Нижние уровни Ада (ЛП) - Андерсон Роберт

С совершенно новенькими «шпалами» второго лейтенанта на плечах, я отправился в вертолетное училище, где быстро понял, что летать на армейском вертолете — это больше, чем следить за маленьким черным шаром.

Я не терял времени и получил крылья армейского пилота на церемонии вручения дипломов в Райкере. Мое снаряжение уже было упаковано в багажник «Мустанга» 390 GT. Я непременно вернусь в Арканзас на сорок пять дней моего отпуска. Мои приказы на путешествие во Вьетнам будут отправлены на этот адрес.

Дома был период тихой тревоги. Тихой, потому что я мало что делал. Общался с друзьями, катался на водных лыжах. Тревоги, потому что я был готов отправиться во Вьетнам. Это означало возможность проверить мои вновь приобретенные навыки в боевых условиях, и это было для меня удобно. Я верил в свою технику, в людей, которые меня учили, и в калибр людей, с которыми я буду летать. Я был готов к следующей главе своей жизни.

Пока я был дома, ни мама, ни папа не поднимали тему Вьетнама. Они знали, что это то место, куда меня отправит приказ, и больше ничего нельзя было сказать. Они прекрасно понимали, что такое война во Вьетнаме. Это было неизбежно. Они смотрели новости по телевидению в течении нескольких лет.

Мать однако, спросила меня как то раз:

— Хью, как тебе удается не высовывать свою голову из вертолета?

Я, помнится, ответил:

— С большим трудом!

Такая легкомысленная реакция была довольно типичной для меня. Думаю, это удовлетворило маму, потому что она больше не спрашивала об этом.

Мои приказы о Вьетнаме, наконец, пришли, назначив мне прибыть в Сан-Франциско 30 декабря 1968 года для отправки в штаб Армии США в республике Вьетнам.

На Новый, 1969-й год, я вышел из автобуса перед штабом 90-го Резервного батальона в Сайгоне. Именно здесь мы, попав в страну, должны были получить назначение в наши тактические подразделения. Впервые я почувствовал укол страха. Я знал, куда я хочу получить назначение: 1-я дивизия Воздушной Кавалерии, которую я так часто видел в учебных фильмах в школе. Я воспринимал 1-ю кавалерийскую как основную часть, делающую боевую историю во Вьетнаме и задающую темп в авиационной тактике и технике. Моим вторым выбором был 11-й бронетанковый кавалерийский полк, известный как полк «Вороных». Это была старая часть регулярной армии, история которой восходила к действиям времен восстания на Филиппинах, Мексиканской экспедиции Першинга и Второй мировой войны. Он был во Вьетнаме с 1966 года и собрал много заголовков прессы в 1968-м году, когда им командовал полковник Джордж Паттон IV.

Но после трех дней обработки в 90-м, когда мое назначение было наконец получено, я был горько разочарован, прочитав «1-я пехотная дивизия». Моя первая мысль была: Боже мой, за какие грехи посылаешь офицера-танкиста в пехотную дивизию? Я был в откровенной панике. Я отчаянно хотел летать на разведчиках и не знал, как я могу справиться с назначением на «слики» (доставляющих десантников на задания)… в пехотной дивизии!

Моя оценка ситуации в этот день в целом ухудшилась. Мой друг, Джон Филд, который тоже был назначен в «Большую красную единицу» вместе со мной, был в зоне погрузки личного состава в 14.00 для отправки в нашу часть. Сидя там и ожидая, что нас заберет водитель на джипе, мы почти задохнулись от облака пыли, поднятого пятитонным армейским грузовиком. Когда пыль осела, мы увидели, что эти пять тонн были загружены по самый верх грязной, вонючей армейской одеждой. Черт возьми, это был грузовик в прачечную!

Затем солдат в кузове закричал:

— Вы офицеры, которые отправляются в 1-ю дивизию?

Мое «да» больше звучало как вопрос, чем как утверждение.

— Ну, запрыгивайте — завопил солдат. — Мы вас подвезем, как только сбросим это грязное барахло в прачечную.

Мы, наконец, выбрались из Сайгона и направились на северо-восток по шоссе QL к штабу 1-й дивизии в Ди Ане (произносится как Зии-Он).

