Виртуальный меч Сталина - Евгений Темежников

«Вопрос о танках. Фюрер заявил, что он хочет оставить все выпускаемые сейчас новые танки в Германии с целью сохранения в тайне усовершенствований, достигнутых нами в танковом деле, ибо в противном случае сведения об этих усовершенствованиях распространятся на многие тысячи километров. Понесенные на фронте потери полностью возмещены не будут, поэтому следует сводить ослабленные танковые дивизии в полноценные соединения. Освобождающийся при этом состав танковых специалистов следует направлять в Германию для укомплектования вновь формируемых соединений, оснащенных новыми танками» [Гальдер, 3, 8.07.41].

Вот насколько уверен Гитлер в качественном превосходстве своих танков. Но уже осенью адъютант фюрера с тревогой отмечает:

«На Восточном фронте противник в значительном числе применял танки с более толстой броней, чем прежних, и ее пробить можно только 88‑мм зенитками, иначе успешную борьбу с ними вести невозможно» [Белов, 21, с.366].

То есть против «прежних», «плохих» танков годится все, проблем нет. А с появлением осенью танков с «более толстой броней, чем прежних» годятся только 88‑мм зенитки.

Но может, у немцев плохо поставлена служба оповещения верховного командования, или войска не считают нужным докладывать о появлении на фронте вражеских новинок? Проверим, как быстро верховное командование узнает о необычных танках на примере появления на фронте английских танков.

«В частях 5 армии, прикрывавшей Можайское направление, первым подразделением, получившим «инотанки», был 136 отдельный танковый батальон (отб). Батальон закончил свое формирование 1 декабря 1941 года, имея в своем составе десять танков Т-34, десять Т-60, девять «Валентайнов» и три «Матильды» (английские танки были получены в Горьком 10 ноября 1941 года, танкисты проходили обучение непосредственно на фронте)» [24].

Берем дневник Гальдера и листаем, начиная с 1 декабря, и сразу натыкаемся:

«На фронте 4‑й армии (в районе южнее автострады) наши войска, отходя на Наро — Фоминск (юго–западнее Москвы), отразили контратаки противника. Наши войска не продвинулись вперед. Отмечено действие новой танковой бригады, две трети вооружения которой составляют английские танки» [Гальдер, 3, 4.12.41].

На фронте появилось всего 12 английских танков, на которых танкисты собственно еще и не воюют, а проходят обучение на фронте, а немецкое Верховное командование уже в курсе. Поразительная оперативность!

Мне возражали, что, мол, в июне шло стремительное наступление в котором немцам некогда было разглядывать подбитые советские танки. Да и железные кресты в наступлении дают за города, а не за танки. Все это так, но в октябре под Вязьмой немцы тоже вели стремительное, и, как они тогда полагали, последнее наступление, целью которого была Москва. Но Блюментрит нашел время рассмотреть, с кем воюет. Зато между этими наступлениями группа армий «Центр», вместе с 4‑й армией, в течении двух месяцев (август — сентябрь) стояла в обороне, отражая контрудары Красной Армии. За два месяца обороны Блюментрит мог бы рассмотреть, кто его атакует, и поинтересоваться, какие танки остались подбитыми в тылу.

А может, немецкое командование вообще не интересовалось техникой унтерменшей? Интересовалось, да еще как. Вот такая интересная запись в дневнике Гальдера:

«Брейт (генерал–инспектор моторизованных войск): Доклад о поездке в группу армий «Юг»…. Русский танк Т-34 (25 тонн) весьма хорош и быстроходен. К сожалению, не захвачено ни одного пригодного образца этого танка» [Гальдер, 3, 12.09.41].

На 83‑й день войны, да еще в полосе ГА «Юг», из полтысячи Т-34, после полного разгрома всех мехкорпусов ни «одного пригодного образца» для генерала–инспектора не нашлось. И для чего пригодного? Чтобы калибр пушки и толщину брони измерить, так любой сгодится. Чтобы из пушки пострелять, так сгодится и без гусениц и фрикционов. Чтобы покататься так и без пушки сойдет. В конце концов, один можно из двух (пяти, ста) собрать. Ан нет, ни одного и баста. Чудеса в решете.

А как же тогда быть с фотографиями захваченных немцами Т-34 и КВ? Неужели немцы, нафотографировавшись на фоне Т-34 к приезду генерал–инспектора Брейта в землю их закопали? Бред. Или врет генерал–инспектор, или фотография, вернее подпись под ней. К фотографиям необходимо применять тот же подход, какой применяют к ним в суде. То есть доказательством их не считают. Показания свидетелей считают, а фотографии нет. Не говоря уж о легкости подделки в пропагандистских целях любой фотографии (в полемике со мной поминался немецкий пропагандистский плакат с грудами Т-34) достоверно неизвестно где и когда была сделана конкретная фотография. Откуда известна датировка фотографии? Из подписи под ней. А подписи к фотографиям делают даже не авторы, а редакторы книг, для «оживляжа», не особо задумываясь об исторической достоверности.

