Ни конному, ни пешему... - Надежда Костина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вставать Василиса не могла, сил не было даже кружку держать. Лежала, отвернувшись к стенке, скрипела зубами от злости и бессилия. Почти не разговаривала, на Ягу глядела исподлобья. Упрямая...
Через два дня люди отогрелись и отоспались. Раненые встали на ноги, и всем скопом решили уходить. Утром командир (все-таки Семён) с опаской, но почтительно обратился к хозяйке. Долго топтался на пороге, шапку в руках мял.
— Говори уже, нехристь, — буркнула Ядвига.
— Матiнко, зброя нам потрiбна! Нехай твiй Никифор вiддасть. Обiцяв вiн…
— Добре. Берiть.
— Якщо твоя ласка, то…нам...додому, якось…того…шлях…
Яга хмуро смотрела на парня. Подошла к сундуку, откинула тяжелую крышку, порылась, достала один из клубочков, вложила в ладони «нехристя».
— Волки доведут вас до границы, не боись, не тронут. Там представь, где хочешь в мире людей выйти, и бросай впереди себя тропинку. По ней идите. Я самую короткую выбрала. К вечеру дома будете. Девка ваша у меня пока поживет. Вам она сейчас обузой будет. Уводи своих людей, командир. Ще раз тут побачу — вiддам вовкулакам!!!
Василиса осталась лежать в лесной избушке. Как ни хотелось ей бежать с этого безумного места, но обременять боевых товарищей она не могла.
*****
Они сидели на террасе. Дневная жара спала, ласковые летние сумерки пахли розами и мятным чаем.
— Ты бы, Лихославовна, предупредила, что за хрень у вас тут валяется!
Козодоев сидел присмиревший. Перед ним на столе красовалась вычурная плетёнка.
— А ты будто не знаешь! В моем доме не всякую вещь стоит без спроса хватать.
— Типа в твоем доме что-то просто так на видном месте лежать может! Мне Лизка показывала свои вспоминалки. А потом невзначай говорит: «Посмотри, дедушка, какую красивую верёвочку бабушка сплела», — и сует мне в руки ...вот это. Блин, до сих пор мороз по коже.
Степан передернул плечами, сбрасывая холод чужой памяти.
— Я вообще чего приехал. Анька звонила сегодня. ЧуЙства материнские у нее, понимаешь ли, проснулись. Аккурат после того, как я завещание на внучку оформить решил. Хочет Лизку на каникулы к себе в Штаты выдернуть. Соскучилась, говорит, за доченькой! Коза...
— Лиза больше не может за океан отправиться. Прости, Степка, что раньше тебе не говорила. Эта земля ее крепко держит, как и меня. Я в свое время проверяла.
Козодоев смерил ведьму удивленным взглядом, потом нахмурился и хищно ухмыльнулся:
— Ты уверена?
Яга кивнула.
— Может, так оно и лучше. Дочке скажу, что у Лизоньки здоровье слабое и врачи перелеты запретили. Хочет ребенка увидеть — пусть сама прикатит.
Тихо было в старом доме. Лизка, набегавшись с соседскими мальчишками, спала. Мурза, свернувшись клубочком на подоконнике, громко мурчала, охраняя сны. Ведьма ушла в свою комнату. Степан Сергеевич долго ворочался, пытаясь уснуть, наконец встал и отправился на кухню. Открыл холодильник, — пива не было. Не жаловали в этом доме пиво. Эх!
— Не спится, Степка? Может, есть хочешь? — Домовик бесшумно возник в дверях. — Давай я грибного пирога разогрею, чайку заварю, отбивные с ужина остались — как ты любишь. Может чего покрепче? А?
Никифор хитро подмигнул и скрылся в кладовой.
— Во! Смотри! Моя настойка. Сам делал.
Он водрузил на стол пузатую бутылку из темного стекла.
— Мне нельзя, — грустно вздохнул банкир, — ты же знаешь.
— Хе-хе. Не боись, Степка, не доросла ещё твоя внучка, чтобы ведать о моей настойке. Тут одних травок дюжина да грибочки…
Старый нелюдь разлил густую темную жидкость по рюмкам. Запах прели и дыма осенних костров поплыл по кухне.
— Твое здоровье!
Козодоев осторожно сделал небольшой глоток. Испуганно задержал дыхание и...блаженно улыбнулся. Волна тепла разлилась по телу. Стало легко и спокойно. Хорошо. Даже аппетит проснулся. Домовой подвинул тарелку с пирогом.
— А скажи, Никифор, что случилось с этой…Василисой? Ты ведь знал ее. Она жива, или…
— Или, Степан, или… Не знаю, зачем хозяйка тебе показала. Она не любит ворошить эту историю. Сколько лет словом не обмолвилась ни разу, а тут…
На кухню просочилась Яга в длинном халате и домашних тапочках. Подвинула к столу стул, достала из буфета рюмку. Степан с Никифором переглянулись.
— Василиса дар не приняла, — тихо сказала ведьма, — Леса боялась до одури. От нелюдей шарахалась. Слишком взрослая, слишком...идейная. Я её не выпускала. Пыталась учить. Надеялась... В конце концов она сама открыла дорогу и ушла. Поступила в институт, замуж вышла. Вася погибла в 41 году под Москвой. Пошла добровольцем в разведку. Ей было около сорока… Дура!!! — Ядвига грохнула кулаком по столу, — сейчас в полную силу могла входить!
Никифор осторожно погладил хозяйку по руке. Она накрыла его ладонь своей, закрыла глаза.
— Что же мне делать, батюшка-домовой?! Ты ещё моей наставнице служил!!! Меня хворостиной по лесу гонял! Мои девочки все погибли. Все до одной. Подскажи, как Лизоньку вырастить, как ее уберечь?! Я не знаю!!! Я боюсь ошибиться...
Тикали часы на стене, за окном уже серело, просыпались птицы. Ночи в июне короткие, светлые…
Домовик долго молчал.
— Старая Яга, — наконец медленно протянул он, — ушла, когда все знания тебе передала. У нее четыре ученицы ранее было. Я их не застал.
Ядвига задумалась, встала из-за стола, подошла к окну. Четвертый час, а светло. Скоро взойдет солнце. День обещает быть жарким. Лизонька давеча купаться на озеро просилась. Можно взять с собой ее приятелей. Джип большой — поместятся. Степка рыбалку любит — пусть душу отведет, не все ему в офисах просиживать. Старая ведьма улыбнулась, открыла окно и глубоко вдохнула свежий воздух раннего утра.
Кажется, она поняла…
Часть вторая
Глава первая
ПЕРВЫЙ СНЕГ
Тишина…
Черные стволы лесных великанов…
Редкие снежинки…
Последние дни ноября…
Предзимье…
Скованная холодом земля обиженно молчит, терпеливо ждёт оттепели, кутается в одеяло опавшей листвы, пытаясь сохранить последние капли тепла.
Время перелома…
Время перехода…
Время… оно послушно замерло, застыло в вечернем сумраке и…качнулось в зимнюю сторону, побежало пугливой поземкой, заструилось северным ветром, потекло ледяными сполохами по озёрной
