… и оставлю оный на ваше попечение. Прежде я бы попросил вас подготовить для людишек… Я бы даже сказал для человечишек… Ну нечто наподобие воззвания: для дела опасного, но денежного собирается кампания. Особо подчеркните, что требуются исключительно добровольцы. И будьте любезны проследить, чтоб набор действительно был добровольным.

— Нет ли тут какой ошибки?

— Нету.