Праздничный коридор. Книга 3 - Валентина Ильянкова

Но жених для меня вскоре сам нашелся, и не на работе, а в соседнем доме.

Мой сосед, Савелий Киреев сначала зачастил в наш дом, потом начал приглашать меня, то в кино, то в кафе. Для меня Савелий был образцом примерного мужа, о котором я мечтала – старше меня на десяток лет, имеет дом и машину, работает в облисполкоме. Да еще и красив. Соседи Савелия не любили, но я мужа выбирала не для соседей, а для себя. А мне в нем все нравилось. Нет, я его не любила, не было даже влюбленности, был житейский расчет. Когда его ухаживания заметили соседи, ко мне дважды подходили девушки и говорили, что Савелий в мужья не годится, убегать надо от такого мужика.

– Скоро сама все поймешь, – говорили мне, – но будет поздно. Поэтому поверь пока на слово. Он на нашей улице переспал не менее чем с десятком девушек, и все напрасно – их отношения прекращались после первой встречи. Ни одна из этих девушек не захотела выходить за него замуж. Он хитрый, к тебе с тыла зашел – уходи, пока не поздно.

Я решила, что мне просто завидуют. Девушка без приданого, можно сказать нищая, подыскала себе такого завидного жениха. Дело шло к свадьбе.

Савелий вел себя безупречно, на интимных отношениях не настаивал. Я уважала его выдержанность, не просто уважала, а была ему благодарна. Я думала о том, что Савелий готовит для меня сумасшедший медовый месяц, со страстью, поцелуями, подарками и прочими атрибутами первого месяца совместной жизни.

Я ошибалась. С самой первой брачной ночи я четко поняла – любви, заботы и внимания никогда не будет, впереди меня ожидает безумие, страх, отвращение.

Савелий не признавал традиционный секс. Он был приверженцем жесткого секса – орального, анального и ничего другого. Савелий человек без комплексов, а традиционный секс он считает самым настоящим комплексом зашоренных, стеснительных людей.

Я мечтала о благопристойном семейном сексе, а получила боль, унижение и жестокость. С годами он не менялся, его пристрастия старели, но оставались прежними.

Именно их, свои пристрастия он скрывал от меня до свадьбы, поэтому не вступал со мной в интимные отношения. У Савелия был отрицательный опыт общения с женщинами, которые раздевались перед ним один только раз, а потом при встрече переходили на другую сторону улицы, чтобы даже не здороваться.

Я выбрала себе мужа сама, развод не входил в мои планы. Первые годы своей жизни мы жили вместе с родителями Савелия. Они обожали своего сына, находили оправдание любому его поступку.

Я тоже покорно исполняла все прихоти Савелия, в том числе сексуальные. Молча выносила боль и отвращение, боясь криками или скандалами напугать стариков. Я мечтала об отдельной квартире и надеялась, что в отдельном пространстве сумею отстоять перед мужем свои права на нормальные сексуальные отношения или их полное отсутствие.

Вскоре Савелий получил небольшую квартиру, и мы переехали из частного сектора в городскую многоквартирную застройку, в коммунальное жилье. Но для меня ничего не изменилось – Савелий беспощадно и с азартом продолжал меня насиловать. Я несколько раз пыталась закрыться в комнате, но Савелий легко выламывал дверь вместе с замком – законный муж, имел на это право. Женившись, Савелий получил в полное частное владение секс-рабыню и держал меня на цепи, позволяя отлучаться только на работу.

Савелию для полного безупречного счастья не хватало только денег. И он придумал, как их раздобыть.

Дома его родителей и тетки стояли на одном, большом земельном участке. Савелий решил продать этот участок. То, что родители и тетка еще в добром здравии, не собираются умирать и передавать ему в наследство свои дома и землю, его нисколько не смущало.

Сначала он нашел покупателей на землю и получил аванс, потом начал придумывать, куда переселить стариков. В первоначальном плане им было определено место в доме престарелых. Но факт переселения немощных родителей в дом престарелых мог стать достоянием общественности и тогда, прощай карьера и весьма прибыльное место ревизора в облисполкоме.

Потом он решил снять для них квартиру. Но аренда даже однокомнатной квартиры стоила немалых денег, а его родителям и тетке как минимум требовалась двухкомнатная квартира – они не могли спать втроем в одной комнате. Кроме того, они привыкли жить на своих сотках, со своим огородом, козой и другой привычной живностью. Их дома отапливались печью, и привычка спать на теплой лежанке спасала их спины от старческих радикулитов и простуд. А еда, приготовленная в русской печи? Разве можно сравнить ее вкус с торопливо приготовленным на газовой плите супчиком? Конечно, они и слышать не хотели о переезде в квартиру. Даже наличие в квартире теплого туалета и горячей воды не прельщало старых людей комфортом беззаботной жизни.

