Бывший 2. Роди мне сына (СИ) - Лина Коваль
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Вера, ты меня слышишь? — дергает за плечо Марсель.
— Да.
— Давай выбираться. Выходите на дорогу, а я дождусь эвакуатор.
— Хорошо.
Путь по сугробам с ушибленной ногой я, пожалуй, запомню надолго. Натянув шапку поглубже на лоб, убираю руки в карманы и со скоростью черепахи передвигаюсь к трассе.
У моей попутчицы рот просто не закрывается, и это на удивление помогает не думать о более серьезных последствиях случившейся аварии.
— …а я ему говорю, я феминистка, — жалуется Лера на своего руководителя по фамилии Бойцов.
— А он что?
— А он, как буйвол уперся — «баба должна быть под мужиком».
— Ты имеешь право быть такой, как хочешь, — гордо высказываюсь, дыханием грею руки через тонкие перчатки.
— Я ему так же говорю…
— А майор твой?
— Говорит, значит, у меня нормального мужика не было и обещает, что выбьет из меня эту дурь.
— Это незаконно, — замечаю экспертно.
Что эти мужчины о себе возомнили?.. И Макрис такой же. Почему им надо обязательно прогнуть женщину, заставить пресмыкаться, варить борщи?..
Виновато опускаю голову. Ты с радостью ему готовила, Вера. Сама знаешь. Грек из тебя веревки вьёт, как только в дело включается… секс.
— Конечно, незаконно, — продолжает Валерия. — А он вопит: «Я сам — закон, Завьялова» и дышит на меня с амбре из доширака.
— Жуть, — закатываю глаза.
Что за самодур?..
Ногу противно тянет.
— Там, кажется, кто-то едет, — киваю в сторону заезда с трассы.
Резво выдыхаю, когда вижу огромный, как танк, зеленый, старый джип.
— Черт, черт, черт, — шепчет Лера. — Это ОН, Вера. Он!..
Перевожу взгляд на девушку, которая всячески пытается спрятаться за меня.
— Он меня убьёт. Я не должна была сюда ехать без разрешения.
Машина останавливается на обочине, из неё практически сразу выскакивает высокий, стройный мужчина лет тридцати. Быстро осматриваю синие джинсы, короткую дубленку и непримечательную черную шапку.
Округляю глаза, наблюдая с какой феноменальной скоростью приехавший направляется к нам.
— Мне конец, — продолжает причитать Лера. — Господи, прости! Я была замечательной женщиной.
— Успокойся, — одергиваю её и приветливо улыбаюсь злой «дубленке». — Здравствуйте.
Удостоив меня равнодушным взглядом, мужчина подцепляет локоть Завьяловой и цедит ей в лицо:
— Я тебя на лоскуты порежу, стажерка.
— Мужчина, — возмущаюсь. — Я представитель прессы. Как вы смеете так разговаривать с девушкой? Она ведь ваша сотрудница?..
— Заткнись, — бросает он мне, даже не посмотрев. — Поехали.
— Вера, — ахает Валерия, как болванчик, передвигая ногами. — Я ведь говорила, что он настоящий мужлан. Почему мы, женщины, в двадцать первом веке…
— Закрой свою маленькую пасть, фенистилка, — цедит ей «мужлан».
— Я феминистка, — возмущенно выкрикивает она.
Вдруг улыбаюсь, потому что выглядят эти двое забавно. Прихрамывая, иду к машине нашего спасителя. Надеюсь несмотря на скверный характер этот громила одну меня здесь не оставит.
Резкий звук клаксона заставляет обернуться. Вместе со мной это делает ругающаяся парочка.
Замираем…
— Твою мать, — шепчу под нос, шмыгая.
Мрачно слежу за тем, как Макрис выходит из блестящего седана и быстро застегивает пуговицу на строгом черном пальто, которое в заснеженном лесу смотрится так же неуместно, как и он сам.
Загорелый и сияющий.
Отворачиваюсь гордо, чтобы не смотреть.
Адриан, по всей видимости, такого же мнения, потому что меня всячески игнорирует и подойдя, обращается к начальнику Валерии:
— Добрый день. Адриан Макрис. Куда вы их ведете?
