ТораДора! - 2 - Ююко Такэмия

— «…Я ненавижу её, эту девку!»

Всё тело Тайги испускало жутко интенсивные волны смертельных намерений, напоминавшие электрический разряд, посылающий вокруг синие искры. Рюдзи просто ничего не мог поделать в этой ситуации. Основательно изгрызенные губы Тайги почти лишились всякой окраски, а её крепко сжатые кулаки дрожали. Затем…

— «Эгей! Не плачь!»

«…~»

Если бы Китамура был здесь, могло бы ещё что-нибудь произойти. А так, глаза Тайги стали наполняться слезами.

— «Знаешь, люди смотрят, постарайся сдержаться!»

— «У-ух…»

Горько постанывая, Тайга потерла глаза рукавом. Всё-таки всё закончилось неприятностями. Затем Рюдзи, который хотел просто закрыть голову, услышал нечто поразительное.

— «Э? Что стряслось?»

— «…Минори…»

Минори появилась из ниоткуда, всё ещё одетая в свою униформу. Широко раскрыв от удивления глаза, она сказала:

— «Тайга, ты неважно выглядишь. Что-то случилось?»

— «…Ничего… Я, я пойду помыть руки. Я дотронулась до чего-то грязного».

— «У-у, это же дохлая муха».

Она освободила дорогу Тайге, которая стояла, показывая ладонь. Так Минори какое-то время следила за ней сзади, прежде чем медленно повернуться к Рюдзи.

— «…Что с ней такое? Что-то случилось, пока у меня был перерыв?»

— «…Не то, чтобы… Ну, небольшая неприятность».

Его речь была сбивчивой не только из-за нервозности; он также пытался придумать, как ему следует объяснить то, что только что произошло. Он размышлял, почему из всех возможным моментов у Минори должен был случиться перерыв именно во время того происшествия. С обеспокоенным видом Минори задумчиво проговорила:

— «Не знаю, что случилось, но она довольно сильно разозлилась, верно?.. Это не типично для послушной Тайги».

— «Э-э… Послушной?!»

Он не понимал, почему.

В тот день, в этот самый момент Рюдзи ощутил ещё более сильный приступ ужаса.

Несмотря на всё произошедшее, они закончили покупки и вернулись в дом семьи Такасу, в котором, пока Рюдзи начал промывать рис, Тайга вернулась к своему обычному поведению.

— «…Наверное, я её больше даже не встречу. Потому что не похоже, что она и Китамура-кун встречаются. Да и всё равно, связываться с ней — ниже моего достоинства».

— «Двух литров хватит? Или мне не мелочиться и сделать два с половиной?»

— «Два с половиной».

Хотя на её лице мелькнуло неудовольствие, Тайга проговорила, играя с банкой сахара в углу кухни:

— «…Когда стану взрослой, мне нужно научиться получше контролировать свой гнев».

— «И это слова той, которая доходит до того, что бьёт другого человека по лицу?.. Эй, не играйся с сахаром».

— «…»

— «И не облизывай ложку для сахара!»

Глава 2

Следующее потрясение пришло рано утром, на следующий день после окончания каникул.

Было восемь с минутами утра.

Их классная руководительница заявилась раньше, чем когда-либо, и потому классный час тоже начался раньше времени.

«У-ух-ы».

Настал конец света.

Возможно, это была именно та ситуация, где подходит эта фраза. Не сдержав возгласа, Рюдзи сел, не веря в происходящее. Поверить было трудно, или скорее он не хотел верить. Но, похоже, это был не сон.

Разинув рот, он повернулся лицом к Китамуре и воскликнул: «Я от тебя про это ни слова не слышал!» Но Китамура, как ни в чём не бывало, просто махнул рукой с невозмутимым выражением лица.

В любом случае, он не мог игнорировать действительность.

Рюдзи будто примёрз к месту, его взгляд был раза в три ужаснее, чем обычно. Ему ничего другого не оставалось, кроме как принять эту адскую ситуацию, как есть.

Источник мучений Рюдзи взошёл своими стройными ногами на возвышение у доски, покачивая волосами при каждом шаге.

Она с лёгким смущением глядела прямо перед собой, её улыбка была почти что частью неяркого утреннего света солнца. И, конечно же, медленно поднимая глаза, она сказала:

— «С сегодняшнего дня я буду учиться здесь, в этой школе; меня зовут Кавасима Ами. Пожалуйста, присмотрите за мной».

…Решительно невинное, искреннее лицо.

Быть того не может.

— «…Как такое могло…»

Никто не обратил внимания на этот стон. Не замечая Рюдзи, который был в шоке, весь остальной класс так и продолжил:

— «Ого, эта девушка, разве она не из журнала?!»

— «Что?! Правда?! Но она такая симпатичная!»