«Иллюстрации у него [Бешанова] вообще отсутствовали, это я поставил несколько десятков попавшихся под руку, просто для «оживляжа» [Тарас, 22, с.439].

И самое главное. Фотографии не несут никакой информации о количестве танков. Зачастую мы видим фото одного и того же танка под разными ракурсами.

А теперь зададим генералам вопрос о количестве новых советских танков.

Гудериан, описывая бой 11 октября у Мценска сообщает:

«В бой было брошено большое количество русских танков Т-34, причинивших большие потери нашим танкам» [Гудериан, 5, с.322].

Итак, у Мценска в бой брошено уже большое количество Т-34. Насколько большое? В бой вступила 4‑я танковая бригада М. Е. Катукова. Бригада была сформирована в сентябре и насчитывала 49 танков, из которых Т-34 было целых 16. Этого «большого количества» оказалось достаточно, чтобы:

«Превосходство материальной части наших танковых сил, имевшее место до сих пор, было отныне потеряно и теперь перешло к противнику. Тем самым исчезли перспективы на быстрый и непрерывный успех. Об этой новой для нас обстановке я написал в своем докладе командованию группы армий, в котором подробно обрисовал преимущество танка Т-34 по сравнению с нашим танком Т-IV…» [Гудериан, 5, с.322].

А вот что говорят немцы о количестве Т-34.

«Немецкие бронетанковые войска вели боевые действия при непрерывно возрастающем численном превосходстве противника в танках» [Миддельдорф, 14, с.289].

«Танки Т-34 вначале появились лишь в небольшом количестве, а в течение осени 1941 г. и зимы 1941/42 г. число их заметно возросло, и они стали господствовать на поле боя» [Мюллер-Г., 15, с.282].

«Эти танки не использовались в больших количествах до тех пор, пока наши передовые части не стали приближаться к Москве. Здесь Т-34 сыграли решающую роль в спасении русской столицы» [Меллентин, 12, с.229].

«Морозы установились в начале ноября, а у армии не было зимнего обмундирования. В то же время на фронте у русских появились части сибиряков, а также значительно увеличилось количество исключительно полезных танков «Т-34» и самолетов–штурмовиков» [Кессельринг, 27, с.140].

«Но особая их сила была в большом количестве танков Т-34, которые при малой осадке и широких гусеницах обладали высокой проходимостью на снегу» [Гроссман, 25].

«Дальнейшие жалобы Гитлера касались танков. Русские наступают теперь повсюду с большим количеством танков «Т-34», против которых сухопутные войска оборонительного оружия не имеют. Наш танк «T-IV» с его короткоствольной пушкой в борьбе с этим танком испытывает большие трудности. «Не имей мы наших 88‑миллиметровок, русские танки делали бы что хотят!». Русские создали в виде этого танка серьезное оружие. Фюрер, правда, еще не знал, в каком множестве «Т-34» теперь производится. Но вскоре, в 1942 г., выяснилось, что он применяется во все возрастающем количестве» [Белов, 21, с.369].

Итак, согласно утверждениям немецких генералов, и самого фюрера, Т-34 в начале было совсем мало, и лишь под Москвой их «большое количество». Проверим немецких генералов. Полистаем 4‑й том «Истории Второй Мировой войны». Там, со ссылкой на архивы сообщается, что в июне 1941 г. на фронте было 1475 тяжелых и средних танков только новых типов КВ и Т-34 [8, с.25], в октябре — 728 [8, с.90], в декабре — 533 [8, с.272], а в январе 1942 г. — 506 [8, с.305]. Утверждения Гудериана, Меллентина и Мюллера подтверждаются с точностью до наоборот! 1475 танков в летом — это конечно «в небольшом количестве», таком небольшом, что их просто не замечают. 728 танков в октябре — и «танк Т-34 произвел сенсацию» и «превосходство материальной части … перешло к противнику» и «исчезли перспективы на быстрый и непрерывный успех». А 506 танков зимой «стали господствовать на поле боя» и играть «решающую роль в спасении русской столицы». Это еще притом, что в июне учтены только танки новых типов, а в последующие месяцы — все тяжелые и средние танки, включая старые Т-28. И притом, что зимой длина линии фронта увеличилась более чем вдвое и пятьсот танков оказались разбросанными от Баренцева до Черного моря.