Делаю вид, что меня здесь нет и больной ногой рисую узоры на снегу. Предательский насморк заставляет шмыгать.
— Добрый, — отвечает «мужлан». — Майор Тимур Иванович Бойцов, старший оперуполномоченный. Вот, — кивает на Завьялову, прицыкивая. — Задержал умалишенную.
Поднимаю глаза.
Валерия негодующе снизу вверх сверлит лицо своего начальника долгим взглядом.
— Давайте уже поедем, — замечаю как можно равнодушнее.
Делаю шаг к машине.
— Задерживайте кого угодно, майор, — холодно произносит Адриан, хватая меня за локоть. — А свою женщину я забираю…
Глава 12
— Куда ты меня тащишь? — впиваюсь пальцами в стальную руку, удерживающую мой локоть. — И что за цирк ты устроил? Не слишком ли у тебя много «твоих» женщин?..
За негодованием даже не сразу замечаю резкую боль в ноге.
— Пока не жаловался, — отвечает Макрис самодовольно.
— Немедленно отвяжись. Я поеду с ними.
Озираюсь на майора со стажеркой, которые, кажется, потеряли ко мне всяческий интерес. А ещё говорят, что полиция нас бережет. При свете дня похитили.
— Отпусти, — шиплю.
— Заткнись, — рявкает Адриан сквозь зубы.
— Ты можешь хотя бы помедленнее, — жалуюсь, ойкаю. — У меня нога повреждена.
Макрис резко останавливается. Осматривает мой шмыгающий нос, шею, и прогуливается взглядом по красному комбинезону до самых ступней.
— У тебя… что? — недоверчиво уставляется на светло-коричневые угги.
— Нога… Ушиб или растяжение. Не знаю.
— Я тебя сейчас придушу, — хрипит Адриан, подхватывая мою талию одной рукой.
Прикусываю язык.
О том, что в колею попали и в кювет угодили, помалкиваю, конечно. Я ведь не самоубийца, правда?..
Изо рта грека вылетает гневная тирада из греческих, наполовину смешанных с английскими, ругательств.
— Откуда ты узнал, что я здесь? — спрашиваю, когда он открывает для меня пассажирскую дверь и сгружает на сидение.
Вырвав свою руку, гордо усаживаюсь и исподтишка наблюдаю, как он огибает капот автомобиля.
— Откуда ты узнал? — повторяю свой вопрос, осматривая его внимательно.
Прищуриваюсь. Вздрагиваю.
Замечаю россыпь мелких, ещё не затянувшихся шрамов на лбу, лице и шее. Нервно сглатываю скопившуюся слюну во рту и отшатываюсь. В душе паршиво становится. В прошлый раз я встретилась с Адрианом в полумраке своей квартиры, поэтому не увидела настолько важных деталей.
Канаты в груди обрываются, снова тревога накрывает.
Он тоже пострадал… Моя глупость и его зацепила…
Моя чертова глупость всем навредила.
А наш ребенок мог остаться без родного отца. Я бы до конца жизни себя не простила.
Да и так не прощу.
— Как я здесь оказался?.. Спустился, чтобы обсудить один вопрос, а мне сказали, что наша главная звезда-ведущая на каком-то выезде. Ты в своем уме? — озирается он вокруг. Один лес повсюду. — Куда ты поперлась в положении, Вера?
Меня же другое беспокоит.
— Главная ведущая? — округляю глаза. — Серьезно? Ты в своем уме вообще? Лишил меня эфиров и ещё издеваешься?
Адриан вынимает мобильный из кармана.
— Я… что? — на лбу образовывается глубокая складка.
— Ты приказал снять меня с эфира на неделю, — повторяю.
— И зачем мне это, по-твоему?
— Чтобы лишить меня работы, конечно же? — закатываю глаза. — Ты ещё спрашиваешь?
Салон автомобиля наполняется низким раскатистым смехом. Что и требовалось доказать. Смеётся надо мной.
— Ты много на себя берешь, Вера. Я в первую очередь бизнесмен и прекрасно вижу, насколько дорого продал беременность Анатолий. Сделал тебя амбассадором
