МИФЫ. Великолепный МИФ (сборник) - Роберт Асприн

– Наверное, это не пришло мне в голову. Ты же не дал мне времени на раздумья.

– Ладно, тогда раздумывай! На этот раз ты знаешь, что надвигается.

Он подобрал второй кусок дерева и ждал, злобно усмехаясь, что с заостренными зубами сделать легко. Я проигнорировал его, давая себе успокоиться, а затем кивнул, показывая, что готов.

Палка ударила меня прямо в грудь.

– У-у! – прокомментировал я.

– Вот в этом-то, мой юный друг, и заключается разница между занятиями в классе и в полевых условиях. Класс прекрасно подходит для того, чтобы показать тебе, что можно делать различные вещи и как ты сам можешь их сделать, но на практике тебе никогда не представится такой роскоши – лениво собираться с силами, и у тебя редко будет неподвижная мишень.

– Скажи, Ааз, если ты действительно пытаешься сформировать у меня чувство уверенности в себе, то что же ты непременно вышибаешь у меня почву из-под ног всякий раз, когда я начинаю верить, что чего-то достиг?

Он встал, вложив меч в ножны.

– Уверенность в себе, малыш, чудесная вещь, но тогда, когда она оправданна. В один прекрасный день мы рискнем жизнью одного из нас или нас обоих, полагаясь на твои способности, и нам придется плохо, если ты будешь заблуждаться на этот счет. А теперь принимайся за работу!

– Гм-м… А у нас есть время?

– Расслабься, малыш. Бесы – народ цепкий, но путешествуют они медленно.

Наша стратегия по выходе из хижины была простой. За отсутствием определенного направления поиска мы идем вдоль силовых линий мира, пока не найдем Иштвана либо другого мага, который сможет направить нас к нему.

Кто-нибудь может спросить, что такое силовые линии. Я спросил. Силовые линии, объяснил Ааз, это пути мира, по которым свободнее всего течет его энергия. Во многих отношениях они похожи на магнитные линии.

Кто-нибудь может спросить, что такое магнитные линии. Я спросил. Не буду приводить ответ Ааза – по-моему, он был малоинформативен.

Так или иначе, силовые линии – это и союзник, и враг мага. Те, кто хочет черпать энергию из этих линий, обычно устраиваются жить на одной из них или поблизости. Это облегчает им перекачивание энергии. Но это также делает их досягаемыми для врагов.

По мнению Ааза, Гаркина обнаружили именно так – проверяя силовые линии. Логика подсказывала, что мы сумеем отыскать тем же способом Иштвана.

Конечно, я ничего не знал ни о силовых линиях, ни о том, как по ним следовать, пока Ааз не научил меня. Техника оказалась несложной, что было хорошо, поскольку у меня и так хватало забот с усвоением всех других уроков, какими завалил меня Ааз.

Требовалось просто закрыть глаза и расслабиться, пытаясь представить себе висящее в воздухе обоюдоострое, светящееся желто-красным копье. Интенсивность свечения указывала на близость силовой линии, направление наконечника соответствовало потоку энергии. Довольно похоже на стрелку обыкновенного компаса.

Как только мы определили, что Гаркин, как и подозревал Ааз, открыл свою лавочку прямо на силовой линии, и установили направление потока энергии, мы столкнулись с новой проблемой – в какую сторону следовать?

Решение было вдвойне важно, так как, если Ааз прав, на одном из направлений нас будет ждать бригада убийц-бесов, и, вполне вероятно, на том самом, какое мы изберем для себя. Мы решили эту проблему, двигаясь один день перпендикулярно силовой линии, потом два дня параллельно ей в избранном нами направлении, а затем обратно к линии и дальше вперед. Таким образом мы надеялись обойти убийц.

Это и сработало, и не сработало.

Сработало в том смысле, что мы не наткнулись на засаду. И не сработало – потому что теперь они, кажется, шли по нашему следу, хотя оставалось неизвестным, действительно ли они выслеживали нас, или просто возвращались вдоль силовой линии обратно к Иштвану.

– Я тебе в который раз говорю, малыш, – настаивал Ааз, – это добрый знак. Он означает, что мы выбрали верное направление и доберемся до Иштвана, опередив доклад его наемных убийц.

– А что, если мы идем не в ту сторону? – спросил я. – Что, если они на самом деле преследуют нас? Сколько мы будем путешествовать в этом направлении, прежде чем сдадимся на милость победителя?

– Сколько, по-твоему, тебе потребуется времени для достаточного освоения магии, чтобы противостоять стае бесов-убийц, вооруженных всякими примочками из других измерений?

– Давай за работу, – твердо сказал я.

Он огляделся и показал на искривленное плодовое дерево, усеявшее всю поляну своими опадышами.

