Сказки старого дома 3 - Андрей Басов

— Очень удачно, что мы со старшим лейтенантом застали вас всех вместе. Хотим задать несколько вопросов. Но вряд ли имеет смысл спрашивать у всех одно и то же, — начал майор, раскрывая свою папку.

— Вот Сергей — наш представитель собственников. Он наиболее осведомлённое среди нас лицо по всем вопросам. Мы добавим, если он что-то упустит, — выставила меня отдуваться за всех Анна Петровна.

— Очень хорошо. Это не допрос, а, как бы вам сказать, предварительный опрос. Нам с коллегой важно охватить картину дела, которое привело к вам. Если понадобятся детальные показания каждого, то их оформим после. Вам известен Максимилиан Грюнбаум из Кёльна?

— Ещё бы!

— Давно?

— Со вчерашнего дня.

— Его адвокат утверждает, что несколько раньше.

— С адвокатом несколько раньше, а о существовании Грюнбаума мы узнали только вчера. Вчера и встретились.

— Это деловое знакомство или какое-то другое?

— Деловое.

— Характер дела?

— Грюнбаум предложил нам продать ему этот дом.

— И вы согласились?

— Нет, отказались.

— Странно. Его охранник говорит, что хозяин приезжал вчера сюда вместе с вами осмотреть дом. Какой в этом смысл при вашем отказе?

— Очень простой — любезность.

— Любезность? Человеку, которого вы не знаете?

— Именно. Его мы не знаем, но о нём кое-что узнали.

— Что именно?

— Он потомок бывшего, дореволюционного владельца этого дома. Мы не могли ему отказать в осмотре хотя бы из вежливости.

— Я вижу, вас не удивляют мои вопросы.

— Нас удивило бы, если бы их не было.

— Почему?

— Нас уведомили о происшествии в "Астории".

— Кто уведомил?

— Детективное агентство, которое мы наняли собрать сведения о Грюнбауме. Вероятно, кто-то из агентов был сегодня в отеле.

— Адрес и телефон этого агентства.

— Пожалуйста, Захарьевская шесть, а телефон вот.

— Спасибо. И удалось агентству что-нибудь узнать?

— Как сказать. Компрометирующего ничего, но и следили-то не за Грюнбаумом, а за Кляйном, который не желал назвать своего нанимателя. Вот через это и вышли на Грюнбаума.

— Станислав Кляйн говорит, что переговоры с вами начал вести он. Что вас не устроило настолько, что вы организовали за ним слежку?

— Несусветные суммы, которые он называл и отказ комментировать намерения покупателя.

— Несусветные?

— Именно.

— А поточнее нельзя?

— В несколько раз выше, чем особняк стоит на самом деле.

— Так этому следовало бы радоваться.

— Нам как раз радости от этого никакой. Мы все давно прижились здесь. Фирма, которой мы владеем тоже здесь. Место удобное. Нужды в деньгах мы не испытываем. Зачем нам всё это разрушать? А с другой стороны, подозрительна настойчивость Грюнбаума. Рядом есть дома не хуже и во много раз дешевле. Да, если ещё сюда добавить репутацию этого типа, то отказ от как бы выгодной сделки, вообще, был предопределён.

— Репутацию? Вы же говорите, что агентство никакого компромата не нашло.

— Агентство-то да, но вот Анна Петровна тоже является потомком бывшего владельца особняка. Правда, более дальним, но у неё есть и родственники в Германии, и друзья. Навели справки и узнали, что Грюнбаум сидел в тюрьме за мошенничество, связанное с недвижимостью. Состояние у него тёмного происхождения, а представляет его фирма, настолько погрязшая в разных аферах, что в Германии многие остерегаются иметь с ней дело.

— Понятно. Грюнбаум потомок. Анна Петровна потомок и тут нет столкновения наследственных интересов?

— Откуда им быть, если особняк наследством не является и никогда таковым не будет?

