Прибалтика. Почему они не любят Бронзового солдата? - Юрий Емельянов

В первые же дни оккупации были отменены законы о национализации и об аграрной реформе. Хотя часть бывших владельцев промышленных и торговых предприятий получила назад свою собственность (четверть владельцев в Латвии и Эстонии и 4 процента в Литве), большая часть национализированной собственности была взята в руки вновь созданными германскими фирмами. После оккупации Прибалтики на ее территории было создано сельскохозяйственное общество «Остланд», администрация которого находилась в Риге. Завладев обширными землями, сельскохозяйственными постройками и сельскохозяйственным инвентарем, общество стало контролировать сельское хозяйство Прибалтики.

Оккупанты провели на селе строгий учет посевной площади, скота, домашней птицы, удоев, всего сельскохозяйственного инвентаря, запасов семян. Как отмечалось в «Истории Латвийской ССР», «после этого крестьяне лишились права распоряжаться своим имуществом без соответствующего на то согласия оккупационных властей. Введены были непосильные налоги, поставки сельскохозяйственной продукции и другие повинности. С каждой коровы требовалось сдать в год 70 кг масла. Любая передача молока, сметаны, сыра или творога за плату или же бесплатно потребителям, не проживавшим в данной волости, строго запрещалась».

Как и во времена кайзеровской оккупации Литвы и Курляндии в 1915–1918 годах, а затем Лифляндии и Эстляндии в 1918 году, нацистские захватчики подвергли Прибалтику методичному разграблению. Уже в 1941 году оккупанты путем реквизиций и конфискаций забрали у эстонского крестьянства около 2/3 валового сбора ржи, значительную часть урожая пшеницы и почти все фуражное зерно. С весны 1942 года была введена система «подворных книжек», куда заносились размеры и виды обязательных натуральных поставок крестьян оккупантам. В 1944 году оккупанты собирались изъять у эстонских крестьян в виде обязательных поставок, 366 тысяч свиней, хотя все тогдашнее поголовье составляло 250 тысяч.

Только в 1942/43 хозяйственном году объем принудительных поставок в Литве был установлен в размерах 245 тысяч тонн, что составило около половины валовой продукции 1942 года, объем поставок молока — 454 тысячи тонн 3,5 %-ной жирности, то есть около 2/3 валовой продукции за этот год.

За невыполнение поставок и других повинностей, а также неуплату налогов крестьяне подвергались арестам и наказаниям. А.К. Рашкевиц в статье «Террор и преступления нацистов в Латвии» писала: «За невыполнение поставок угрожали суровые наказания — денежный штраф до 10 тысяч марок, конфискация всего имущества, тюремное заключение. За умышленное невыполнение поставок грозил расстрел».

Это же подтверждал в своей статье «Ограбление и разорение трудящихся Литовской ССР в период гитлеровской оккупации» Е. Греска, писавший, что гитлеровские захватчики против крестьян, не выполнивших этих поставок… широко применяли различные меры наказания: денежные штрафы, конфискацию имущества, изгнание крестьян из своих хозяйств, аресты, высылки в концентрационные лагеря и даже расстрелы. Одним из самых распространенных карательных мероприятий, направленных против крестьян, была конфискация имущества. Она проводилась специальными комиссиями при помощи полиции и отрядов гитлеровских войск… Установленные грабительские нормы поставок считались только «минимальными», и оккупанты требовали от крестьян отдавать всю производимую в их хозяйствах продукцию, за исключением семян и питания семьи. Кроме того, крестьяне должны были уплачивать налоги (поземельный, подушный и др.), выполнять разные трудовые повинности — заготовлять и вывозить лес, ремонтировать дороги, мосты и т. д.». В «Истории Эстонской ССР» отмечалось: «Всего за годы оккупации разного рода репрессиям подверглось до 100 тысяч эстонских крестьян».

За время оккупации поголовье скота и домашней птицы в трех республиках уменьшилось по всем видам на сотни тысяч голов. Практически вся сельскохозяйственная техника была вывезена в Германию. В результате грабежа, хозяйничанья немцев и безудержной эксплуатации ими эстонского крестьянства произошло сокращение посевных площадей, падение урожайности, была уничтожена большая часть скота, было разрушено 45 % промышленных предприятий. Только в Эстонии за годы немецкой оккупации было уничтожено 35 тысяч га леса.

Хищнически уничтожали оккупанты и леса Литвы. Ежегодно они вырубали до 3,5 кубометра самого лучшего и наиболее доступного для вывоза леса, что значительно превышало его естественный прирост. За годы оккупации из Литвы было вывезено около 10 миллионов кубометров леса.

