Двор Шипов и Роз - Сара Маас

Дети Благословенных. Они действительно пересекали стену — но так и не стали невестами. Меня слишком потрясло услышанное, чтобы скорбеть по ним или злиться.

— Но Амаранта поймала всех их ещё до того, как они покинули наши берега, и… думаю, ты представляешь, чем всё закончилось для тех девушек. После, когда Амаранта разделалась и с взбунтовавшими Лордами, их наследники были слишком напуганы, чтобы снова испытывать её гнев и терпение.

— Где они сейчас? Им тоже позволено жить на своих территориях, как Тамлину?

— Нет. Она держит их и все их Дворы в Подгорье, где она может мучить их, когда и как ей угодно. Другие — другие, если они присягают ей в верности, если они пресмыкаются перед ней и согласны служить, им она позволяет немного больше свободы, они могу приходить и уходить из Подгорья, когда захотят. Наш Двор мог оставаться здесь только на время проклятья Тамлина, но… — Элис поёжилась.

— Вот почему ты прячешь своих племянников — чтобы держать их подальше от всего этого, — произнесла я, глядя на полный рюкзак у её ног.

Элис кивнула. Она подошла к опрокинутому столу, чтобы поднять его, я взялась помочь ей и мы обе закряхтели от тяжести.

— Мы с сестрой прислуживали в Летнем Дворе — она и её супруг были среди тех, кого Амаранта убила для устрашения при первом вторжении. Я забрала мальчиков и сбежала прежде, чем Амаранта забрала всех в Подгорье. Я пришла сюда, потому что бежать больше было некуда, и попросила Тамлина спрятать моих мальчиков. Он спрятал — а когда я взмолилась позволить мне помочь, хоть немного, хоть чем-нибудь, он дал мне должность здесь. Это было за несколько дней до маскарада, после которого эта проклятая маска въелась в моё лицо. И так я пробыла здесь почти пятьдесят лет, наблюдая, как затягивается удавка Амаранты у него на шее.

Вернув стол в нормальное положение, мы обе завалились на него, с трудом дыша.

— Он пытался, — продолжила Элис. — Несмотря на её шпионов, он пытался найти способ избавиться от проклятья, хоть как-то ослабить его, пытался сделать хоть что-то, только бы не отправлять больше своих людей за стену на убой к людям. Он считал, что если человеческая девушка действительно полюбит его, то привести её сюда ради своего спасения — ещё одна форма рабства. И он думал, что если на самом деле влюбится в неё, то Амаранта сделает что угодно, лишь бы её уничтожить так же, как уничтожили её сестру. Он десятилетиями отказывался попробовать снова, он не хотел даже рискнуть. Но этой зимой, за несколько последних месяцев до истечения срока, он просто… в нём будто что-то щёлкнуло. Он посылал своих оставшихся людей, одного за другим. И они были готовы идти — все эти годы они умоляли его отправить их за стену. Тамлин отчаянно хотел спасти свой народ, достаточно отчаянно, чтобы рисковать жизнями своих людей, чтобы рискнуть жизнью той девушки, только бы спасти нас. Спустя три дня, Андрэс столкнулся на поляне с человеческой девушкой — и ты убила его с ненавистью в сердце.

Но я подвела их. И, тем самым, я прокляла их всех.

Я прокляла всех и каждого в этом поместье, я прокляла сам Прифиан.

Я порадовалась, что опираюсь на край стола — иначе я бы осела на пол.

— Ты могла разрушить его, — зарычала Элис, острые зубы щёлкнули в паре дюймов от моего лица. — Всё, что тебе нужно было сделать — сказать, что ты любишь его — любишь его всем своим бестолковым человеческим сердцем, и его силы освободились бы. Ты глупая, глупая девчонка.

Не удивительно, что Люсьена раздражало моё присутствие, и всё же он терпел меня — и не удивительно, почему он был так горько разочарован, когда я уходила, а он спорил с Тамлином, пытаясь убедить его позволить мне немного задержаться.

— Мне жаль, — в глазах жгло.

Элис фыркнула.

— Расскажи об этом Тамлину. После твоего отъезда, у него осталось всего три дня до истечения сорокадевятилетнего срока. Три дня, а он отпустил тебя. Ровно в тот самый момент, когда прошло семь раз по семь лет, она появилась здесь со своими дружками и захватила его вместе с большей частью Двора. Она забрала их в Подгорье, чтобы они стали её подданными. Существа вроде меня слишком мелкие и неприметные для неё, но это не мешает ей убивать нас из спортивного интереса.

Я пыталась не представлять себе этого.

— Но что насчет Короля Хайберна? Если она подмяла Прифиан под себя и похитила его заклинания, то кого он в ней видит — вышедшего из-под контроля генерала или союзника?

— Даже если они и в плохих отношениях, он не предпринял никаких шагов, чтобы обуздать или покарать её. За сорок девять лет она крепко вцепилась в эти земли. Хуже того, после падения Высших Лордов, все самые жуткие и ужасные создания наших земель — те, что слишком отвратительны и кошмарны даже для Ночного Двора — примкнули к ней. И тянутся к ней до сих пор. Она предложила им убежище. Но мы знаем — знаем, что она собирает армию и вооружает самых смертоносных и озлобленных фэйри Прифиана и Хайберна, и ждёт момента для нападения на ваши территории.

— Армия из таких, как Аттор, — произнесла я, желудок сжался от ужаса и страха.

Элис кивнула.

— В человеческих владениях, — сказала я. — Ходят слухи, что всё больше и больше фэйри проникают сквозь стену и нападают на людей. И если ни один фэйри не имеет права пересекать стену без её разрешения, тогда это означает, что она разрешила все эти нападения.

И если я права насчет произошедшего с Клэр Беддор и её семьёй, значит, это тоже был приказ Амаранты.

Элис отскребла какой-то невидимый для меня кусочек грязи со стола, на который мы опирались.

— Я не удивлюсь, если она посылает своих приспешников на земли смертных, чтобы изучить ваши сильные и слабые стороны в предвкушении разрушений, с которыми она однажды собирается ударить.

Всё хуже — намного хуже, чем я думала раньше, когда предупреждала Нэсту и семью, говоря им оставаться настороже и бежать при малейших признаках опасности. Меня тошнило от мысли о том, где сейчас Тамлин и в какой компании — тошнило при мысли о том, в каком он отчаянии, как он разбит виной и горечью за то, что был вынужден жертвовать своими патрульными, и о том, что он не мог мне рассказать… И он отпустил меня. Он позволил всем их жертвам, позволил жертве Андрэса пропасть впустую.

Он знал — если я останусь, даже если я освобожу его, риск навлечь на себя гнев Амаранты будет слишком велик.

«Я даже себя не могу защитить от них, от происходящего в Прифиане… Даже если мы выстоим против болезни… они выследят тебя — она найдёт способ убить тебя».

Я вспомнила его жалкие усилия обольстить меня после моего появления здесь — а после он сдался, махнув рукой на все попытки завоевать меня, когда я выглядела настолько отчаянной, что была готова сбежать и никогда с ним не разговаривать. Но, несмотря на всё это, он влюбился в меня — и знал, что я тоже полюбила его, и он дал мне уйти с несколькими днями в запасе. Он поставил меня выше всего своего Двора, выше всего Прифиана.