Хорошая девочка. Версия 2.0 (СИ) - Шабанн Дора

— Эх, хорошо уметь мыслить стратегически. Ты, Ритулик, всегда молодцом, как ледокол, — Нина вздыхает, допивает кофейную жуть, которую даже сироп не спасает.

— Ну, у меня выбора как не было, так и нет. Лелку мы не бросим, сами себя сожрем потом за равнодушие. Сделать можем чуть-чуть: в воскресенье приезжать на «Гору», к детям на неделе заглядывать, Камилюшку поддержать этот месяц плотно, а там — как пойдёт.

— Отличный план. Если все нормально будет, я мелкую потом к нам устрою в кадры или сменным администратором в спорткомплекс. Завтра я на выезде, так что навещаю детей первая. Ты на среду — четверг готовься. Отпишусь вечером после посещения, что там да как, — приободренная наличием конкретного пошагового плана Нина, сияет умиротворенной улыбкой.

— Вот и славненько, — начала я, а «подруга дней моих суровых» продолжила без паузы:

— Вот и хорошо.

Довольные друг другом, расползлись по своим норкам.

Пока я месила снежное крошево, не подошедшее ни коммунальщикам с лопатами, ни снегоуборщику с ковшом по дороге к дому, меня посетила удивительная мысль — мы не ценим того, что имеем.

Думаем зачастую, что у нас все плохо, горько и беспросветно. А на деле оказываемся владельцами настоящих сокровищ: семей без пагубных зависимостей; работы, которая дает средства на вполне приличную жизнь; здоровых родственников. Это удивительные дары Вселенной и Судьбы, которые мы можем оценить по достоинству, лишь оказавшись на краю бездны. Или же столкнувшись лоб в лоб с другой, страшной реальностью, где каждый день — Апокалипсис. И пока прочие, менее удачливые люди вынуждены выживать, мы живем свою распрекрасную жизнь со своим вечно недовольным лицом…

Истинно, все познается в сравнении.

Надо сказать, что хоть приключение у меня сегодня выдалось острое, внезапное и болезненное, но настрой ощущался боевой. Как в далёкой молодости. Может от того, что с девчонками мы снова столкнулись и сплотились против одной беды. Или потому что это все — не моя рутина, а, может, просто снова чувствую себя нужной и важной. И делаю что-то полезное, а не то, что с меня, как обычно, требуют родственники.

Глава 13

Декабрь уж начался, проблемы прибывают…

'Не верь, не проси, не заискивай

Держись ради самого близкого

Не ной, не рыдай и не рвись

Держись из последних, держись…'

Asper X «Держись»

Понедельник по плану не предвещал. Но чаще всего бывает, что твое представление о будущем и близко не стояло с той дичью, которая в итоге произойдет.

Муж домой ожидался из командировки только вечером, и это в лучшем случае. Сын, отправленный к семейному врачу, благополучно выписался в школу и прислал даже фото с Бенедиктом на фоне классной доски с сегодняшней датой.

Вроде как нормально же все стартовало?

Студенты на утренних лекциях слушали внимательно, вопросы были по существу, даже вполне годный интерактив получился.

Влад Львович, лапушка, прислал такие тезисы к своей последней статье, что я уже готова ходатайствовать о срочном присвоении ему к. т. н. без всей этой канители с защитой. Даже в соавторах рядом быть, на мой взгляд, дико почетно. Порыв грядет, ей-ей, новое слово в нашем научном болоте.

С зав.кафедрой договорились по телефону, что на сегодняшнюю еженедельную собирушку в Универ я не поеду: ни моих, ни Сашиных вопросов в повестке не было. Можно выдохнуть слегка.

А потом началось.

Позвонил проректор по международному сотрудничеству, потому как есть вопрос по предоставленным ему на подпись материалам:

— Да, можно зайти завтра, но лучше бы сегодня, Маргарита Анатольевна, — нудел в трубке вполне хорошо воспитанный человек, закончивший свое основное образование на нашей кафедре года на четыре позже меня. — Декабрь уж наступил, Вы же понимаете?

Твою молекулу, все я понимаю, но пилить по снегу и в мороз на работу, капец, как неохота.

Сговорились встретиться все же завтра.

Следующий был Бенедикт. А кто удивлен?

