Океан. Выпуск второй - Владимир Алексеев

Но голого пафоса в его рассказах никогда не было. Он не любил, как и его герои, громких слов. Его краткая, выразительная изобразительность убеждала лучше длинных описаний.

Вот как кончается «Салажонок». По пустынной стенке в порту идет огромный начальник дивизиона Дудаков и рядом с ним — маленький сигнальщик Салажонок. Они идут, как два военных моряка, как два участника боевых исторических операций флота. Салажонок принят в эту воинственную, сложную семью. Он стал своим. Он стал военным моряком. Он заслужил это почетное звание.

Пройдет время, и автор скажет про него:

«Он увидел, к чему флот пришел, увидел Азовское и даже Черное море освобожденным от врага. Он остался на флоте и сам стал командиром».

Повести и рассказы Сергея Колбасьева рассказывают о временах славных первых лет Октябрьской революции, о людях, которые защитили завоевания Октября от всех врагов, научились управлять кораблями и пушками, научились перевоспитывать людей и создавать моряков нового — Красного Флота.

Когда молодой, неопытный капитан парохода «Владимир» Володя Апостолиди по трагической случайности привел пароход не туда, куда надо, и поставил всех перед лицом позорного плена, он, не находя выхода, застрелился.

Первый его самостоятельный рейс оказался для него и последним. Но разве растерялись старые, опытные моряки, бывшие на его пароходе пассажирами? Сейберт вступил в командование. Через старые минные поля, под налетевшим шквалом пароход стал уходить от английского крейсера.

«Мы пройдем», — сказал Сейберт, у которого в характере много сходства с самим автором, пишущим про моряков «Владимира».

«Разве все последние годы они не шли с таким же головокружительным ветром по такому же огромному, клокочущему морю? Они должны были дойти, и они дошли. В ноль часов они отдали якорь в Новороссийске».

Они отдали якорь в советском порту.

Наступили другие, мирные будни военного флота. Потом пришли годы новой войны, страшные по трудностям и по испытаниям для флота годы второй мировой войны. Река Шпрее в центре Берлина увидела победоносных советских моряков. Они совершали походы по морям и океанам. Они были моряками надводных кораблей, подводниками, они сражались на морях, на реках, под водой, в морском небе.

Новой славой покрыли себя советские моряки. Но они продолжали славные традиции моряков гражданской войны, тех отважных героев, что в первые годы Великой Октябрьской социалистической революции сражались под гордым красным флагом и победили в историческом споре многочисленных врагов.

Об этих моряках никогда не забывали и не забывают ни в стенах того Морского училища, которое некогда называлось Морским корпусом, ни на палубах тех кораблей, которые плавают сегодня и ничего общего не имеют с боевыми единицами восемнадцатого года.

Об этих моряках и кораблях революции написано много в стихах и в прозе. О них рассказано с большой художественной силой в правдивых и красочных повестях и рассказах доброго моряка и доброго писателя Сергея Колбасьева.

5. ПУТЕШЕСТВИЯ. ОТКРЫТИЯ. ПРОБЛЕМЫ

Леонид Муханов

ИЗ ОКЕАНА — В ОКЕАН

(Из записок полярника)

Полярники Страны Советов по заданию партии и правительства еще в первой пятилетке начали готовить научный план исследования побережья Северного Ледовитого океана и отдельных районов Советской Арктики.

Всесоюзный арктический научно-исследовательский институт, директором которого был по совместительству член Президиума Госплана СССР профессор Отто Юльевич Шмидт, стал центром научной мысли в области изучения и исследования полярных стран.

На Север, в Арктику, в ледовые моря, на отдельные острова, с востока и запада направились десятки кораблей, сотни самолетов, тысячи советских людей — энтузиастов своего дела.

Мысль о сквозном плавании по северо-восточному проходу из Евроазии в Америку, высказанная в свое время великим русским ученым М. В. Ломоносовым, не раз волновала директора института Отто Юльевича.

Советский ученый Шмидт целиком разделял мысль своего соотечественника, который считал, что овладение северо-восточным проходом выдвинет Россию в число передовых морских государств мира.

Попытка англичан, голландцев, шведов, норвежцев и других мореплавателей открыть новый путь через Ледовитый океан в сказочно богатые страны — в Индию, Китай и Японию — не увенчались успехом.

