Ты избран - Ростислав Кот

А двусторонняя визуальная связь с комнатой для инструктажей ему оставлена для того, чтобы совсем уж от коллектива не отрывался…

Я обхожу кресла и делаю дежурному знак. За бронестеклом в это утро оказался Конми, парень из второй смены. Невысокого роста, плотненький, светленький. Чёлочка такая аккуратная, и мечтательная улыбка на пухлых губах. Но короткие пальцы и крепкие круглые ладони выдают большую физическую силу. Я с ним не очень-то знаком, я почти никого во второй смене толком не знаю. Но Конми мне нравится – у него есть удивительная способность помогать на секунду раньше, чем ты успеваешь об этом попросить.

Вот и сейчас я ещё только шагаю торопливо к нише с лотком, при помощи которого можно что-то взять из дежурки или передать туда, не тратя времени на преодоление двух стальных дверей с кодовыми замками, а он уже держит в руке ключи от лимузина. Понятно, что он всё слышал и видел. Очевидно, что секунда в данном случае решающей роли не играет. Это просто жест, хорошо понятный тому, которому нужно поспеть к сроку за тысячу километров и кто долго возится по утрам при срочном вызове…

Теперь к выходу… На улице всё то же туманное утро, но небо, по которому рядами ползут тучи, уже заметно посветлело. Не сдержавшись, на площадке для посадки катера, посреди пустоцветной метели я опять перехожу на бег…

В гараже полумрак, но лимузин можно угадать в дальнем углу, даже не ожидая, пока глаза после улицы привыкнут. Роскошные и неимоверно сложные отражатели его выключенных фар шлют мне серебряные искорки – машина словно следит за мной. «Да, приятель, ты не ошибся – сегодня мы работаем вместе», – думаю я, торопливо подходя к лимузину. Не удержавшись, на ходу приветливо хлопаю его по обширному капоту…

Разговаривать с машинами – это у меня тоже от отца. У его мотобота было своё имя. И была своя душа – это я точно знаю. Как-то мы попали с отцом в шторм у самого устья Уараты… Нет, это я потом как-нибудь расскажу.

А ведь судьба могла сложиться так, что тот мотобот с годами стал бы моим. Может быть… Но всё вышло как вышло – когда отец погиб, я таких вещей ещё не понимал. А теперь жалеть об этом как-то уже не получается. Но я уверен, что там, где Великая мать приютила душу моего отца, с ним и его верное маленькое судёнышко, на котором он ушёл в свой последний лов. Там, за Вечным Мостом, обшарпанные борта да постукивающий мотор ни к чему, но для маленькой души предмета, который официально считается неодушевлённым, местечко всегда найдётся, я думаю…

Усесться в наш конторский лимузин после простенького джипа с поднимающимся верхом и приборной панелью, выдержанной в минималистском стиле, – это как познать одним махом всё многообразие бытия. Тут воздух даже после длительной стоянки кондиционирован. Ты ещё не тронулся, а кресло уже меняет свою форму, чтобы именно тебе было удобнее, растекается по торпеде великолепие контрольной голограммы… Конечно, я понимаю, что такая мощная навигационная система автомобилю попросту не нужна. Так же как индикаторы давления и температуры воздуха, сцепления с дорогой, диаграмма метеопрогноза… Но как же классно всё это сделано!

«Ну, Крылатый, ты, как всегда, выше всех похвал», – невольно думаю я и развожу руками. А потом гляжу, как руль сам поворачивается – это автопилот начинает выводить лимузин из заставленного машинами гаража. Я очень тороплюсь, но не вмешиваюсь, так как по опыту знаю, что автомат сделает это быстрее.

Крылатый – имя, которое я дал лимузину. И это строго между нами. Да, он угловат. Но его тяжёлые контуры так искусно смещены, скошены – они просто диктуют неудержимое стремление вперёд. И крылышки стильной антенны на закруглённой крышке багажника выдают его главную тайну – мечту о полёте. Он, как и я, мечтает летать – так мне кажется. И пусть крылышки эти всего с ладонь размером – всё равно он у меня Крылатый. Ибо мечта не измеряется в сантиметрах!

Проскочив защитный барьер и маскировочную голограмму, мы выкатываемся на секретную дорожку через пустырь. Я чувствую, что грунтовка, извивающаяся среди высоченных сорняков и куч промышленного мусора, вызывает у машины просто-таки брезгливые ощущения. И конечно, на навигационной голограмме все дорожные параметры окрашиваются в красно-фиолетовые тона. «Ничего, брат, мы с тобой на работе», – успокаиваю я своего неодушевлённого партнёра по сегодняшней операции, похлопываю его по рулю: «Потерпи, до нормальной дороги, до твоей стихии, тут недалеко…»

Грунтовка с пустыря выскакивает на неширокую дорогу, по которой я сюда приехал. Так, здесь налево. К стрелке Шоссе я решил вернуться другим путём: в эту сторону дорога не такая разбитая. Машина сразу побежала быстрее. Справа лес, где ещё клубится туман, а слева всё тянется пустырь, где прячется база адвослужбы. Через километр пустырь сменяется редкими дворами. В окнах, хотя утренняя заря давно погасла, кое-где ещё горит свет. А вот и основная дорога, ведущая из города к стрелке Шоссе!

Бесшумно, давая мне оценить великолепную работу хитроумной автоматической подвески, лимузин выбирается на чуть приподнятое полотно главной дороги, одновременно вписываясь в крутой правый поворот – почти под прямым углом. Даже не покачнулся!

Ну вот, теперь нам только вперёд… почти целую тысячу километров! Космодром прямо по курсу! Дорога из города совершенно пуста. Управляя вручную, я повожу рулём, выбирая участки поровнее, и капот лимузина немного водит из стороны в сторону – автопилот словно заранее нащупывает далёкую цель. «Тянуть в гору» – это выражение не для нас с Крылатым! Пользуясь избытком мощности двигателя, мы просто взлетаем вверх по склону.

Стрелка, восьмиугольная площадь, откуда начинаются все основные дороги портового Кодда, мелькает под нами и исчезает за спиной. Змеясь, отходят от обочины и ложатся под машину флюоресцентные полосы разметки, сделанной для автопилотов грузовиков. Вот полетела под капот нарисованная углом «зебра». Углы излома широких сияющих линий направлены вперёд, вдаль… Полоса разгона!

Автопилот даёт едва заметное усилие на руль. Это Крылатый стремится занять среднюю полосу. На пустой дороге – оптимальное решение. Я позволяю ему. А потом вдавливаю в пол педаль газа. Скорость растёт. Вот уже расчётные двести…

Через несколько минут, не доезжая до расположенного за городом питомника племенного скота, обгоняем идущий по правой полосе большой бело-зелёный автобус общины Медников, везущий в Пхата очередную смену энергетиков на термоядерный комплекс и смену врачей в медицинский центр. До поворота на Пхата, что за мостом, по ту сторону Уараты, автобус доберётся только минут через сорок. И пока его полусонные пассажиры, которых мы оставили где-то далеко позади, размышляют, кого