Савелий понял, что не сможет уговорить родителей освободить дома для продажи, но все-таки решил рассказать им о намечающейся сделке с землей. Они его доводы в пользу продажи земли даже не дослушали. Мать подошла к сидящему за столом сыну, прижала его голову к своей груди и сказала:

– Нет, Савушка. Мы доживем отпущенное нам Богом время в своем доме. А потом поступай с нашими домами, как хочешь. Конечно, хотелось бы, чтобы здесь наши внуки жили, но ты дождись нашей смерти, а там – вольному воля. Делай, что хочешь.

– Хорошо, мамуля, – не стал спорить с матерью Савелий, – живите. Живите долго, а главное не болейте. По большому счету, не нужны мне эти деньги. Я их на службе заработаю. А дома ваши, действительно, пусть за нашей семьей останутся. Правда, они становятся ветхими, но это не большая беда. Я займусь ремонтом, и постепенно все приведу в порядок. Начну, пожалуй, с бани – труба там заваливаться начала, и крыша кое-где уже подтекает.

– Спасибо, сынок, – в один голос ответили растроганные заботой сына старики, – это очень правильное решение. Ремонтируй, все равно все это тебе останется, мы с собой на тот свет ничего не заберем.

В этот же день Савелий подремонтировал подгнившие ступени приставной лестницы и полез на крышу бани. Я видела, как он добрался до печной трубы, по-хозяйски качнул ее из стороны в сторону, а потом начал внимательно просматривать крышу. В моей душе шевельнулось доброе чувство уважения к своему мужу – настоящий мужик, хозяин. Еще через неделю к дому стариков подъехала бортовая машина, из нее начали выгружать доски, шифер, краску, стекло и еще какие-то стройматериалы.

Савелий делом подтверждал отказ от сделки с землей. Я по своей наивности даже решила, что он вернул покупателям аванс за участок и все останется по-прежнему.

У меня тоже были виды на землю свекрови – я хотела завести свой собственный огород, чтобы моя семья ела экологически чистые овощи. Старики мой порыв одобрили. Дед даже решил после окончания уборочных работ построить для меня две маленькие теплички.

Когда-то, я ненавидела все, что связано с работой на земле и думала, что больше никогда мои руки не прикоснутся к огородному инвентарю. Но прошло время, и мне самой захотелось что-то сажать и выращивать. К земле привыкаешь быстро, а вот отдалиться от нее не всегда получается. Запах свежевспаханной земли, первые листики посевов, первый маленький колючий огурчик… Да, что я тебе рассказываю – ты свой бизнес начала с земли, и лучше меня знаешь силу любви и привычки. С твоим нынешним благополучием можно было давно отказаться от теплиц и тех хлопот, что с ними связаны. Но земля не отпускает, правда, Зося?

Так и со мной произошло – после работы я стала заходить в специализированные магазины и присматриваться к семенному ассортименту. Вечерами я рисовала план участка и разбивала его на грядки и клумбы. В своем огороде я планировала весной посадить не только овощи, но и много цветов.

Савелий к моей затее относился вполне серьезно и обещал мне помощь в уходе за огородом. Я верила ему и летала на крыльях счастья – у нас с мужем могло появиться общее увлечение, а это объединяет людей.

Но мое счастье длилось всего ничего – еще через неделю все старики отравились угарным газом, и мы их похоронили.

Поминки по усопшим Савелий устроил в их доме. Людей было много, соседи и родственники к нам в горницу заходили по очереди. Выпивали по три чарочки, кланялись портретам погибших и уходили. Я быстро убирала столы, ставила свежие тарелки и снова приглашала тех, кто ожидал свою очередь помянуть соседей во дворе. В общем, умаялась я к вечеру, и когда последние люди ушли с нашего двора, решила, что мне необходимо посидеть на улице, чтобы немного отдохнуть. А убрать в доме я до утра еще успею.

Я накинула на себя спортивную куртку, вышла во двор и уселась на скамеечку в старенькой беседке, что стояла между яблоньками на заднем дворе.

Из этой беседки была хорошо видна банька, в которой погибли старики. Я смотрела на баньку-убийцу и думала о родителях Савелия. Чистые и светлые были люди, жили дружно, любили и уважали друг друга. Судьба когда-то свела их в одну семью, а сейчас позволила умереть в один день. И вдруг мои глаза натолкнулись на мужскую фигуру, которая спускалась по лестнице с крыши баньки. Я присмотрелась – это был Савелий. Он осторожно искал ногами перекладины лестницы, потому что его руки были чем-то заняты.