Эти спутанные узы - Лекси Райан
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Все это принадлежит тебе, – мягко говорит он.
Я улыбаюсь падающей звезде.
– Небо принадлежит всем. И все принадлежат ему.
– Абриелла. – Его голос звучит достаточно твердо, чтобы я отвела взгляд от звезд и посмотрела на него. – Этот коттедж принадлежит тебе. Коттедж и земля, на которой он стоит, – вся эта чертова гора принадлежит тебе.
Я качаю головой:
– Я не понимаю.
Он выдыхает.
– Моя мама оставила его мне. Думаю, она знала, что мне нужно собственное место вдали от Дворца Полуночи. А я дарю его тебе.
– Ты не можешь этого сделать, Финн.
– Я уже это сделал, – мягко говорит он. – Я закончил оформлять документы перед тем, как мы покинули столицу.
– Но… почему?
Он сглатывает.
– Потому что я знаю, что ты думаешь, что не вписываешься в этот мир. Ты думаешь, что, отказавшись от человеческой жизни, ты также отказалась от единственного шанса вернуться домой. – Он берет меня за руку и сжимает мои пальцы. – Я не смогу изменить то, что произошло, и не смогу сделать мир смертных безопасным местом для тебя. Но я могу дать тебе место, которое ты сможешь называть домом. Самое красивое место во всем моем дворе. И оно принадлежит тебе.
– В обмен на что? Что тебе от меня нужно?
– Многое, но в обмен на это – ничего. – Он не сводит глаз с моего лица. – Это подарок, и он твой вне зависимости от того, окажешься ли ты во дворце и останешься ли с Себастьяном. – Его губы изгибаются в кривой усмешке. – Все, что нам нужно сделать, – это не дать королеве его уничтожить.
– Почему не оставить его себе? – спрашиваю я. – А что, если на троне окажется Себастьян? Тебе этот дом нужен так же сильно, как и мне.
Финн опускается на пол, опираясь на локти, и смотрит на звезды. В свете звезд от него исходит какая-то едва заметная пульсирующая энергия – как будто он черпает силу из самой ночи. Она стала сильнее с тех пор, как проклятие потеряло силу, и чувствуется еще сильнее здесь, во Дворе Луны. У меня не хватает слов, чтобы объяснить это, но я чувствую ее – чувствую так же четко, как вижу луну, сияющую у нас над головами.
Я следую его примеру и устраиваюсь рядом с ним на прохладной черепичной крыше.
– Помнишь ту ночь, когда ты помогла мне спасти Джалека? – спрашивает он. – После этого мы сидели на улице и ты рассказала, как твоя мама научила тебя загадывать желания на падающие звезды.
«Абриелла, каждая звезда на этом небе сияет для тебя».
Я с трудом сглатываю. Физическое влечение к Финну возникло с первой секунды нашего знакомства, но в ту ночь я впервые поняла, что нас связывает нечто большее.
– Помню.
– В ту ночь я понял, как сильно хочу привести тебя сюда, – выдыхает он. – Я пытался придумать, как сделать это так, чтобы нас не выследил Мордеус. Джалек и Кейн решили, что я сошел с ума. Я сказал им, что это способ заслужить твое доверие, чтобы, когда я наконец предложу тебе заключить узы, ты согласилась… но я знал. Даже тогда я знал, что не смогу сделать то, что было нужно.
– То есть не сможешь меня убить.
Он поворачивает голову, смотрит мне в глаза и кивает.
– Как же мне неприятно, что я причина всего этого хаоса, – тихо говорю я. – Это все моя вина.
– Вовсе нет. Это не так.
– Похоже, моей вины здесь намного больше, чем твоей.
Он поворачивается ко мне и прищуривается.
– Сколько раз ты отказывала мне?
– Что?
– Сколько раз ты отказывалась заключить со мной узы?
– Ты не…
– Не спрашивал. Никогда не спрашивал. Я даже не пытался тебя убедить. Я так старался придумать способ, чтобы не… – Он резко замолкает и поднимает голову к небу.
Я понимаю, что он говорит, что пытался найти способ не причинять мне боль.
Он ложится на спину и на мгновение закрывает глаза.
– Финн, я не понимаю.
Он делает несколько глубоких вдохов, поворачивает голову и смотрит на меня.
– Чего ты не понимаешь? – с мрачным видом спрашивает он.
– Ты весь в татуировках, – шепчу я. – Навсегда отмечен напоминаниями о жертвах, которые сделал, чтобы спасти свое королевство.
Он морщится.
– А с чего ты решила, что я не пытался спасти себя?
«Потому что я знаю тебя. Потому что ты выше этого».
Но я не позволяю ему отвлечь меня.
– Что отличало меня от остальных? – спрашиваю я. Я знаю, что не должна этого делать. Я знаю, что это вульгарно – вот так выуживать чьи-то чувства. Я не должна хотеть, чтобы он что-то чувствовал ко мне, не говоря уже о том, чтобы заставлять его говорить это вслух.
– Ты бы отказала. Это неважно.
– Возможно, – шепчу я. – Но ты мог бы сделать больше, чтобы убедиться, что я никогда не дам согласие Себастьяну. Ты мог бы солгать мне и заставить меня думать, что он не возражает против этих лагерей. Ты мог бы выиграть для себя гораздо больше времени. Посеять зерно сомнения между мной и мужчиной, который пытался украсть корону. Тебе бы это ничего не стоило. У тебя были для этого все возможности.
Он шумно выдыхает.
– Ты говоришь прямо как Джалек. Он отругал меня в тот день, когда ты узнала о лагерях. Сказал, что я вел себя так, как будто даже не хотел трона.
– Правда?
Он открывает рот, затем снова закрывает его, и проходит еще несколько мгновений, прежде чем он отвечает.
– Думаю, отчасти я всегда знал, что должен играть определенную роль в защите своего двора, но, возможно, мне не суждено быть на троне.
Мое сердце сжимается. Приходилось ли ему убеждать себя в этом? Из-за меня? Из-за Себастьяна?
– Но в тот день речь шла не о троне. А о тебе. Джалек не мог понять, почему я должен был защищать твоего принца, но он не смотрел тебе в глаза. Он не видел, как ты была подавлена, услышав, что делает королева. – Он сглатывает. – Я не хотел тебе лгать.
– И не хотел, чтобы я умерла, – говорю я.
Он крепко зажмуривается.
– Это правда.
– И как это делает тебя злодеем? Что я должна чувствовать?
Теперь моя очередь отводить взгляд. Логика мне ясна. Всем было бы лучше, если бы я умерла, передавая корону, но Финн слишком мне дорог и я не могу слушать, как он говорит это, и смотреть ему в глаза.
– Бри, – выдыхает он. – Посмотри
