Робинзоны космоса (сборник) - Франсис Карсак

После отлета прошло менее получаса, а Землю уже можно было окинуть одним взглядом: отсюда она казалась большим зеленоватым шаром с белыми полосками.

Мы висели в пространстве все время, пока шел «военный совет», на котором присутствовал и я. Мои хозяева ничего не собирались от меня скрывать, напротив, Эссина старательно передавала мне все существенные подробности разгоревшегося спора. Аасс в общем был за то, чтобы дождаться ночи и высадить меня. Суилик, которого поддерживали Эссина и два других исса, хотел взять меня с собой на планету Элла. Основными их доводами были, во-первых, то, что я представляю самую дальнюю из известных им «человеческих» планет, а во-вторых, то, что Закон, запрещающий устанавливать связи с мирами, где еще свирепствуют войны, относится только к их галактике и неприменим к внегалактическим планетам.

— Совершенно очевидно, — говорил Суилик, — что это человечество не имеет ни малейшего понятия о пути через ахун. Следовательно, никакая опасность Элле не угрожает. Доставить его обратно мы всегда успеем. Но как можно пренебрегать какой бы то ни было помощью, когда мислики наступают и находятся уже на расстоянии менее одного миллиона световых лет? И кто осмелится пренебречь помощью человечества с красной кровью?

Последние слова он особо подчеркнул.

Наконец Аасс повернулся ко мне и передал:

— Если хочешь, мы возьмем тебя на нашу планету, при условии что тебе подойдет наша пища, потому что полет будет долгим. Попробуй! Если все сойдет хорошо, полетим на Эллу. А обратно мы доставим тебя позднее.

Так я впервые принял участие во внеземной трапезе, за которой, впрочем, последовало немало других. В это время корабль, или ксилл, как я отныне буду его называть, неподвижно висел в пространстве примерно в 25 000 километров от Земли.

Во всех случаях, кроме торжественных банкетов, иссы едят стоя. Мы поели в той же комнате. Завтрак состоял из розового, очень вкусного желе и печенья, которое, как мне показалось, было сделано из пшеничной муки, замешанной на какой-то душистой жидкости. Тарелки и ложки были прозрачно-синие, очень красивые и совершенно небьющиеся, в чем я сразу убедился, выронив свою тарелку. К счастью, я быстро насытился и переварил этот завтрак без всяких осложнений.

Всю вторую половину дня я не отрываясь смотрел на Землю, ту самую Землю, которую собирался покинуть, чтобы отправиться неведомо куда. Вечером после почти такого же ужина мне показали низкое ложе, и, несмотря на возбуждение, я быстро заснул, сморенный усталостью.

Когда я проснулся, в комнате никого не было. За стеной слышалось легкое жужжание. Я встал, открыл дверь и столкнулся с Аассом.

— А я шел тебя будить, — передал мне Аасс. — Вы, земляне, слишком долго спите.

Аасс пригласил меня в лабораторию.

Однако, прежде чем продолжать, я полагаю, пора дать тебе представление о том, как располагаются все эти комнаты-каюты. Ксиллы, как правило, строят по одному образцу. Они имеют форму диска, диаметр их колеблется от 15 до 150 метров, а толщина в середине — от 2 до 18 метров. В нашем ксилле средней величины, диаметром 30 метров при толщине в центре, до трех с половиной метров — в середине был шестиугольный зал, где сосредоточены все приборы управления, главный пульт. Вокруг расположены еще шесть комнат приблизительно такого же размера: спальни, лаборатория, машинные отделения — их на ксилле три — и прочее. Вокруг этих комнат, быстро уменьшаясь в высоту по мере удаления от центра, находились всевозможные кладовые с продуктами, аккумуляторами энергии, запасами воздуха и тому подобным. Экипаж ксилла такого типа обычно состоит из двенадцати иссов.

В лаборатории нас уже поджидали уцелевшие члены экипажа — с Аассом их было десять. Впервые я увидел их всех вместе: шестерых мужчин и четырех женщин. Обычно, когда сталкиваешься с людьми иной расы, их трудно отличить друг от друга, но здесь я этой трудности не испытывал. Аасс возвышался над остальными и даже был на несколько сантиметров выше меня. Остальные казались много ниже ростом. Из женщин ни одна не достигала 165 сантиметров. С двумя иссами я уже сталкивался, не говоря о Суилике, Аассе и Эссине.

Аасс представил меня и познакомил со всеми, как в светском салоне. Насколько я понял, сам он был физиком, или, как он мне передал, «изучающим силы». Кроме того, он возглавлял экспедицию. Суилик был штурманом и командиром ксилла. Два исса считались матросами, если можно так выразиться. Двое других занимались изучением планет, — про себя я назвал их астрономами. Как я уже говорил, врач экспедиции погиб при внезапной посадке. Еще один, специалист по звездной астрономии, был убит ракетой американского самолета. Из женщин две занимались ботаникой, одна — психологией, а Эссина — сравнительной антропологией.

