Тайна голландской туфли. Тайна испанского мыса - Эллери Куин

— Не обязательно осложнение. Если на чувство времени Джерома можно положиться, то наша реконструкция событий остается прежней. Коронер сказал, что Марко умер между часом и половиной второго. Эта Питтс прикидывалась скромницей с Марко в этот период времени. И Джером своими глазами видел, как она ушла.

— Что ж, скоро мы узнаем, имеет ли свидание с Питтс отношение к делу или нет. — Молей опустился в кресло и вытянул тощие ноги. — Господи, как я устал! Так можно загнать себя до смерти.

Эллери с сочувствием улыбнулся:

— И не говорите. Все, о чем я могу только думать, так это о блаженно посапывающем судье Маклине в соседней комнате. Мне нужно хоть немного поспать, не то я просто рухну замертво. — И он устало опустился на стул. — Кстати, вот записка. Ваш местный адвокат может счесть ее важной, когда дело дойдет — если дойдет — до процессуальной стадии.

Молей осторожно спрятал кремовый лист с наклеенными на него клочками записки. Они сидели, расслабившись, лицом друг к другу, ни о чем не думая. В библиотеке царила мертвая тишина, как в монастыре на землях демонов. Глаза Эллери начали слипаться.

Но он сразу же встрепенулся, заслышав звуки приближающихся шагов. Инспектор резко обернулся. Это был посланный им детектив, за которым следовала миссис Годфри.

— Что случилось, Джой? Где горничная?

— Ее не могут найти, — тяжело дыша, ответил детектив. — Миссис Годфри говорит…

Они оба вскочили на ноги.

— Так она исчезла? — пробормотал Эллери. — Кажется, я слышал, как вы говорили об этом утром вашей дочери, миссис Годфри.

— Да. — Ее смуглое лицо выглядело обеспокоенным. — На самом деле, когда я пришла звать вас на ленч, я намеревалась сказать вам о пропаже Питтс. Но из-за ваших расспросов позабыла. — Она провела тонкой рукой по лбу. — Я не думала, что это так важно…

— Вы не думали, что это так важно! — зарычал инспектор, расхаживая из стороны в сторону. — Никто ничего не считает здесь важным! Джером молчит как рыба. Вы не желаете говорить. Все… Где она? Когда вы видели ее в последний раз? Ради всего святого, вы что, проглотили язык, миссис Годфри?

— Не кричите, пожалуйста, — спокойно потребовала она. — Я вам не служанка. Если вы возьмете себя в руки, инспектор, я расскажу вам все, что знаю. Мы сегодня все так расстроены, что поначалу пропажа Питтс не произвела на меня особого впечатления. Я обычно не вижу Питтс, пока не закончу с моим утренним купанием и не иду одеваться к завтраку. Естественно, когда случается… такое… Я спросила о ней, только когда вернулась домой, после того как я… нашла тело. Никто, казалось, не знал, где она, а я была слишком расстроена, чтобы придать этому большое значение. Мне помогла другая горничная. В разное время в течение дня я вспоминала об этом…

— Где она спит? — сердито спросил Молей.

— В крыле для прислуги, на первом этаже.

— Вы заглядывали к ней? — рявкнул он на детектива.

— Разумеется, инспектор. — Парень выглядел испуганным. — Мы не думали… Но она исчезла. Забрала все свои пожитки, сумку, все. Откуда нам было знать, что…

— Если она улизнула из-под твоего носа, — зарычал инспектор, — я лично сорву с тебя полицейский значок!

— Ну-ну, инспектор, — нахмурился Эллери, — это маловероятно. Когда вы видели ее вчера в последний раз, миссис Годфри?

— Когда вернулась к себе после… после…

— После того, как вы покинули комнату Марко? Да? И?..

— Она обычно помогает мне перед сном, расчесывает волосы. Я позвонила ей. Но она долго не появлялась.

— Это не похоже на нее?

— Нет. Когда она, наконец, появилась, то пожаловалась на плохое самочувствие и попросила позволения уйти. Ее щеки горели, а глаза блестели, словно у нее была лихорадка. Разумеется, я разрешила ей сразу же уйти.

— Она навешала вам лапши на уши, — буркнул инспектор. — Который был час, когда она покинула вашу комнату?

— Не помню точно. Около часу, полагаю.

— Кстати, миссис Годфри, — осторожно произнес Эллери, — как давно эта женщина работает у вас?

— Недавно. Моя прежняя горничная неожиданно уволилась весной, и после этого ко мне нанялась Питтс.

— Полагаю, вы не знаете, куда она могла уехать? — раздраженно поинтересовался Молей. — Славный вы зверинец тут развели, понимаешь…

Здоровенный полицейский в униформе объявил от дверей:

— Лейтенант Коркоран послал меня доложить, инспектор, что из гаража пропала желтая спортивная машина с открытым верхом. Он только что проверил это в присутствии Джерома и двух шоферов.

