Это не орочий Рон! (СИ) - "RedDetonator"

— Мир уничтожен, судьба моих братьев неизвестна… — заключил Рон. — Про остальной мир вы ничего не знаете?

— Только то, что пишут в Ежедневном Пророке, — пожал плечами Гаррик. — Гриндевальд недавно делал заявление, что его политика привела к успеху, но если это успех, то я боюсь представить, что он понимает под неудачей…

— Гриндевальд живой? — спросил Рон.

— Живой, — кивнул изготовитель палочек. — Ежедневный Пророк говорит, от него две недели назад сбежал Адольф, но его поимка — вопрос времени. Тысяча пайков единовременно, если привести его живым. Этого достаточно, чтобы нашлось очень много желающих. Хочешь убить Гриндевальда?

— Подумываю над этим… — кивнул Рон. — Нет, не подумываю. Я убью его.

— Многие пытались, — Олливандер с сожалением покачал головой. — Многие сотни тех, кто лишился родных, близких, чья жизнь была сломана Гриндевальдом…

— Я — не многие, — покачал головой Рон. — И нет, у меня нет мании величия, я не верю в свою счастливую звезду, у меня даже пока что плана его убийства нет. Но у меня есть то, чего не было ни у одного из предыдущих убийц Гриндевальда…

— И что же это? — с любопытством спросил Гаррик.

— Терпение, — улыбнулся Рон недобро. — У нас с Геллертом Гриндевальдом на двоих есть всё время мира. Я потрачу часть этого времени, ровно столько, сколько нужно, для подготовки. И найду надёжный способ, рано или поздно. Скорее рано, чем поздно.

— Тогда не буду отнимать твоего времени, Рональд, — изготовитель палочек встал и направился к полкам в южной части здания. — Есть у меня несколько палочек, которые могут тебе помочь в деле убийства Гриндевальда. Посмотрим, какая из них больше тебе подойдёт.

Шесть коробок на выбор, Рон испробовал пять палочек и только шестая дала умопомрачительный отклик и показала максимальный контроль.

— Хм… — Олливандер потёр гладковыбритый подбородок. — Четырнадцать дюймов, ива, волос единорога. Великолепно. Кстати, для справки, единорог этот отдал волос за неделю до собственной гибели от рук учителя по ЗОТИ Квиринуса Квиррела, носившего тогда на затылке лик Воландеморта.

— Любопытно, — покивал Рон. — Я слышал что-то такое про кровопийцу единорогов. И помогал Поттеру с Грейнджер пробираться через препятствия на пути к философскому камню, который зачем-то спрятал в Хогвартсе Дамблдор. Правда, меня вырубило, а затем сработало проклятье и я вновь оказался посреди траншейной жижи, чтобы продолжить сражаться за Его Величество. Он, наверное, оценил. Хотя вряд ли. Постфактум узнал, что Поттер что-то сделал с Квирреллом и тот осыпался прахом от его прикосновения. Дамблдор вещал потом, что это сила любви, родовая защита и всё такое… Мутная история. Из описания со слов Поттера, больше походило на действие проклятья Нубийского песка.

— Абсолютно точно, — заулыбался Олливандер. — Не знал, что кто-то ещё помнит про это старинное проклятье. Слишком хлопотное оно, требует редчайшего ингредиента — сильфия, который не культивируется уже более двух тысяч лет, но очень эффективное. Не напомнишь, что там было нужно?

— Мелко тёртый порошок сильфия смешать с кожной пылью жертвы в соотношении 1:9, аккуратно залить мёдом и размешать, — по памяти процитировал Рон. — Медленно перемешать по часовой стрелке волшебной палочкой или эквивалентным по мощности магическим артефактом двадцать восемь раз, дать настояться на медленном огне до полной потери цвета до насыщенного альбедо. После этого можно наносить на открытые участки кожи. В следующие двадцать восемь часов любое прикосновение жертвы к нанесённому на кожу веществу повлечёт активацию проклятья, которое почти мгновенно обратит жертву в прах. В идеале, при качественном приготовлении, эффект наступает мгновенно, но если допустить кое-какие незначительные огрехи, то жертва будет умирать в течение умопомрачительно болезненных секунд, которые покажутся ей бесконечными.

