Зеркальная месть - Сергей Бакшеев

— Я говорил то, что ты слышал. И она согласилась приехать.

— Так, где же она? Где?! — Лесник надвигался на Коршунова, угрожающе размахивая пистолетом.

— Я знаю столько же, сколько и ты.

— Неужели! А что знает она? — Лесник включил рацию — Гном, ко мне!

Когда прибежал напарник, Лесник взял на прицел Коршунова и приказал:

— Обыщи его. Тщательно!

— Снимай куртку, — потребовал Гном.

Коршунов, нехотя, повиновался. Гном проверил брошенную одежду и принялся ощупывать пленника, начиная с плеч и подмышек. Его ладони спустились ниже и натолкнулись на что-то твердое, прилепленное к груди. Гном сунул руку под джемпер, сорвал электронное устройство и продемонстрировал напарнику:

— Лесник, он нас дурачил. Нас слушали!

— Кто? Она? — Лесник шагнул к Коршунову. Непримиримые противники пожирали глазами друг друга.

— Я такой же, как ты. У нас одна школа. — Глаза Кирилла скосились на рацию бывшего коллеги.

— Ты об этом еще пожалеешь.

— Слышь, Лесник, а вдруг, ты сейчас на мушке. Я подниму руку и…

— В машину! — рявкнул Лесник, вжимая голову.

Коршунов бросил взгляд на пепел, оставшийся от досье, разворошил его ботинком и направился к выходу. Документы уничтожены, половина дела сделана. Но почему не появилась Светлая? Неужели она не поняла его замысел?

Когда Кирилл наклонился, чтобы сесть в джип, Лесник нанес ему удар пистолетом по голове и запихнул обмякшее тело на заднее сиденье.

— За ним должок, — объяснил он напарнику и включил рацию: — Дублер, мы уезжаем. Зачистить завод. Проверь каждую щель.

11

Во время встречи Коршунова с агентами у гипермаркета я находилась на противоположной стороне парковки и слышала их разговор от начала до конца. Так мы условились. Я должна была знать, как пройдет опасная встреча. И узнала! Меня ошарашила новость, что Контора шантажирует Кирилла жизнью дочери. Хотя после взрыва в квартире моего сына нечто подобное следовало ожидать. Рысев готов на любую подлость лишь бы добраться до меня.

Это ненависть или расчет? Неужели, приняв решение избавиться от опасного свидетеля можно пойти на такое? Насколько же я ему мешаю! И как я его теперь ненавижу!

Опять вспомнилась истина, что лучшие агенты получаются из сирот. Таковы были наставления Рысева, когда он решил сделать из меня тайного киллера. Об этом недавно поведал мне Коршунов. Чертов генерал оказался прав. Следует только добавить, что агент сирота должен всю жизнь оставаться одиночкой. Никаких жен и мужей! Никаких любимых! И ни в коем случае не заводить детей!

Я семнадцать лет жила по этим правилам. Единственное близкое существо — черепашка Пифик. Возможно, поэтому я избежала крупных неприятностей. И вот теперь у меня есть любимый человек — Кирилл Коршунов. У него дочь Таня, а у меня сын Коля.

Близкие люди делают нас уязвимыми. Этим и воспользовался Рысев.

Услышав, что Таня в опасности, я растерялась. Но Коршунов принял быстрое решение. Он позвонил и назначил мне встречу на нашей «поляне». Он сделал вид, что поддался шантажу и намерен меня сдать. Однако хитрость заключалась в том, что на заброшенный завод я могла приехать первой. Там в тайнике хранилась моя снайперская винтовка. Я сразу поняла замысел Кирилла. Я должна опередить его, извлечь винтовку и подготовиться к встрече с противником.

И я помчалась.

Решившись на противостояние с Конторой, мы приобрели по доверенности вторую машину — «мицубиши лансер» с турбированным двигателем. Я люблю быстрые тачки с «механикой». У них больше возможностей, чем у сонных «автоматов». Нога давит на «газ», щетки смахивают с лобового стекла липкую грязь размочаленного снега, а в голове кружится вихрь тяжелых мыслей.

Территорию завода я знаю. Мне не составит труда найти удобную точку обстрела и ликвидировать двух подлецов. Убивать их нежелательно, достаточно вывести из строя. Как ни странно, это сложнее. Нельзя стрелять в голову, шею, грудь и живот. Остаются плечи, руки и ноги. Подобные заказы у меня бывали, справлюсь. А дальше следует обменять жизни агентов на жизнь Татьяны. Я не сомневалась, что так же думает Коршунов.

По радио в новостях упоминают о взрыве в Коломне. Я увеличиваю громкость.

«Экспертами установлено, — тараторит диктор, — что в квартире в момент сборки сработало самодельное взрывное устройство. Молодой мужчина, проживавший там без регистрации, исчез. Вероятно, он связан с террористами. Его ищут».