— Желтая машина?! — удивленно воскликнула Стелла Годфри. — Но ведь это машина Джона Марко!

Молей выпучил красные от усталости глаза. Потом набросился на детектива:

— Какого черта ты стоишь тут, как чертова статуя? Давай действуй! Проследи эту машину! Должно быть, эта Питтс слиняла на ней ночью. Давай жми на всю катушку, остолоп!

Мистер Квин вздохнул.

— Кстати, миссис Годфри, вы сказали, что ваша прежняя горничная уволилась неожиданно? Как по-вашему, у нее была для этого какая-то причина?

— Да нет, — медленно ответила женщина. — Я сама этому удивилась. Она была хорошей девушкой, и я хорошо ей платила. Она не раз говорила, что очень довольна местом. А потом… потом взяла и уволилась. Без всякой на то причины.

— Может, — громыхнул Молей, — она была коммунисткой?

— Ха-ха, — рассмеялся Эллери. — Надеюсь, вы наняли Питтс через агентство, миссис Годфри?

— Нет. Ее мне порекомендовали. Я… — Миссис Годфри замолчала так резко, что даже Молей перестал мерить шагами комнату и удивленно уставился на нее.

— Так ее вам порекомендовали, — напомнил Эллери. — И кто же оказал вам эту дружескую услугу, миссис Годфри?

Она прикусила тыльную сторону ладони и наконец прошептала:

— Это очень странно. Я только что вспомнила… это был Джон Марко. Он сказал, что хорошо знает эту девушку и что она нуждается в помощи…

— Еще бы! — сухо отреагировал Эллери. — Честная девушка, а, инспектор? Хмм. Так что этот спектакль на террасе ночью разыгрывался не ради Джерома, верно?.. Итак, сэр, пока вы пытаетесь развести руками море здешних бед, должен заметить, что я просто засыпаю на ходу. Миссис Годфри, не могли бы вы снабдить меня провожатым, чтобы он проводил меня в прибежище, которое ваша дочь была так добра предложить для отдыха моим усталым костям?

Глава 8

Корабль тонул в море. Красные волны высоко вздымались, а корабль был игрушечным. На носу судна стоял колосс, совершенно голый, с вожделением взиравший на темную луну, нависшую прямо над его головой. Корабль затонул, и гигант исчез. Но в следующее мгновение его голова маленькой точкой заколыхалась на морской глади, слепо обращенная в сторону темных небес. Луна ярко светила ему в лицо: это был Джон Марко. Затем море исчезло, и Джон Марко превратился в крохотного фарфорового человечка, болтающегося в стакане воды. Он был мертвым и затвердевшим. Прозрачная жидкость поддерживала на плаву покрытое глазурью тело, колыхала курчавые волосы, то и дело ударяя его о стенки стакана, который постепенно становился непрозрачным с примесью алого цвета, походившего на…

Мистер Эллери Квин открыл в темноте глаза, чувствуя жажду.

На какое-то мгновение в его голове воцарилась головокружительная пустота. Затем память приплыла обратно, и он, сев и облизав сухие губы, принялся на ощупь искать в темноте рядом с кроватью настольную лампу.

— Нельзя сказать, чтобы мое хваленое подсознание оказало мне хоть какую-то услугу, — пробормотал он, нащупывая выключатель. Комната мгновенно ожила. В горле першило. Он нажал на кнопку у кровати, взял сигарету из лежащего рядом с кроватью портсигара и, закурив, снова лег.

Во сне он видел мужчин и женщин, моря и леса, странно оживший бюст Колумба, окровавленный виток проволоки, убегающую по волнам яхту, одноглазого монстра и… Джона Марко. Марко в театральном плаще, Марко голого, Марко в белом льняном костюме, Марко во фраке, Марко с растущим изо лба рогом, Марко, занимающегося на экране любовью с толстухой, Марко, танцующего адажио в трико, Марко, поющего в камзоле и обтягивающих рейтузах, Марко, выкрикивающего оскорбления. Но ни разу в его турбулентном сне не мелькнуло даже намека на вразумительный ответ, кто и зачем убил этого Марко. Голова раскалывалась от боли, и он не чувствовал себя отдохнувшим.

Эллери хрипло откликнулся на стук в дверь, и в комнату вплыл Тиллер с подносом, на котором стояли бутылки и стаканы. Тиллер отечески улыбался.

— Хорошо поспали, сэр? — спросил он, ставя поднос на ночной столик.

— Отвратительно. — Эллери скривил гримасу, глянув на содержимое бутылок. — Простой воды, Тиллер. Я просто умираю от жажды.

— Да, сэр, — ответил Тиллер, поднимая вверх аккуратные бровки. Он убрал поднос с выпивкой и поставил вместо него графин с водой. — Не сомневаюсь, что вы еще и проголодались, сэр, — негромко заметил он, когда Эллери опустошил третий стакан. — Я сейчас принесу вам поднос с едой.