Доказательства существования жизни после смерти - Алексей В. Фомин (сост.)
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
После этого чудное видение райской жизни кончилось, и святой Андрей опять увидел себя на земле.
Видение небесного рая святителем Тихоном Задонским
Упомянем здесь об откровении небесного рая святителю Тихону Задонскому. Святой Тихон в награду за свои богомыслие и благочестие даже дважды удостоился видеть Царство Небесное, каждый раз в ночные часы. Первое видение ему было еще до иноческого звания его. Однажды он вышел на крыльцо, чтобы насладиться тихой и светлой ночью. От красот майской ночи он перешел к размышлению о вечном блаженстве. И вот, вдруг, открылось пред ним небо: он увидел на небе необыкновенное сияние и светлость! Через минуту небо уже приняло свой прежний, обыкновенный вид. Несмотря, однако, на краткость времени, в течение которого продолжалось видение, он приходил в великий восторг, когда только вспоминал об этом видении.
В другой раз, состоя уже в сане архиерейском и прогуливаясь по обычаю своему в ночное время кругом монастырской церкви, он остановился у алтаря. Здесь-то, после некоторых пламенных молитвенных слов ко Господу Богу о том, чтоб ему было показано вечное блаженство праведников, он снова увидел свет с неба, простиравшийся на весь монастырь. Последовал к нему и глас с неба: «Виждь уготованное любящим Бога!» После настоящего видения праведник уже повергся на землю и едва-едва мог дойти до своей кельи.
Откровение праведной Марфе
Однажды праведная Марфа, мать святого Симеона Дивногорца, прибыв к сыну на Дивную гору для прощания с ним, остановилась у него переночевать. В сонном видении она (то есть душа ее) восхищена была на высоту небесную и видела пресветлую и чудную палату, которую описать невозможно.
Когда она ходила по палате той, увидела там Пресвятую Деву Богородицу с двумя светлыми Ангелами. Богоматерь сказала ей: «Что удивляешься?»
Она со страхом, с радостью и благоговением поклонилась Ей и сказала: «О Владычице! Я удивляюсь красоте палаты, ибо во всю свою жизнь не видывала таких палат». Богородица спросила ее: «Кому, думаешь, она готовится?» Она: «Не знаю, о Госпоже!» Богоматерь: «Не знаешь ли, что сей покой тебе уготован, в котором отныне будешь вовеки пребывать: сын твой приобрел его тебе».
Богоматерь велела Ангелам поставить посреди дивный престол и сказала ей: «Сия слава даруется тебе, потому что богоугодно пожила в страхе Господнем»; потом присовокупила: «Хочешь ли видеть еще лучше?»
И велела ей за Собой следовать. Они взошли на высочайшие небесные места, где Богоматерь показала ей чуднейшую и пресветлейшую, лучше первой палату, преисполненную небесной славы, которую ум человеческий постигнуть не может и язык высказать.
Богоматерь сказала: «Сию палату создал сын твой для себя и начал строить третью». Богоматерь опять повела ее выше к востоку солнечному и показала ей с высоты райские селения, в которых ликовало множество веселящихся мужей и жен, и сказала: «Сии места сын твой даровал тем, которые живут в соблюдении заповедей Господних, целомудренно и праведно, с усердием творят милостыни, за то от Господа сами сподобятся милости: блажен милостивый»…
Обитель святого Филарета
По смерти Филарета милостивого один благочестивый муж удостоился видеть нерукотворную обитель его. Он так рассказывал: «В восхищении я узрел себя в пресветлом месте, где увидал пресветлого и благообразного мужа, который показал мне реку огненную, текущую с таким шумом и страхом, что человек стерпеть не может.
По ту сторону реки виден был прекрасный рай, исполненный неизреченной радости и веселия, все то место было наполнено благоухания; прекрасные большие, многоплодные деревья колебало тихим ветром, и было там прекрасно все, что Бог приготовил любящим Его.
Там, среди людей в белых одеждах, радующихся и веселящихся и плодами наслаждающихся, я увидел и Филарета милостивого, но не узнал его; он был в светлой одежде и сидел на золотом престоле посреди садов; с одной стороны предстояли ему дети, державшие свечи в руках, а с другой – теснились нищие и убогие.
Явился тут один юноша, светлый лицом, с золотым жезлом в руке, и я осмелился спросить его: «Господин, кто это сидит на пресветлом престоле среди тех светлообразных мужей, не Авраам ли?» Юноша ответил: «Филарет Амниатский, любитель нищих, честным своим житием подобный Аврааму».
Святой Филарет посмотрел на меня и начал тихо звать меня, говоря: «Чадо! Прииди и ты сюда, да насладишься сих благ». Я ему сказал, что не могу: огненная река возбраняет и устрашает меня, чрез нее путь узок и мост неудобен, боюсь, чтобы и мне туда не попасть. Филарет сказал: «Иди безбоязненно, все этим путем пришли сюда, и нет иного пути; я помогу тебе» – и простер руку. Я начал было проходить огненную реку без вреда и, когда подошел к его руке, видение кончилось, и я проснулся».
Случай с отцом Панкратием
Панкратий, инок Афонский – отец Панкратий, в мире Парамон, – был господский человек. В детстве его жестокая госпожа заставляла ходить босиком в глубокую осень, когда уже снег и лед покрывали землю, отчего ноги его стали сильно болеть.
Бедный отрок не вытерпел; он тайно убежал от своей барыни и во что бы то ни стало решился выбраться за границу, и ушел за Дунай, где некоторое время оставался в услужении у русских, тоже перебравшихся за границу.
Случай прихода Панкратия на Святую Гору странен: он был задушевным другом одного из малороссов, который почему-то покончил с собою: несчастный удавился.
Чувствительный Панкратий был сильно тронут и поражен вечной потерей сердечного друга; он пламенно молится Богу о помиловании несчастного и, видя, как суетна мирская жизнь, бросил ее и удалился на Святую Гору. Здесь, в Русике, нашел он желаемое спокойствие духа, несмотря на то, что нога его уже сгнивала от ран, которые были следствием жестокой простуды в детстве.
Впрочем, как ни ужасны страдания отца Панкратия, он ликует и часто даже говорит мне: «Поверь, что я согласен сгнить всем телом, только молюсь Богу, чтобы избавил меня от сердечных страданий, потому что они невыносимы. Я на тебя иногда смотрю и жалею тебя: ты бываешь временем сам не свой от внутренних волнений. Ох! Если сердце заболит – бедовое дело!
Это адское мучение; а мои раны, будь их вдесятеро более, – пустошь: я не нарадуюсь своей болезни, потому что, по мере страданий, утешает меня Бог. Чем тяжелее моей ноге, чем значительнее боль, тем я веселее, оттого что надежда райского блаженства покоит меня, надежда царствовать на Небесах
