Кракен - Чайна Мьевиль

— Ладно, слушай. — Мужчина рубанул по столешнице ребром ладони. — Разговора не будет. Я не собираюсь идти по этой дороге. — Он вздохнул, увидев выражение ее лица. — Ну же, хватит. Я уже рассказал тебе все, что знаю, и это, конечно, слишком мало, но сами кракенисты только это и знают. Если ты… — Он поколебался. — Ты потом не скажешь мне спасибо за то, что я тебе помог. Нет, не скажешь. Так вот, если хочешь влезть в это дерьмо — да, дерьмо, потому что именно в дерьме ты закончишь, — то есть люди, с которыми тебе стоит поговорить.

— Расскажите.

— Хорошо. Девочка, ты что, в первый раз сталкиваешься с этой стороной мира? — Он влил в себя всю выпивку одним впечатляющим глотком. — Слухи. Это сделал Тату. Нет, это сделал Гризамент, который вернулся. Этого никто не делал. От таких разговоров никакого проку. Значит, если бы я хотел выяснить, в чем дело, — а я не хочу, — то подумал бы: кто еще мог бы позариться на что-то такое? Решить, что это его дело?

Он ждал ответа. Мардж помотала головой.

— Море. Слово даю, у моря могут быть свои соображения. Не удивился бы, если бы чертов океан и вправду имел к этому какое-то отношение. Резонно, не правда ли? Забрать то, что ему принадлежит? Верните морю его собственность. — Он издал кудахчущий смешок; Мардж закрыла глаза. — А если оно этого не делало, то, вероятно, хотело бы сделать и догадывается, кто сделал.

— Мне надо поговорить с морем?

— Боже мой, женщина, ну зачем так жалобно? Что, со всем морем сразу? Поговори с его послом. С кем-нибудь из братьев Потопа. Возле Дамбы.

— Кто же?..

— Ну-ну-ну. — Мужчина погрозил ей пальцем. — Это ведь твой чертов удел, верно? Удалось же тебе проникнуть сюда. Если настаиваешь, чтобы тебя съели, можешь зайти чуть дальше; а провожать тебя — не мое дело. Не хочу, чтобы это лежало на моей совести, детка. Ступай домой. Не пойдешь, так ведь? — Он надул щеки. — Если на то пошло, мне жаль твоего парня. Ладно. Не знаю, насколько все это важно: по моему профессиональному мнению, не слишком. Но я помолюсь за тебя.

— Чему помолитесь? — спросила Мардж.

Ее собеседник улыбнулся. Музыкальный автомат играл песню «Wise Up Sucker»[61].

— Да по фигу, — сказал собиратель. — Я вот что тебе скажу. Какой смысл коллекционировать то, чем не пользуешься? Я буду молиться им всем.

Глава 45

— Значит, Саймон идет на поправку, — сказал Дейн. — Избавляется от призраков.

— Так сказал Вати, — отозвался Билли. — Он придет?

— С забастовкой нелады. Он занят. До чертиков.

День только начался. Оба находились неподалеку от того места, где пульсировал Лондонский камень. Между домами. Дейн совершал мелкие воинственные пассы, значения которых Билли не понимал. Он следовал за Дейном по низкой стене — сложный танец среди камер.

По пути Дейн читал ему невнятные тевтические проповеди. Кракен не крал огонь у демиургов, не вылеплял людей из глины, не посылал младенца-кракена умирать за наши грехи.

— Кракен, стало быть, находился на глубине, — говорил Дейн. — На глубине, значит. И он ел, и ему требовалось тысяч двадцать лет, чтобы закончить пережевывать откушенное за один раз.

Так ли? На истолковании Билли не настаивал.

Дейн двигался быстрее и грациознее, чем можно было ожидать от человека его сложения. Билли находил, что подниматься проще, чем в прошлый раз. Во всех направлениях виднелись одни крыши — своего рода пейзаж. Они спускались ко внутреннему двору, заполненному картонными коробками: размякнув от дождей, те превратились в более-менее расчерченный коричневый ил.

— Вот сюда они выходят на перекуры. Доставай свое оружие, — сказал Дейн, уже держа пистолет в руке.

Первым вышел молодой человек, который поглаживал сигарету и хихикал в свой мобильник. Второй — женщина за сорок с каким-то зловонным свертком. Затем последовало долгое ожидание. Когда дверь открылась в следующий раз, появилась Саира Мукхопадхьяй с красивой косынкой на голове.

— Готово, — шепнул Дейн; но Саира была не одна — она болтала с парнем атлетического сложения, прикуривавшим «Силк Кат». — Вот ведь дерьмо.

— Давай возьму его на себя, — предложил Билли. — Времени мало.

Они слышали разговор внизу.

— Идет, — согласился Дейн. — Ты знаешь… как установить фазер в режим оглушения?

Не удержавшись, оба захихикали. Билли подтолкнул очки к переносице. Несколько недель назад он не сумел бы совершить такой прыжок — не бросился бы вниз с фазером в руке, рассчитывая на жесткое, но уверенное приземление. Он выпрямился и выстрелил. Здоровяк пронесся через двор и исчез в куче мусора.

Дейн тут же красиво спланировал, оказавшись позади Саиры. Та услышала его, но Дейн был уже на женщине и повалил ее на кирпичную стену. Саира подстраховала себя руками. Там, где она стискивала пальцы, кирпичи хлюпали, словно пластилиновые.

Саира шипела, шипела в буквальном смысле. Дейн снова с силой ударил ее о стену. С губами в крови, женщина смотрела на него. Легко было забыть, что Дейн горел священным рвением.

— Спокойно, брат, — сказал Билли.

— Не многие могли бы телепортировать оттуда предмет таких размеров, — сказал Дейн. — Но ты это знала. Мы выяснили, кто вынес его оттуда, выяснили, чем ты размахивала у него перед носом, чтобы подвигнуть на кражу. Мне не нравится, когда крадут моего бога. Я ужасно нервничаю. Что ты натворила? И при чем тут Эл Адлер? Приближается светопреставление, и я хочу знать, что ты сделала с моим богом.

— Черт, ты забыл, с кем разговариваешь? Я — лондонмантка…

— Ты живешь во сне. Сердце Лондона перестанет биться, и знаешь, что произойдет? Все накроется. Лондону не нужно сердце. Твои дружки понимают, что творят?

— Хватит.

Во двор вышел Фитч. Они смотрели на него, пока он закрывал за собой дверь. Фитч встал рядом с Саирой, на линии огня Дейнова пистолета.

— Ты считаешь, мое место в музее, — сказал он. — Может, и так. Но у музейных экспонатов есть своя область применения, верно, Билли? Ты почти прав насчет меня, Дейн. Понимаешь, если тебе отказывает привычное магическое умение, ты перестаешь быть опасным. И тебе начинают говорить что угодно.

— Фитч, это дело между мной и Саирой…

— Нет, не так. — Фитч весь распрямился, угрожающе напрягшись, затем поник. — Она лишь передавала деньги. Хочешь узнать, что случилось, говори со мной.

— Стоит мне только крикнуть, — сказал он, — и здесь будут все остальные.

Вверху что-то пролетало. Угловатые птицы. Билли метнул туда взгляд, и с того места, где он стоял, перспектива представилась ему искаженной.