Югославия в XX веке. Очерки политической истории - Коллектив авторов

Подобная позиция была несовместима с принципами «компромиссной» политики, которые исповедовал Стоян Протич, к моменту созыва Конституционного собрания оставивший ряды НРП. Невзирая на пороки современной «пречанской» политической элиты, он считал необходимым, прежде всего для реализации интересов сербов, создание такой системы их взаимоотношений с «освобожденными братьями», при которой тем предоставлялась ограниченная суверенитетом центральной власти возможность реализации собственных национальных амбиций. Однако белградскому политическому бомонду гораздо больше импонировала мысль Н. Пашича о недопустимости разделения ответственности за будущее страны с «черно-желтыми».

Централистское устройство страны преподносилось как панацея от всех угроз единству «сербства». Поэтому приоритетной задачей было принятие любой ценой конституции, впоследствии названной Видовданской, а вовсе не следование принципам парламентаризма, уставным нормам и соблюдение собственных обязательств, тем более взятых перед «пречанами». Голоса поддержавших правительственный проект конституции депутатов от Югославской мусульманской организации и Джемиета были оплачены денежными компенсациями феодалам-мусульманам при проведении аграрной реформы. Кроме того, НРП дезавуировала содержавшееся и в Корфской декларации, и в партийной программе от октября 1920 г. положение о принятии конституции квалифицированным большинством.

Завершение переходного «провизорного периода» ознаменовано политическим кризисом. Принятие конституции, во время войны и в первое послевоенное время рассматриваемое как торжественный финальный акт «братского» воссоединения, продемонстрировало антагонистические противоречия сербских и «пречанских» политиков.

С первых дней существования Королевства СХС вопрос его будущего национально-территориального и политического устройства приобрел особую остроту. В Белграде стремились к стиранию внутренних рубежей, отделявших «сербиянцев» от «сербов-пречан». В то время как в Загребе и Любляне в сохранении сербско-австро-венгерской границы, разумеется, в ином виде, видели гарантию беспрепятственного национального развития. При этом нельзя сказать, чтобы сербские, хорватские и словенские партии с самого начала имели четкое представление о внутреннем облике, который должна была приобрести Югославия в результате их совместных усилий.

С конца 1918 г. организации с ярко выраженными «племенными» чертами – Радикальная партия, Югославянский клуб (Словенская народная партия), будущее Хорватское объединение – подверглись жесткому внепарламентскому давлению со стороны двора и созданной по инициативе регента Александра Демократической партии, претендовавшей на роль единственного пророка учения о «народном единстве». Общая угроза быть вытесненными с политической арены стала основой коалиции трех вышеперечисленных организаций, сформировавших Парламентское объединение.

Публично продемонстрированное единство мнений союзников по поводу принципов взаимоотношений государственного центра и регионов, казалось, открывало перспективу «конституционного решения национального вопроса»40. Однако, ко времени выборов в Уставотворную скупщину от согласия не осталось и следа. Конституционные проекты Хорватского объединения и Словенской народной партии рисовали картину не единого государства и даже не «союзного государства», а аморфного объединения «малых государств»41. Положение совместного проекта радикалов и демократов о разделении страны на 35 областей свидетельствовало об их решимости не принимать в расчет мнение хорватов и словенцев.

Прекращение сотрудничества НРП и представителей югославян-католиков было предопределено несколькими причинами. Во-первых, – конъюнктурными соображениями. Большая часть радикалов полагала, что остаться у руля государства будет гораздо легче, имея союзниками могущественного принца-регента и его фаворита С. Прибичевича, а не их оппонентов с репутацией «племенных сепаратистов». В свою очередь «заедничары» и словенские клерикалы предпочли не идти наперекор настроениям антисербски настроенных масс своих избирателей.

Второй причиной было непреодоленное взаимное отчуждение «сербиянских» и «пречанских» политиков, имевших со времен войны различные, часто противоположные представления о смысле югославянского объединения и о той роли, которую им и их визави следовало бы играть в новом государстве. Чем сильней действительность расходилась с их ожиданиями, тем шире становилась пропасть между ними.

Политические коллизии «провизорного периода» оказали определяющее влияние на развитие страны. Видовданская конституция не заложила устойчивой основы сосуществования югославянских народов, центра и регионов. Пожалуй, только на протяжении короткого времени, что длилось так называемое «сербскохорватское согласие», борьба за и против ревизии конституции не была основным сюжетом югославской политики. Принимая во внимание результат существования Королевства СХС, поистине пророческими выглядят слова Протича, обращенные к депутатам Уставотворной скупщины в январе 1922 г.: «Вот вам, приняли конституцию, а не станет ни легче, ни лучше… Сразу после принятия конституции перед вами встанет вопрос ее ревизии. Может, вы ее и не хотите, но вам ее не избежать. И что еще хуже, вы встанете перед дилеммой – либо вы осуществите ревизию конституции, либо вам придется ее упразднить»42.

