Робинзоны космоса (сборник) - Франсис Карсак

Внутри корабля все было приведено в порядок, но многие приборы лаборатории еще представляли собой груды обломков. Высокий исс, которого звали Аасс, лихорадочно работал там вместе с двумя другими мужчинами и одной женщиной. Я заметил на его зеленом лице точно такое же выражение озабоченности, какое бывало у моего отца, когда его расчеты не сходились. Внезапно он повернулся ко мне и передал:

— Можно ли на Земле найти два килограмма тунгстена?

Разумеется — он не передал мне слов «Земля», «килограмм» или «тунгстен», но тем не менее я безошибочно понял смысл его вопроса.

— Пожалуй, это будет трудновато, — подумал я вслух.

Он сделал короткое движение рукой и передал:

— В таком случае мы обречены жить на вашей планете!

И одновременно с этой мыслью я воспринял волну охватившего его отчаяния.

— Нет, — сказал я, — вы меня не так поняли.

Одним из моих пациентов был владелец замка Ля Рош, бывший директор сталеплавильного завода. Он не раз показывал мне свою коллекцию специальных сталей и редких металлов, среди которых был и тунгстен. Этот металл очень тяжел, и вполне возможно, что маленький слиток в его коллекции весил два килограмма. Самое трудное — уговорить его, чтобы он уступил слиток. Но даже в худшем случае вольфрам можно будет найти где-нибудь в другом месте, хотя это и займет гораздо больше времени.

По мере того как я передавал им свои соображения, лица хозяев корабля прояснились. Я пообещал заняться этим делом с утра и, чувствуя, что мешаю им работать, простился. Я покинул поляну без всяких затруднений, если не считать постепенно возраставшего давления на спину при пересечении «заколдованного круга».

В девять утра я уже был в замке Ля Рош. Моего клиента не оказалось дома. С замирающим сердцем я объяснил его жене цель своего приезда, сославшись на важный и срочный лабораторный опыт.

Увы, слиток на витрине не весит двух килограммов. Но в шкафчике под витриной, кажется, есть другой, даже более тяжелый. Да, она согласна одолжить его мне с условием, что я его верну не позже чем через месяц.

В действительности, как ты сам увидишь, я вернул этот слиток через восемь дней, или, вернее, другой слиток, точно такой же.

Полагая, что мои таинственные друзья ждут меня с нетерпением, я прямо из замка помчался к поляне Манью. Отталкивающего круга на сей раз не было. Меня встретил Суилик, я передал ему слиток и сразу отправился к себе, потому что в полдень у меня было назначено свидание с мэром. Но сначала мы договорились, что весь следующий день, последний день их пребывания на Земле, как они думали, я проведу в корабле; иссы слишком мало знали о нашей планете и хотели расспросить меня поподробнее. Я же со своей стороны намеревался пригласить их еще раз к нам на Землю, выбрав для этого безопасное место где-нибудь в Сахаре или в другом безлюдном районе.

За столом я был крайне рассеян. Один из фермеров в конце концов раздобыл мне зайца к обеду, и мэр сиял от восторга. Однако я даже не подумал этим воспользоваться. Лишь когда подали кофе с ликерами, мне удалось до какой-то, степени взять себя в руки.

В четвертом часу, когда мы уже выходили из-за стола, у дверей раздался звонок. Не знаю почему, но я почувствовал, что сейчас произойдет нечто весьма неприятное. Оказалось, что это стрелочник Буске, тип довольно подозрительный, пьяница и браконьер. Он хотел видеть господина мэра.

Этот неожиданный посетитель развеселил моего гостя: обычно Буске старательно избегал всех, кто имел хотя бы малейшее отношение к местным властям. Мэр попросил разрешения принять Буске.

— Мы с ним быстренько разделаемся, а потом поговорим подробно о нашем дельце.

Разумеется, я согласился, и служанка впустила Буске. Мы с ним были уже знакомы: раза два мне приходилось оказывать ему врачебную помощь, конечно бесплатную. В благодарность за это Буске показал мне множество мест, где водилась дичь.

Буске не стал терять времени на извинения.

— Месье мэр, на поляне Манью черти!

Должно быть, я побледнел. Итак, мои друзья обнаружены!

— Черти? О чем ты болтаешь? — возмутился мэр; он был жизнерадостным весельчаком и не верил ни в чох, ни в сон.

— Да, месье мэр! Черти. Я их видел.

— В самом деле? И на кого они похожи, твои черти?

— На людей. На людей, только зеленых. И там еще есть зеленые ведьмы!

— Подожди, говори яснее. Как ты их увидел?

— Значит, иду я, месье мэр, по лесу, прогуливаюсь недалеко от поляны. Вдруг слышу — ветка треснула! Думаю — кабан. Снимаю свое ружьишко…

— Ага, ты прогуливался с ружьишком? Но ведь у тебя, кажется, нет разрешения!