Кроме того, было вывезено или уничтожено 1899,8 головы разного скота, 480 тракторов, 98,4 тысячи сельскохозяйственных машин, сотни тысяч тонн зерна, молока и других сельскохозяйственных продуктов. В результате хозяйничанья оккупантов посевная площадь в Литве уменьшилась на 20 %. Урожайность растениеводческих культур упала на 22 %, валовая продукция растениеводства — на 40 %, поголовье лошадей — на 43 %, поголовье крупного рогатого скота — на 54 %, поголовье свиней — на 64 %, поголовье овец — на 47 %.

Только в 1943/44 хозяйственном году крестьяне Латвии должны были сдать 190 тысяч свиней. В Рижском округе норма сдачи масла от одной коровы достигла 90 килограммов в год, что было значительно выше среднегодового производства масла на одну корову. За годы оккупации в Латвии наполовину уменьшились посевные площади. Урожайность полей снизилась в 2 раза. Крупного рогатого скота и лошадей осталась лишь половина, овец и свиней — треть. Площадь вырубленных и выжженных лесов в Латвии составила 200 тысяч га.

Промышленность Латвии была почти полностью разрушена: из 1107 промышленных предприятий Латвии, работавших в 1941 году, в 1944 году смогли включиться в работу лишь 100 предприятий. Продукция ее промышленности в 1944 году составляла 16 % довоенной. Общий ущерб народному хозяйству составил 2 миллиарда рублей. Значительная часть хозяйственной продукции Прибалтики была разграблена и вывезена в Германию.

Те, кто в первые дни оккупации ожидал процветания при немцах, были потрясены наступившей массовой скудостью пищевого рациона, а затем массовой нищетой и голодом. Уже в июле 1941 года в городах была введена карточная система. Заработная плата и цены на обязательные продовольственные поставки крестьян были зафиксированы на уровне 60 % от Восточной Пруссии. В своей хозяйственной политике на Востоке оккупанты исходили из указа Гитлера от 29 июня 1941 года «О хозяйстве во вновь оккупированных восточных областях». Указ предоставлял рейхсмаршалу Г. Герингу как руководителю администрации четырехлетнего плана развития Германии право осуществлять «любые меры, необходимые для максимального использования обнаруженных запасов и экономических мощностей для развития хозяйственных сил па пользу германской военной экономики».

В Прибалтике немецкие оккупанты проводили ту же политику, которую они с осени 1939 года проводили в оккупированных странах Европы. Бразильский ученый Жозуэ де Кастро в своем исследовании «География голода» писал: «Захватив ряд европейских стран, Германия приступила к осуществлению своей политики «организованного голода»». Автор труда «Голод в Европе» Б. Шуб писал: «Генеральный план Третьего рейха состоял в том, чтобы преподать народам Европы урок нищеты, распределяя среди них, в зависимости от того, какую ценность каждая из стран имела для осуществления военных и политических целей рейха, скудные количества продовольствия, которые остались бы после удовлетворения нужд Третьего рейха».

По словам Жозуэ де Кастро, «наряду с расовой дискриминацией Германия установила продовольственную дискриминацию, разделив население Европы на категории хорошо питающихся, плохо питающихся, голодающих и умирающих от голода. Немцы были фактически единственной группой людей, относившейся к категории хорошо питающихся; благополучие всех остальных народов было принесено в жертву ради хорошего питания господствующей расы». В 1940 году глава Трудового фронта Германии Роберт Лей заявил: «Низшая раса нуждается в меньшем пространстве, меньшем количестве одежды и в меньшем количестве продовольствия, чем германская раса».

Исследователь голода в Норвегии во время немецко-фашистской оккупации Эльза Маргрете Руд писала: «Они напали на нас, как саранча, пожирая все на своем пути… С рынка постепенно исчезал один продукт за другим: сначала яйца, затем мясо, кофе, сливки, масло, молоко, шоколад, чай, рыбные консервы, фрукты и овощи и, наконец, сыр и свежая рыба — все ушло в немецкую глотку».

В первую же неделю после оккупации немецкие захватчики вывезли из Голландии 90 % запасов масла. В течение первых двух лет войны Голландия потеряла четверть поголовья скота, количество свиней сократилось с 1,8 миллиона до 490 тысяч, а домашней птицы — с 33 миллионов до 3 миллионов. В Дании немецкими оккупантами было конфисковано мяса, масла, яиц на 10 миллионов долларов.