– Ладно. Вот чего я от тебя хочу. Пялься на небо, созерцай свой пупок или что угодно. А потом, когда я скомандую, напрягись, схвати один из этих плодов и кинь мне.

Не знаю, сколько часов мы потратили на эту муштру. Это труднее, чем кажется, – мгновенная реакция. И в тот момент, когда я подумал, что добился успеха и заслуживаю одобрения, Ааз изменил тактику. Он завязывал разговор, преднамеренно отвлекая меня, а затем прерывал его на середине фразы своим сигналом. Нет необходимости говорить, что я провалился.

– Расслабься, малыш. Слушай, попробуй сделать так. Вместо того чтобы каждый раз собирать свои силы с нуля, создай внутри себя небольшой запас энергии. Просто привычно сохраняй этот резерв в целости и сохранности, в готовности прикрыть тебя, пока ты занят наводкой своих больших пушек.

– А каких пушек?

– Не важно. Просто нарасти этот резерв, и мы попробуем еще раз.

С этой дополнительной рекомендацией тренировка пошла заметно лучше. Наконец Ааз прервал практические занятия и поставил меня помогать ему управляться с ножом. На самом деле эта задача доставляла мне изрядное удовольствие. Она требовала использования моих сил для левитирования одного из плодов и обеспечения его полета вокруг поляны, пока Ааз не всадит в него нож. В качестве добавочного изящного мазка я затем извлекал из плода нож и левитировал его обратно к Аазу для новой попытки. Упражнение отличалось монотонностью, но я никогда от него не уставал. Казалось почти сверхъестественным то, как сверкающий осколок стали делал сальто и перехватывал плод в воздухе, когда Ааз практиковался в бросках то сверху, то снизу, то из-за спины.

– Останови его, Скив!

Крик Ааза вытряхнул меня из мечтательного состояния. Не раздумывая, я мысленно потянулся к ножу… и нож остановился в воздухе.

Я моргнул, но удержал его там плавающим в футе от плода, также висевшего на своем месте в воздухе.

– Поздравляю! Вот это номер, Скив! Теперь тебе есть в чем быть уверенным!

– Я сумел! – произнес я, не веря собственным глазам.

– Ты, безусловно, сумел! В один прекрасный день этот магический приемчик спасет тебе жизнь.

Я по привычке левитировал нож обратно к Аазу. Он выдернул нож из воздуха и начал было засовывать его за пояс, но вдруг остановился, чуть склонив голову набок.

– И довольно скоро. Кто-то приближается.

– Откуда ты знаешь?

– Ничего особенного. Мой слух немного лучше твоего, вот и все. Без паники. Это не бесы. Судя по звуку, какое-то копытное. Никакой дикий зверь не двигается так прямолинейно и так ритмично.

– Что ты имеешь в виду под «довольно скоро»? Разве мы не собираемся спрятаться?

– В этот раз – нет. – Он усмехнулся мне. – Ты быстро совершенствуешься. Настало время тебе научиться новому заклинанию. У нас есть еще несколько дней, прежде чем этот неизвестный доберется сюда.

– Дней?

Ааз быстро приспосабливался к нашему измерению, но с единицами времени у него еще не все ладилось.

– Давай еще раз про ваше измерение времени, – проворчал он.

– Секунды, минуты, часы…

– Минут! У нас есть еще несколько минут.

– Минут? Я не могу научиться новому заклинанию за несколько минут!

– Разумеется, можешь. Это легко. Все, что тебе потребуется сделать, это так замаскировать мои черты, чтобы они походили на человеческие.

– А как мне это сделать?

– Так же, как делаешь все остальное, мысленно. Сначала закрой глаза… закрой их… Отлично, теперь представь другое лицо.

Все, что мне пришло на ум, это лицо Гаркина, поэтому я представил себе два лица, его и Ааза, рядом.

– Теперь перемести новое лицо на мое и налепи или нарасти необходимые черты. Как глину… просто сохраняй его в подсознании и открой глаза.

Я посмотрел и ощутил разочарование.

– Не сработало!

– Разумеется, сработало.

Он смотрелся в темное зеркальце, выуженное из поясной сумки.

– Но ты же не изменился!

– Нет, изменился. Ты этого не можешь увидеть, так как сам наложил чары. Это иллюзия, а поскольку твой разум знает правду, тебя эти чары не обманывают, но любого другого – обманут. Гаркин, значит? Ну, пока сойдет.

Он узнал свое новое лицо! Я был ошеломлен.

– Ты действительно видишь лицо Гаркина?

– Разумеется. Хочешь взглянуть?

Он предложил мне зеркальце и усмехнулся. Это была плохая шутка. Одно из первых открытых нами обстоятельств, касающихся его сомнительного статуса в этом мире, заключалось в том, что он мог видеть себя в зеркалах, а никто из нашего мира не мог. Я, во всяком случае, не мог.