Меня спросили, что я делал на Земле. Я ответил, что раньше изучал медицину, но последнее время изучаю саму жизнь. Такой ответ их, видимо, вполне удовлетворил.

Завязалась оживленная беседа, которую иссы не сочли нужным мне переводить. Потом все разошлись и я остался в лаборатории с Аассом и Суиликом. Аасс усадил меня в кресло и передал:

— Мы решили взять тебя на нашу планету. Не спрашивай, как далеко она от Земли. Я этого не знаю, и скоро ты поймешь почему. Она в той же самой Вселенной в широком смысле слова, потому что иначе мы не смогли бы к вам прилететь. Теперь нам предстоит обратный путь. Когда мы вернемся на Эллу, мудрецы решат, твою участь. В худшем случае тебя просто вернут на Землю. Мы исследуем космос всего двести сорок эмисов (эмис равен двум с половиной земным годам) и уже открыли сотни миров, населенных существами, более или менее похожими на нас. Но мы впервые видим планету, где кровь у людей красная. Ты представляешь особый интерес для изучения, и именно потому мы берем тебя на Эллу в обход Закона. Мы сейчас достаточно далеко от Земли и можем перейти в ахун. Ничего не бойся, но главное — не прикасайся ни к одному прибору. Судя по той машине, которая на нас напала, вы еще пользуетесь химическими двигателями. Значит, принцип действия наших двигателей ты все равно не поймешь.

— У нас есть и иные типы двигателей, — возразил я. — Но что такое ахун?

— Это Не-Пространство, которое окружает наше Пространство и отделяет его от антимиров. И это также Не-Время. В ахуне нет ни продолжительности, ни расстояний. Поэтому я и не могу тебе сказать, как далеко от твоей планеты до Эллы, хотя мы и полагаем, что расстояние это превышает миллион световых лет.

— Но ведь Суилик мне говорил, что Земля — самая отдаленная из всех известных вам планет!

Аасс сморщил губы, что было у него, как я узнал позднее, признаком крайнего затруднения.

— Как тебе объяснить? По совести говоря, мы и сами не все понимаем. Мы просто пользуемся этим. Ну, ладно. Пространство и Время взаимосвязаны, ты это знаешь?

— Да, один наш гениальный физик установил это не так давно.

— Хорошо. Так вот, Пространство-Время, Вселенная как бы плавают в ахуне. Пространство замкнуто в самом себе, но Время открыто: прошедшее не возвращается. В ахуне, где нет Пространства, ничто не может существовать. Поэтому мы отделяем небольшую часть Пространства, которая замыкается вокруг ксилла, и оказываемся в ахуне как бы рядом с Большим Пространством, если только можно так выразиться. Мы как бы дрейфуем по отношению к Большому Пространству, не смешиваясь с ним. Через определенный отрезок времени, местного времени нашего ксилла, мы совершаем обратный маневр и снова оказываемся в Пространстве-Времени нашей Вселенной. Проделав все это, мы «вынырнем» в наш мир в какой-нибудь точке, которая, как показал опыт, будет удалена от Эллы не более чем на несколько миллионов километров. Сейчас, чтобы вернуться, мы уйдем в ахун на внешнюю сторону нашего Пространства-Времени. Отправляясь к вам, мы вышли на внутреннюю сторону. Возможно, что одновременно с перемещением в Пространстве на миллиарды и миллиарды километров мы также совершаем путешествие и во Времени, но этого я утверждать не стану: физические свойства ахуна для нас еще новы и слишком мало изучены. Кто знает, может быть, мы, иссы, по отношению к вам вообще еще не существуем?! Или, наоборот, исчезли миллионы лет назад! Но я этого не думаю, потому что за миллионы лет мислики уже добрались бы до вас, несмотря на все расстояния. Как бы то ни было, вы для нас, как и мы для вас, пришельцы ниоткуда и из никогда. И тем не менее мы существуем в том же Пространстве-Времени, хотя никто пока не может сказать, какое расстояние и за сколько времени нужно преодолеть, чтобы добраться от Земли до Эллы и наоборот, потому что для этого необходимо уйти в ахун, где нет ни Времени, ни Пространства. Ты меня понимаешь?

— По совести говоря, не очень. Сюда бы кого-нибудь из наших физиков!

— Самая главная опасность — это окружающие нас антимиры. Теория утверждает, что каждая положительная Вселенная окружена двумя отрицательными и наоборот. В этих антимирах материя противоположна нашей: атомные ядра несут отрицательный заряд. На слишком большом удалении от нашей Вселенной мы рискуем попасть в один из антимиров, и тогда вся наша материя аннигилируется, исчезнет в чудовищной вспышке света. Наверное, так и было вначале с некоторыми ксиллами, которые не вернулись. Но с тех пор мы научились более точно управлять переходом в ахун. Прости, мне надо самому совершить этот маневр. Хочешь посмотреть? Идем!