— «Не может быть», «Это, конечно, неправда», «Невероятно, просто невероятно»… Девушки, следящие за модой, тут же подняли невообразимый гвалт. С другой стороны, почти все парни пребывали в состоянии подозрительной расслабленности, оставаясь странно молчаливыми и просто с восхищением уставившись влюблёнными глазами на непорочного ангела на возвышении. Ното Хисамицу, друг Рюдзи, который носил очки в чёрной оправе и сидел от него немного впереди и в стороне, очень медленно обернулся.

— «Ура…!» — горячо прошептав это, как будто испытывая неземное наслаждение, Ното посмотрел на Рюдзи и крепко сжал кулак.

— «…А-ага…» — неопределенно откликнулся Рюдзи, но вместо того, чтобы тоже сжать кулак, он просто сглотнул.

Ами на возвышении выглядела великолепно. Её кожа казалась даже более гладкой и светлой, чем вчера; а её похожие на бриллианты глаза как будто сияли ещё ярче. Не забывая улыбаться, она наклонила голову, оглядывая класс. Её внешность была немного детской, скорее всего, из-за маленького изящного подбородка, но пропорции фигуры были идеальными. Ами была абсолютным воплощением красоты, почти на грани возможного. Головная боль Рюдзи тоже стала абсолютной.

Он незаметно повернул голову, чтобы взглянуть на парту где-то в центре класса. В этот самый момент человек, который должен был находиться в самом глубоком шоке, сидел в этом направлении. Этим человеком была Тайга.

Он её заметил.

Затем…

— «…Ой…»

Он тут же отвернулся. У неё было такое лицо, которое лучше не видеть.

Её брови задрались почти вертикально, а глаза заволоклись мрачными злыми слезами, став похожими на расплавленные бурлящие потоки лавы. Губы, так напоминающие розу, заметно дрожали и были зловеще искривлены; лицо раздулось, как будто у неё во рту была бомба, это, возможно, было проявлением едва сдерживаемой ярости по отношению к реальному миру, который она терпеть не могла. Казалось, человек послабее мог бы умереть, просто встретившись с ней взглядом.

Со своего места у доски Ами, наверное, тоже могла заметить Тайгу, излучающую свои безошибочно смертельные намерения из середины класса. Всего на миг Ами чуть-чуть приподняла брови. Однако, она повела себя так, как можно было ожидать от профессионала, привыкшего ко всеобщему вниманию.

— «Народ! Пожалуйста, зовите меня Ами!»

Безупречно притворяясь, что ничего не замечает, она мило и сердечно улыбалась. Но одного этого было более чем достаточно, чтобы вселить страх в Рюдзи. Женщины — они все такие? Вздрогнув от внезапного озноба, он неосознанно застегнул пуговицу на расстёгнутом школьном пиджаке.

— «Ребята! Давайте подружимся с нашей новой подругой! Ну, давайте поприветствуем её!»

Странно безучастная к приветственным аплодисментам, их классная руководительница и давно-уже-одинокая женщина, Койгакубо Юри (29 лет), возвысила голос. «Они все хорошие ребята, ты с ними вмиг поладишь!» — воскликнула она, стоя в торжествующей позе и с излишней фамильярностью обнимая Ами рукой за плечо… Он размышлял, не случилось ли с ней чего-нибудь на каникулах, потому что её характер, казалось, совершенно переменился. Раньше она носила модные розовые платья, но сейчас была одета в грубую кофту с капюшоном.

— «Ну что же, для класса 2-C начинается новая жизнь~!»

Она сделала энергичный жест.

«…Цк».

Похоже, даже щелчка языка Тайги, от которой исходила удушающая волна неудовольствия, когда она смотрела со своего места снизу вверх, сегодня было недостаточно, чтобы выбить учительницу из колеи.

— «…Эй, хватит этих звуков! Попробуй радостно поулыбаться хотя бы денёк!»

— «…Цк».

— «…Ну, хотя бы сегодня, если можно, надо же поприветствовать нашу новую подругу».

— «…Цк».

Нгу-у…у-у — внезапно сломавшись и издавая нечленораздельные звуки, она схватилась за голову. Потом резко развернулась и с убитым видом чуть ли не кувырком кинулась к своему столу, спрятав лицо в руках.

— «М-мисс Юри…?»

— «Эм-м, с вами всё в порядке…?»

Не удивительно, что эта сцена довольно быстро заставила класс затихнуть; Ами, стоявшая поблизости и наблюдавшая, больше не улыбалась. Прошло не менее пятнадцати секунд, прежде чем одинокая женщина, наконец, подняла глаза. Чуть дрожа и слегка повесив голову, она с трудом заговорила полным сожаления голосом о своим личных делах.