История ледовых походов Эрика Норденшельда, Бориса Вилькицкого, Руала Амундсена и других смелых и мужественных людей, стремившихся проложить в северных морях надежную трассу, соединяющую Атлантический океан с Тихим, досконально изучалась Шмидтом. Тщательно анализируя накопленный опыт плавания как по отдельным участкам Северного Ледовитого океана, так и на всем его протяжении, Шмидт пришел к выводу, что этот тяжелый путь может быть пройден в одну навигацию, если будут найдены новые методы и новые приемы. К новым методам и приемам Отто Юльевич относил широко разветвленную сеть радиометеорологических станций, соответствующее оснащение кораблей и подбор в экспедиции на полярные станции знатоков и энтузиастов своего дела.

Получить тогда корабль для науки, прокладывающей и изучающей путь в северных морях, стоило большого труда.

Между тем приближался Второй Международный полярный год, когда по программе научно-исследовательских работ только Всесоюзному арктическому институту требовались десятки кораблей.

Шмидт доказывал, убеждал, говорил, что на эту морскую коммуникацию Владимир Ильич Ленин возлагал большие надежды, что он еще в 1918 году подписал декрет об учреждении специальной гидрографической экспедиции для изучения Северного Ледовитого океана, которой поручалось исследовать условия плавания от Баренцева моря до мыса Дежнева. Его слушали, соглашались, но корабля нужного не давали. В кулуарах же говорили о неминуемой зимовке во льдах и вероятной гибели парохода, который осмелится пойти по Северному морскому пути.

Но Шмидт был непреклонен в своих убеждениях. Мне вспоминается день, когда Отто Юльевич отчитывался о работе Арктического института перед правительством. Он отправился на заседание Совнаркома, уверенный, что план института найдет поддержку. Мы с большим волнением ждали результатов по его докладу. Отто Юльевич позвонил нам по телефону и радостно сообщил, что проект утвержден. Экспедиция по Северному морскому пути состоится. Вернулся Шмидт поздно и тут же стал диктовать письмо капитану Воронину, в котором коротко излагал решение Центрального Комитета партии и Совета Народных Комиссаров, принятое по отчету Арктического института, и официально предлагал ему принять командование ледокольным пароходом «Александр Сибиряков», однотипным с ледоколом «Георгий Седов», на котором Воронин не раз ходил в Арктику. В конце письма Шмидт приписал:

«Я заверил партию и правительство, что мы не зазимуем, пройдем, победим. На Вас, Владимир Иванович, у меня большая надежда».

Через несколько дней в лаконичной телеграмме капитан Воронин сообщил, что он принял корабль и приступил к подбору экипажа и снаряжению судна.

Отто Юльевич Шмидт отлично знал, что успех каждой полярной экспедиции зависит от ее подготовки. Внушая это каждому участнику экспедиции, Шмидт вместе с тем одновременно лично занимался всеми большими и малыми делами, связанными со снаряжением ледокола.

Я не знал ни одного случая, чтобы Отто Юльевич не оказал немедленного содействия человеку, занимающемуся подготовкой экспедиции, если где-нибудь у того встречалась заминка. Он тут же брал трубку, звонил и выезжал сам на место.

Участники похода работали дни и ночи напролет, с утра и до ночи в штаб экспедиции поступали телеграммы, раздавались звонки. Сотни дел приходилось решать Шмидту и его ближайшим помощникам — В. Ю. Визе и молодому хозяйственнику коммунисту Ване Копусову. Наконец все осталось позади…

Свой знаменитый рейс «Сибиряков» начал 28 июля 1932 года из Архангельска. До этого Северным морским путем проходили некоторые суда. Но тратили они на это по два и три года.

Сразу же после выхода в плавание состоялось очередное партийное собрание. Коммунистов вместе со Шмидтом было пятнадцать человек. Отто Юльевич сказал немного, но всем нам глубоко запали в сердце его слова:

«Мы не только должны пройти в одну навигацию Великий Северный морской путь, но и доказать реальную возможность транспортного использования новой водной магистрали, проходящей вдоль берегов нашей Родины. Мы отвечаем за этот поход. У нас должно быть единство воли и цели».

На шестой день плавания «Сибиряков» встал на якорь у острова Диксон, а 11 августа вышел в направлении к Северной Земле, где в 1930 году была построена полярная станция и оставлены на два года четыре зимовщика: начальник станции географ Г. А. Ушаков, геолог Н. Н. Урванцев, промышленник С. П. Журавлев и радист В. В. Ходов.