— Это, конечно, не то, что я ожидал — пробормотал я себе, когда Филд и я спрыгнули с прачечного грузовика в Ди Ан. Я, будучи назначенным в пехотную дивизию, все еще страдал по свежеиспеченному кавалерийскому офицеру, дышащему огнем и жаждущему попасть на войну летчиком-наблюдателем. Кроме того, это место не было похоже на штаб-квартиру на передовой. Я не видел ничего, кроме тылового района с личным составом, сражающимся с бумажной работой.

Но были и некоторые обнадеживающие признаки. В Ди Ан размещалась база для подразделения воздушной кавалерии — 3-го эскадрона 17-го кавалерийского, 1-ой Авиационной бригады. Там же была и штабная эскадрилья 1-го эскадрона 4-го кавалерийского, 1-го авиационного батальона. Это означало, что там, в эскадрилье воздушной кавалерии, были летчики-наблюдатели!

Я должен признаться, что когда сидел, разговаривая с офицером по назначениям в бараке штаб-квартиры в Ди Ан, мое внимание было разделено. Когда он говорил со мной, я кивал головой, но на самом деле смотрел на информационный стенд позади него. На нем была организационная схема, с указанными воздушными подразделениями, сведенными в 1-й авиационный батальон в Фу Лой, базу, на которую мы с Филдом были направлены. На диаграмме была Дельта Кав. — рота «Д», 1-го эскадрона 4-го кавалерийского полка. Это означало, что взводу воздушной разведки пришлось работать из Фу Лой. Дела шли на лад. Может быть, в 1-й пехотной дивизии будет не так уж плохо.

Когда я посмотрел на диаграмму, то понял, что слышал о 4-м кавалерийском. В школе кандидатов в офицеры кое-что из его опыта во Вьетнаме преподавали в качестве учебных примеров. Я вспомнил, что они были во Вьетнаме с 1965 года и имели довольно впечатляющие боевые показатели. Это было одно из первых подразделений, доказавших эффективность бронетанковых частей в тактической зоне II-го корпуса во Вьетнаме. Несомненно, 4-й кавалерийский активно показывал всю свою смелость, стремительность и агрессивность, которые отмечали каждое поколение кавалеристов, с 1855 года, когда этот полк появился на свет.

Возвращая свое внимание к офицеру по назначениям, я спросил, есть ли у него какая-либо информация о 4-м кавалерийском в Фу Лой.

— Это подразделение «Темных лошадок». Они воздушная кавалерия для 1-й дивизии — ответил он.

— Как насчет их воздушных разведчиков? — спросил я в ответ.

— Их разведвзвод называют Изгоями. Они летают на «Вьюнах». У роты есть также новые ударные вертолеты «Кобра» и взвод на «Хьюи».

Я слышал только то, что он говорил о «Вьюнах» — легких вертолетах-разведчиках, OH-6A. Может быть, просто может быть, я еще жив для воздушной разведки, в конце концов.

На следующее утро мы с Джоном забросили наше снаряжение в багажник джипа, который был направлен из Фу Лой, чтобы забрать нас. Мы двинулись на север от Ди Ан, к шоссе 13. Это шоссе — на самом деле, не более чем двухполосная грунтовая дорога — была всем хорошо известной артерией Север-Юг, которую я позже узнал как Дорогу Грома. Она проходила на север через сердце оперативной зоны 1-й дивизии.

Мы проехали много вьетнамских деревень, это были маленькие скопления полуразрушенных лачуг — хижин, как скоро я их назову. Они торчали как спичечные коробки вдоль дороги. Дети, коровы, куры бродили рядом с жилищами. Одежда большинства из них включала один или два так или иначе скомпонованных предмета из гардероба Джи-Ай — панамы, ботинки для джунглей, или, может быть, футболку хаки. Примерно через полчаса мы въехали в главные ворота Фу Лой. Военный полицейский с винтовкой М-16 поднял глаза от длинного ряда вьетнамских гражданских, которых он проверял. Он кивнул нашему водителю и помахал нам.

Филд и я посмотрели друг на друга, озадаченные тем, что делал военный полицейский. Наш водитель объяснил:

— Проверка удостоверений личности. Это горничные в хижинах и другие гражданские, которые тут работают. Они прибывают утром и уходят в 16.00. Можно подумать, они в профсоюзе или что-то вроде того, как они уматывают ровно в четыре часа.

Джип взвизгнул тормозами на стоянке перед зданием штаба 1-го авиационного батальона, и водитель проводил нас к дежурному офицеру.