— Нет, то есть…

— Ладно, об этом после. Так что твои черти?

— Значит, снял я это ружье, оборачиваюсь, гляжу — ведьма! Чуть не столкнулся с ней нос к носу!

— Черт возьми! Она хоть была хорошенькая?

— Да ничего, только кожа зеленая. С перепугу я дернул курок…

Я выругался про себя.

— Я в нее не попал — ружье было опущено, — но она струсила, взмахнула рукой, и я полетел вверх тормашками, словно мне закатили здоровенную оплеуху. А она повернулась — и бежать! Я обозлился, погнался за ней. Только она бежала быстрее, так что я ее потерял из виду, а когда добежал до края поляны, то едва не разбил себе нос о стену.

— Какую стену? Нет там никакой стены! Я эту поляну знаю как свои пять пальцев!

— Я не так сказал, месье мэр. Я и сам знаю, что там нет стены, но это было вроде стены. Метрах в двадцати от края поляны. Дальше я не смог пройти. И деревья в том месте были согнуты, словно от сильного ветра, хотя никакого ветра не было!

Я вспомнил о моем собственном приключении и легко представил себе ужас и недоумение Буске.

— Значит, застрял я. Гляжу между деревьями, а на поляне цела дюжина чертей возится вокруг какой-то блестящей штуковины, вроде здоровенной крышки от стиральной машины. Они входили в нее и выходили через дверцу. Смотрю, моя ведьма говорит что-то одному черту, а что говорит — не слышно, очень я далеко. Потом все черти уставились на меня — и смеются! Вдруг что-то свалилось сверху, а что — не видно, и покатило меня через кусты. Только метров за сто от поляны вскочил я на ноги и бегом на дорогу, а по дороге — прямо сюда.

Мэр смотрел на Буске весьма недоверчиво.

— А ты не хватил сегодня чего-нибудь лишнего, а? — спросил он. — Скажем, водки или рома?

— Нет, месье мэр. Не больше двух бутылок красного винца за столом, как все люди.

— Гм, что вы скажете, доктор?

Чтобы выиграть время, я решился на беззастенчивую ложь:

— Что скажу? Знаете, когда у человека больная печень, с него и двух бутылок красного довольно. А Буске, говорят, попивает. Правда, при белой горячке обычно видят розовых слонов, а не зеленых чертей, но кто знает…

— Понятно! Зайди ко мне через часок в мэрию. Сейчас у меня дело поважнее твоих чертей.

Буске вышел, покачивая головой. Проводив его взглядом, мэр сказал:

— Конечно, он пьян, хоть и держится на ногах. Зеленые черти! Вы слышали что-нибудь подобное? А все-таки, как же быть? Впрочем, это дело кюре, а не мое!

Я рассеянно кивнул. Потом мне пришлось во всех подробностях обсуждать с ним уже не интересовавшее меня дело, и лишь около шести часов мэр наконец уехал.

Сразу вслед за ним я направился в Руффиньяк. На площади стояли кучки бездельников. Буске растрезвонил обо всем, и положение осложнялось с каждой минутой. Уже ходили слухи о двухстах дьяволах, изрыгающих огонь. Впрочем, все это меня не беспокоило, поскольку никто, по-видимому, не намеревался проверять эти россказни. На западе догорала зловещая полоска заката, ветер крепчал, и собирался дождь.

За Руффиньяком я выехал на дорогу, ведущую к лесу, но, едва проехав с километр, вынужден был затормозить: в свете фар показалась группа крестьян, в которых я узнал своих обычных компаньонов по охоте. Их было человек двенадцать, и все с ружьями. Я остановил машину.

— Куда это вы собрались все вместе? На охоту или на войну?

— На охоту, месье Клэр, идем охотиться на чертей!

— Как, вы тоже поверили этому старому болтуну Буске? Да ведь у него что ни слово, то вранье! К тому же, когда Буске рассказывал эту чепуху, он был пьян в дым. Спросите хоть у мэра!

— Может, Бруске и был пьян, но только не прачка Мария. А она их тоже видела и едва не рехнулась от страха. Сейчас ее ваш приятель доктор выхаживает.

— Какая чушь! Что, ока их тоже видела на поляне Манью?

— Да. Потому мы туда и идем. Поглядим, устоят ли эти черти против картечи!

— Не советую. Вы можете наделать глупостей. Ведь это не ваше дело, пусть им занимается полиция. И в конечном счете эти черти, кажется, никому не сделали ничего дурного.

— А тогда зачем они прячутся? Может, это переодетые шпионы? — добавил мастер с каолинового карьера, которого я узнал по голосу.