По прошествии первых двух с половиной лет существования Королевства СХС стало очевидно, что все участники политической жизни в своих взаимоотношениях с оппонентами не считают себя ограниченными какими-либо «добрыми обычаями» или установленными юридическими нормами: обязательствами перед союзниками и избирателями, принципами парламентаризма, положениями партийных программ и даже конституции. У каждого коллективного или индивидуального субъекта политической жизни существовала собственная определявшая его действия мораль – «родолюбивая» патриотическая (она же «узкоплеменная сепаратистская»), государственническая «югославистская» (она же «авторитарная шовинистическая») и т. д. В результате конфронтация как политический метод вытеснила из обихода готовность к компромиссу и умеренность.

1 Petranović В. Istorija Jugoslavije 1918–1988.1. Beograd, 1988. S. 62.

2 Janković D., Mirković M. Državnopravna istorija Jugoslavije. Beograd, 1982. S. 385.

3 Šišić F. Dokumenti o postanku Kraljevine Srba Hrvata i Slovenaca. 1914–1919. Zagreb, 1920. S. 283.

4 Записници ca седница Министарског савета Краљевине Југославије 1929–1931 / приред. Љ. Димић, Н. Жутић, Б. Исаиловић. Београд, 2002. С. VIII.

5 Gligorijević В. Parlament i političke stranke u Jugoslaviji 1919–1929. Beograd, 1979. C. 63.

6 Gligorijević B. Parlament i političke stranke… S. 39.

7 Horvat J. Politička povijest Hrvatske. II. Zagreb, 1990. S. 158.

8 Проглас Демократске странке // Политика. 1923 г. 16 JaHyap.

9 Цит. по: Gligorijević В. Demokratska stranka… S. 109, 94,130.

10 Цит. по: Horvat J. Politička povijest Hrvatske. II. Zagreb, 1990. S. 194.

11 Протић Cm. M. Наша сполна и унутраппьа ситуациjа…Београд, 1920. С. 31.

12 Там же. С. 24, 31.

13 Цит. по: Petranović В., Zečević M. Jugoslovenski federalizam. Ideje i stvarnost. Tematska zbirka dokumenata. Prvi torn. 1914–1943. Beograd, 1987. S. 100.

14 Цит. по: Казимировић. В. Србија и Југославија 1914–1945. Крагујевац, 1995. Књига друга. С. 423.

15 Јовановић С. Уставно право Кралевине СХС. Београд, 1924. С. 36.

16 Там же. Београд, 1924. С. 40–42.

17 Стенографске белешке Уставотворне скупштине Кралевине Срба, Хрвата и Словенаца. I. Београд, 1921. XVIII редовни састанак. С. 14; См. также: Marković L. Odgovor na kritike Ustavnog načrta //Jugoslovenska država i hrvatsko pitanje (1914–1929). Beograd, 1991. C. 185.

18 Стенографске белешке Уставотворне скупштине Кралевине Срба, Хрвата и Словенаца. I. Београд, 1921. XXIX редовни састанак. С. 15.

19 Hercog I. Patološka politika (Politički pregled) // Nova Europa (далее NE). Knjiga III. Br. 10. S. 312.11 Novembra 1921.

20 Horvat J. Politička povijest Hrvatske. II. Zagreb, 1990. S. 142.

21 Horvat J. Živjeti u Hrvatskoj 1900–1941 (zapisci iz nepovrata). Zagreb, 1984. S. 222–227.

22 Цит. no: Čulinović F. Jugoslavija izmedu dva rata. I. Zagreb, 1961. S. 155.

23 Društveni pregled // NE. Књ.10. Br. 2. S. 53.11 Jula 1924.

24Шемякин A.Л. Первая мировая война. Рождение Югославии.// На путях к Югославии: за и против. Очерки истории национальных идеологий югославянских народов. Конец XVIII – начало XIX вв. М., 1997. С. 365.

25 Mitković Dr. Naš politički život.// NE. Књ.6. Br. 2. S. 46.11 Septembra 1922.

26 C. Tri koncepcije jugoslovenstva.// NE. Књ.10. Br. 2. S. 35.11 jula 1924.

27 Цит. по: Станковић. Ђ. Никола Пашић и Хрвати (1918–1923). Београд, 1995. С. 341–342.

28 Цит. по: Čulinović F. Op. cit. S. 155.

29 Цит. по: Станковић. Ђ. Никола Пашић… С. 338.

30 Stojadinović M. Ni rat ni pakt. Jugoslavija izmedu dva rata. Rijeka, 1970. S. 143.

31 Цит. no: Matković H. Hrvatska Zajednica… S. 127.

32 Цит. по: Станковић. Ђ. Никола Пашић… C. 341.

33 Čurčin M. Smrt Ivana Lorkoviča // NE. Књ.13. Br. 5. S. 132.11 Marta. 1926.