— Маргарита Анатольевна, Вы же ответственная мать! Вы же педагог и понимаете меня, как никто! — о, началось в колхозе тяжелое похмельное утро после обеда…

— Всеволод Бенедиктович, я Вас понимаю, но в этом случае не считаю претензии обоснованными. Руслан нормальный, обычный ребенок и ждать от него мега-усидчивости, гипер-ответственности и вагон инициативы, на мой взгляд, несколько наивно и бесперспективно.

— Конечно, никто не ждет заявки на Нобелевку в десятом классе. Но это его недопустимое наплевательское отношение к учебе…

Простите, его что?

— Извините, конечно, Руслан весь больничный уроки делал! Но я Вас услышала и с сыном поговорю.

Бенедикт там сбрендил, что ли?

Третьей в телефоне оказалась Нина: отчиталась о посещении Лелкиных детей и сестры. Не слишком радужно, но не до грибов сейчас, вот честно. Все живы, здоровы, сыты, одеты, обуты. Учеба идет штатно. Надежды она им принесла, поддержку оказала, меня на четверг анонсировала. Сама довольна, да и я с ней, пожалуй, тоже. Но пометку себе про «дружественный визит» сделала во всех календарях, чтобы не пропустить, замотавшись.

Поднимая трубку в четвертый раз, я изрядно волновалась. Но, на удивление, обошлось и здесь — анализы, по мнению моего врача, были вполне годные. Поэтому мы с ней быстро согласовали день и время для оставшихся УЗИ и осмотра, и я смогла частично выдохнуть.

Возможно именно то, что я предварительно успела поговорить с Нинком про Лелкино семейство и с Зульфией про мое здоровье, настроило меня вполне благодушно. И это состояние души позволило мне не заорать матом в трубку, когда муж оттуда заявил, что дел у него накопилось вагон, тележка и прицеп в придачу.

Да, заночует он, скорее всего, на работе.

— Тебе решать, конечно, Саша, — прохрипела изрядно обалдевшая я, — но, в таком случае, мы с Русом оставляем за собой право на симметричный ответ в любое удобное для нас время.

— Брось эти глупости, Рита, — хмыкнул муж и отключился.

Это что такое сейчас было, а?

Комментарии ребенка я даже представлять не стану, ибо нервы не казенные, да и пошло́оно все.

А ведь еще с Русом надо обсудить Бенедиктовы наезды. И Ладу, естественно, пресвятые просветители.

Даже анализам порадоваться не успела, как от Камилюшки, Лелкиной младшей сестры, прилетел скромный список на четверг. Ёжки-плошки, еще и в магазины надо выбраться будет.

Нервный понедельник выдался, короче.

Один Влад Львович стабильно порадовал в ночи черновиком статьи и предложением обсудить все это дело в среду. Если возможно — после пар. И да, он настаивает на ужине.

А вот возьму и пойду! А что? Не могу себе позволить?

— Иди, — повелевает ослик из коридора.

Как он зашел тихо. Я и не услышала. Все сама с собой беседовала на кухне, идиотка.

— А где это ты шляешься в такую темень, моя радость?

— Не, мам. Съехать на меня не получится, — захихикал Рус, водворяясь в кухню с сеткой мандаринов. — Давай пиши этому своему Львовичу, что согласна с ним сходить в ресторан. Это же его я видел, когда к тебе приезжал? Зачетный чувак.

— Ну, что ты такое говоришь, сына. Куда мне в ресторан, да еще и с молодым парнем, — отмахнулась я. — Ты лучше поведай, где бродил столько времени и откуда цитрусовые?

— Про меня скучно — был у Леры, мандарины оттуда же. Она, кстати, их тебе передала. Так и сказала: «для Риты», — ослик хихикнул.

Радуется, паршивец, ведь мать родную выдрессировал так, что та на «Леру» нормально реагирует и мне, второй жене своего первого мужа, мандарины передает.

Задумчиво киваю:

— Хорошо же, нам мандарины никогда не помешают. Есть будешь?

— Не, там поел. Но ты давай, давай — не отлынивай. Вот прямо сейчас пиши, что согласна и придешь, — настаивает на своем дитятко. Топчется по моей любимой мозоли с воодушевлением.

Пора сворачивать этот цирк:

— Хватит. Мне сорок лет, я давно замужем, а у него вся жизнь впереди. Не болтай глупости.