— Да-а, а как вы думаете, — обратился майор к Анне Петровне, — не может ли быть столкновение наследственных интересов причиной смерти Грюнбаума? Ведь он был богатым человеком.

— Там вряд ли возможно столкновение по такой причине, — слегка подумав, ответила она. — Макс Грюнбаум одинок и бездетен. Если нет завещания, то единственным наследником будет его сестра Гертруда. Однако у меня было чисто интуитивное чувство, что Макс чего-то или кого-то опасается. Но это так, на уровне необъяснимых эмоций. Да, и эти его охранники…

— Тёмное дело. Ну, что ж, благодарим за информацию. Пойдём в ваше детективное агентство. Может там кто-нибудь, что-нибудь видел или слышал.

Следователи ушли, подсунув перед этим мне на подпись протокол как бы опроса на бланке допроса. Двумя или тремя часами позже я заглянул в агентство к Григорию Павловичу. Поинтересовался, о чём у них допытывалась следовательская пара, побывавшая у нас.

— Понятное дело, что видели и слышали наши агенты, — рассказывает Григорий Павлович. — Слышать они почти ничего не слышали, а вот убийц, похоже, видели. Наши люди заняли номер слегка наискосок напротив двери Грюнбаума. Входящих-выходящих видно, как на ладони. Видели, как вечером от вас вернулся Грюнбаум вместе с одним из охранников, а не прошло и часа в номер постучали двое вполне прилично одетых мужчин среднего возраста. Похоже, что их ждали. Охранник что-то спросил по-немецки и впустил их. Вышли они минут через сорок и спокойно пошли к выходу. Лица не очень запоминающиеся, но фоторобот составить можно.

Один из наших ребят последовал за ними, а другой остался в отеле. Интересная пара села в такси и поехала на Северо-Запад. Там высадилась у железной дороги, где скопление гаражей, продажи запчастей и всяких автосервисов. Вошли в довольно внушительный, кирпичный автосервис. Выделяющийся среди сарайной мелочёвки, и работающий круглые сутки. Не прошло и десяти минут, как они выехали оттуда на синем "Форде" с водителем и поехали обратно через весь город.

Высадились в Пулково. Водитель развернулся и уехал, а эти двое благополучно погрузились в самолёт и отправились в Стокгольм. Номер "Форда" был записан. Наш человек позвонил мне, и я распорядился вернуться ему к автосервису и сидеть там подальше, и наблюдать пока не сменят. Я только сейчас пробил номер машины. Оказывается, что такой номер ещё не выдавали. Вот и спрашивается, какая может быть связь между всеми вами, вашим домом, Грюнбаумом, его зарубежными убийцами, задрипанной автомастерской на окраине города и фальшивыми номерами?

— Совсем как в крутом детективе. Просто не верится, что это происходит именно с нами.

— И не такое ещё бывает, — обнадёжил меня Пашкин отец. — Хочешь послушать, что происходило дальше?

— Ещё бы!

— Так вот, утром горничная вошла в номер Грюнбаума и начался шум. Оба застрелены в упор. Говорят, что в номере всё наспех перерыто, но, по словам Кляйна и второго охранника не похоже, чтобы что-то пропало. Я велел наблюдателю вернуться в агентство и ждать, когда к нам пожалует милиция. Понятно, что вы скрывать наше участие во всём этом не можете, и от вас следователь придёт прямо к нам. Вот и пришли двое. Наш парень всё им рассказал. Майор попытался взять его в оборот обвинением в том, что тот ушёл с места преступления и не донёс об убийстве. Но я быстро поставил его на место. Агент не был в номере Грюнбаума. Так что и речи быть не может о каком-то присутствии. А об убийстве знает с чужих слов. Так что и доносить не о чем. Я же рассказал оперáм о том, что мне передал следивший за убийцами. И напомнил на всякий случай, что агент не мог знать, что это убийцы. Недолюбливает нас милиция, хотя и не за что.