Поцелуй во времени - Алекс Флинн

— Полноценным государством? — переспросила я.

Маленькие государства Европы не перескочили через триста лет в мир, полный самолетов, компьютеров, телевидения, фотографии и прочих технических чудес. Я не хотела расстраивать отца, но где-то в глубине души у меня не раз возникали опасения, что Эфразия станет бельгийской провинцией.

Отец Джека продолжал:

— Когда наши дети были маленькими, мы ездили с ними по разным интересным местам. Джек, помнишь Колониальный Уильямсбург?

— Там было здорово.

— Когда я увидел ваше королевство, у меня возникла грандиозная идея: сделать Эфразию... туристским государством. Нечто вроде Уильямсбурга. Но если там люди лишь играли в прошлое, здесь никому играть не понадобится. Эфразия — это кусочек настоящего семнадцатого века. Быть может, мы откроем здесь небольшие гостиницы, где все будет как в семнадцатом веке.

— И с такими же туалетами? — спросил Джек.

Честно говоря, после того, что я увидела в парижской гостинице и у Джека в доме, мне как-то не хотелось возвращаться к нашим прежним туалетам.

— Может, мы кое-где устроим современные туалеты? — робко спросила я.

— Талия, мы никого ни к чему не будем принуждать. Пусть наши подданные живут так, как привыкли. Я для них останусь королем, а ты — принцессой. Проклятие ведьмы закрыло нас от остального мира. Теперь мы возвращаемся в большой мир. Перемены неизбежны. Главное, чтобы от них никто не страдал.

Я кивала. Я помнила, какой крошечной казалась Эфразия из окна самолета. Но для ее жителей это весь мир. И другого они не знали. В наше время... в прошлом все путешествия крестьян ограничивались несколькими соседними деревнями.

— Конечно, прежде чем открывать гостиницы, здания придется отремонтировать и покрасить, — продолжал отец Джека. — Возможно, одеть ваших людей в более привлекательную одежду.

— Но ведь это их настоящая одежда, — возразила я. — Отец только что говорил: мы никого не будем принуждать.

— Талия, ты многого не знала, поскольку мы тебя никуда не отпускали, — сказала мама. — Думаешь, крестьянам не хотелось одеться понаряднее? Особенно крестьянкам. Но красивые ткани были дороги, и люди носили то, что им по карману. Мистер О'Нейл рассказал нам, что теперь ткани гораздо дешевле. Вот увидишь: наши подданные вскоре сами захотят одеваться ярче и наряднее.

«А может, и мне заняться шитьем одежды? — подумала я.— Я устала от праздной жизни. Надо будет потом поговорить с мамой».

— И конечно, нужно поработать и с вашим ландшафтом, — сказал мистер О'Нейл. — Я тут обнаружил наброски, сделанные моим сыном.

— Ты смотрел мой блокнот? — едва слышно спросил Джек.

По дороге к замку Джек успел рассказать мне об испытаниях, устроенных ему Мальврлией. Самым последним было «столкновение с драконом». Джек никак не ожидал, что «драконом» окажется его отец. Отец всячески насмехался над Джеком, говорил, что он взялся не за свое дело. Но так говорил порожденный Мальволией «дракон». Что скажет Джеку его настоящий отец?

Джек царапал подошвой пол, не решаясь взглянуть отцу в глаза.

— И как тебе то, что я нарисовал?

«Боже, сделай так, чтобы он хотя бы не обидел Джека!»

— Фактически, твои эскизы дали толчок всему проекту, — улыбаясь, сказал отец Джека. — Когда я их увидел, нам с королем стало понятно, в каком направлении все это должно развиваться. У тебя талант, Джек. Тебе обязательно нужно будет войти в команду ландшафтных дизайнеров. Думаю, с твоей помощью проект «Королевство Эфразия» приобретет неповторимый облик.

— Но, — запнулся Джек. — Ты же все время твердил, чтобы я шел учиться бизнесу.

— Я же не знал, какой у тебя талант. Мы с матерью даже не подозревали, что тебя всерьез привлекает ландшафтный дизайн. Мы боялись, что у тебя вообще нет никаких интересов. Но теперь...

Как Мерилл и говорила, родители Джека волновались за него. Мои волновались за меня. Просто причины волнений были разными.

— Джек любит не только рисовать планы на бумаге, — сказала я. — Он любит работать в саду. Он понимает землю.

— Теперь Джеку не нужно думать, чем заняться летом, — улыбаясь, сказал его отец.

— Значит, я могу остаться и продолжить работу? — спросил Джек.

— До конца лета... пожалуй. А потом ты сможешь приезжать сюда в рождественские каникулы. И в весенние тоже. Ну, а в остальное время тебе все-таки надо учиться.

Я знала, что Джек и слышать не хотел ни о каких колледжах. Но сейчас он сказал:

— Пап, а зачем тратить время и деньги на перелеты? Я ведь могу учиться и в Европе. Ландшафтный дизайн сделаю основным направлением.

Я пыталась хоть что-то прочесть на лице мистера О'Нейла, но его лицо не выдавало никаких чувств.

— А дополнительным направлением возьму подготовку в бизнесе, чтобы помогать тебе.

— Тогда тебе придется срочно подтягивать хвосты. И учти: с одним английским в Европе не проживешь. Учитывая близость Бельгии и Франции, тебе обязательно нужен французский.

— Ну, так это просто! — засмеялся Джек. — Талия меня научит. Нам будет о чем поговорить с ней по-французски.

— Отец, теперь ты понимаешь, что Джек — не случайный человек в моей жизни? — спросила я и замерла в ожидании ответа.

— Конечно, моя дорогая Талия. Жаль, я не сразу разглядел, что он — твоя судьба. И не только твоя. Ведь Джек и его отец займутся... Трэвис, как ты это назвал? Ах, да вспомнил. Они займутся сохранением нашей эфразийской самобытности.

Я посмотрела на Джека. Мне хотелось обнять и поцеловать его, но в присутствии наших отцов я на такое не решилась. Ограничилась лишь тем, что крепко сжала под столом его руку.

Тут вмешался Трэвис, которого я до сей минуты не замечала.

— А давайте, я буду отвечать за еду! Может, откроем первый эфразийский киоск по продаже хот-догов?

— Замечательно! — захлопала в ладоши я. — Обожаю хот-доги. Трэвис, а ты их действительно умеешь готовить? Или только есть?

Мы все засмеялись. Я знала, что теперь у нас будут и хот-доги, и многое другое. Проклятие моих трехсот шестнадцати лет осталось позади.

Два года спустя

ТАЛИЯ

— Ты готова? — спросил меня Джек.

Прежде чем ответить, я осмотрела его наряд. Меня уже многое перестало удивлять. В частности, то, что у отца Джека и таких же, как он, бизнесменов называется «маркетинговой политикой». Она распространялась и на наши костюмы. Поэтому Джек сейчас надел совсем не те джинсы, что были на нем два года назад, а новенькие, но искусно «состаренные» и не менее искусно разодранные якобы о ежевичные колючки. Никакой рваной футболки с флагом! Футболка должна быть безукоризненно чистой. Я выбрала белую. Она лучше оттеняла его загар. Прежним осталось лишь обаяние Джека.