— Превосходное знание материала, — похвалил его Олливандер. — Жаль, что рецепт требует кожную пыль Гриндевальда, а сильфий у меня есть.

— Боюсь спросить, где вы его достали, — улыбнулся Рон.

— После всего, что ты пережил, бояться чего-то? Нет-нет, я понимаю, что это шутка, — Олливандер начал раскладывать коробочки с палочками по местам. — А сильфий — семейные запасы. В том году не пришлось платить арендные Дамблдору, который вместо этого взял у меня половину грамма порошка сильфия…

— Арендные Дамблдору? — не до конца понял Рон.

— А ты думал, что он разрешал мне собирать ингредиенты в Запретном лесу по доброте душевной? — Олливандер покачал головой. — О нет, уже испокон веков действует договор, согласно которому только мы, Олливандеры, имеем право работать в Запретном лесу в целях сбора редких ингредиентов для изготовления палочек. За это приходилось делиться частью прибыли с директорами Хогвартса, но выгода была несомненна.

— Кто, кстати, ныне директор Хогвартса? — спросил Рон.

— Долорес Амбридж, — поморщившись ответил Олливандер.

— Её же, как мне говорили, кентавры отдолбили во все щели, — вспомнил Рон.

— Было дело, — подтвердил Гаррик и взял чайник. — Только больше нет в Запретном лесу кентавров, всех выбили.

— И как она теперь? — поинтересовался Рон, принимая полную чашку чая.

— Мы с ней не особо разговариваем, — признался Гаррик. — Исключительно деловые отношения. Есть какие-то планы насчёт Хогвартса?

— Нет, — покачал головой Рон. — Найду Дольфа.

— И как же? — Олливандер скептически хмыкнул. — Его усиленно ищут германские маги.

— С каких пор у немцев появились маги? — нахмурился Рон, уставившись на изготовителя волшебных палочек.

— Не знаю, какие-то старые маги из Анненербе, — пожал плечами тот.

— Ага… — задумчиво кивнул Рон. — Понятно…

В голове против воли заиграла мелодия из песни группы U2 «Ахтунг бэби», которой его пытали те ублюдки из бункера. Рон раздражённо поморщился.

— И что ты будешь делать? — Олливандер отхлебнул чаю.

— Сначала найду этих магов, а затем дождусь, когда они выйдут на Дольфа, параллельно буду искать братьев, — ответил Рон. — Хм… У чая странный привкус. Знакомый привкус.

Это ощущение из старых времён, почти забытое, но до боли знакомое.

— Прости, Рональд, но у меня не было другого выхода, — извинился Олливандер. — Если они узнают, что я с тобой разговаривал, а они обязательно узнают, то мне конец… Не двигайся, вместе с веритасерумом в этой чашке содержится уидосорос. Я дам тебе противоядие сразу же, как прибудут авроры.

Уидосорос — это один из высших ядов, который сначала просто затормаживает сознание выпившего, но если начать активно двигаться, то отрава распространяется по капиллярам и в итоге парализует лёгкие, делая невозможным дыхание. Рон самостоятельно прекратил дышать, стараясь выиграть себе немного времени.

Олливандер сходил в соседнюю комнату и принёс флакон с противоядием.

— Мне надо как-то выживать, Рональд, — виновато улыбнувшись, произнёс он. — А за любого Уизли платят по пять тысяч пайков. Это позволит мне продержаться ещё несколько лет. А там, глядишь, найду себе наконец-то подмастерье…

Рон проигнорировал слова Олливандера, быстро вытащил из кобуры «хот-шот» лазпистолет и прострелил ему голову. Всё произошло слишком быстро, чтобы тот успел как-то отреагировать.

Изготовитель волшебных палочек завалился на пол с прожжённым экстремальной накачки лазерным лучом черепом, а Рон замер неподвижно. Кровь из раны Олливандера не текла, потому что мозговую ткань и кровеносные сосуды основательно прижгло. Это одно из немногих гуманных вещей, которые несёт в себе именно имперское лазерное оружие. Если отстрелит конечность или поразит как-нибудь не слишком летально, то риск смерти от кровотечения довольно низок. Стабберное и болтовое оружие такой милости не оказывают.

«Полтора метра до склянки», — прикинул Рон и начал медленные движения.

На определённом этапе действия яда противоядие становится бесполезным, поэтому ему нужно было действовать крайне осторожно.