Вот как извернулись! Моего Колю объявили террористом. Такие дела расследует ФСБ, и всё будет под контролем Рысева.

Спидометр отмеряет километр за километром, я приближаюсь к заброшенному заводу первой, но вместо уверенности в голову лезут сомнения.

А что если противников окажется не двое, а больше? Агенты не простаки, подкрепление к ним может прибыть в любой момент. Справлюсь ли я? Мы имеем дело с могущественным противником, который решил меня уничтожить. Во власти генерала Рысева подключить к операции спецназ. Если завяжется перестрелка, он с легкостью отдаст приказ не щадить никого. Ему будет только на руку, если вместе со мной погибнут Коршунов и его агенты. Проект «СД» закроется наилучшим образом, а смерть сотрудников генерал спишет на борьбу с терроризмом.

Что же делать? Есть ли иной выход? Неужели я так и буду решать все проблемы с помощью метких выстрелов?

Чем больше я думаю, тем меньше становится скорость моего автомобиля. Принимая решение о захвате дочери Коршунова, Рысев наверняка просчитал наши ответные действия. «Когда нет выбора — делай то, что умеешь лучше всего». Это верное правило, которому меня обучил Посредник. А лучше всего я умею стрелять. И Рысев об этом знает. Мои методы сформированы под его влиянием. Я для него открытая книга.

К черту правила! Сейчас у меня есть выбор. Я не буду делать то, на что рассчитывает Рысь!

Я двигаюсь в крайнем левом ряду, смотрю на спидометр — скорость около шестидесяти. Увожу руль чуть вправо, нажимаю сцепление, резко срываю ручник и кручу руль влево. Визжат шины, «лансер» круто разворачивается на сто восемьдесят градусов и замирает на осевой линии. Умница!

Я втыкаю первую передачу и возвращаю руль на место. Бросаю сцепление — и «газ» в пол!

Да простит меня Коршунов, но на нашей «поляне» я появляться не собираюсь. Я принимаю другое решение. Это будет сюрприз для всех, в первую очередь для Рыси.

12

Служебный кабинет генерал-лейтенанта Рысева выглядел консервативно. Похоже, за последние полвека мебель здесь не менялась. Дубовый стол с зеленым сукном, на стенах панели из красного дерева потемневшего от времени, шкафы под потолок, в одном из которых затаился несгораемый сейф в рост человека, напольные часы с тяжелым маятником в углу, непроницаемые портьеры на окнах и портрет Дзержинского за спиной. Исключение составляло современное кресло хозяина со множеством регулировок и постоянно обновляемые средства связи.

Олег Владимирович подошел к часам, открыл стеклянную дверцу и подтянул цепочку с гирей. Столетний механизм, конфискованный когда-то чекистами из дворянского дома, функционировал исправно, чего нельзя было сказать о некоторых сотрудниках.

Пора уже кое-кому доложить об исполнении задания. Вчера два самых доверенных агента провалили операцию в Коломне. Мало того, подставили начальника! Разжаловать бы их и сослать к черту на кулички! Но слишком много знают, подлецы. С такими или вместе до могилы или отдельно в могилу каждого.

Сегодня время реванша.

Ранним утром Рысев дал четкие инструкции своему сотруднику в Калининграде, получил нужную видеозапись, и Коршунов сдался. Теперь дело за малым. Правда, пришлось пожертвовать секретным досье. Рысев пошел на этот шаг, потому что уничтожение досье отвечало и его интересам. Светлый Демон должна исчезнуть. Так же, как и ее послужной список, за которым просматривалась заинтересованная рука. Прошлое требовалось подчистить в предверии новой очень высокой должности.

Заработал мобильный телефон. Генерал-лейтенант взял трубку.

— Она не пришла, — сообщил майор Петров, известный по оперативному псевдониму Лесник.

— Ждите. Могла застрять в пробках.

— Она не приедет.

— Объясни, Петров!

— Коршун явился с «прослушкой».

— Козлы! — в сердцах выругался Рысев.

— Что с ним делать?

Генерал несколько раз сжал и разжал пальцы свободной руки. В молодости он получил ранение в левую ладонь, и хирург велел разрабатывать кисть. Привычка осталась. Это помогало успокоиться. Вот и сейчас злость осела, как муть в стакане «бормотухи». Генерал отдавал себе отчет, что сильные эмоции, будь то ненависть или любовь — плохой советчик. В любой схватке рассудок должен оставаться холодным.

«У чекиста должны быть чистые руки, горячее сердце и холодная голова» — наставлял романтиков Революции Дзержинский. Романтиков не стало, времена изменились. С чистыми руками не заметишь, как станешь грязным нищим, с горячим сердцем получишь инфаркт, а на счет головы возражение нет — мозги должны работать четко. Хотя бы у начальника. А что подчиненные опять лопухнулись — приходится мириться. Слишком умный подчиненный опасен. Рано или поздно он может занять твое место.