Вкус греха - Мэгги Кокс

Собравшись с мыслями, он понял, что в этот раз ему придется просто смириться и покорно ждать, пока Роуз поговорит с мистером Хатоном.

Двигаясь по направлению к двери, он бросил взгляд через плечо на миниатюрную брюнетку.

– В таком случае хорошо. Не стану больше на вас давить. Скажите мне, если есть что-то, что я смогу для вас сделать. Кто-нибудь отвечал вам добротой на все то добро, что вы делаете? Мне было бы очень интересно узнать о ваших желаниях. Поделитесь ими со мной, и даю слово, я сделаю все возможное, чтобы осуществить их.

– Почему вы хотите это сделать? Подозреваю, это потому, что у вас есть какой-то скрытый мотив…

Джин положил руку на сердце:

– Вы меня без ножа режете.

– Вам не под силу исполнить мое самое заветное желание. Вам хоть приходило в голову, что не все желания имеют денежный эквивалент?

Роуз бросила ему вызов.

Он пожал плечами:

– Я не могу сказать, что действительно задумывался об этом. Я предпочитаю иметь дело с материальным. Почему бы нам не продолжить этот разговор за ужином?

Она поморщилась:

– Я бы охотней поужинала с удавом! По крайней мере, я бы точно знала, с чем имею дело.

Несмотря на разочарование, Роуз не могла поверить, что он выказал желание сделать ей приятное. Наверняка он рассчитывал, что подобные любезности повысят его шансы приобрести дом.

Джин нашел ее ответ забавным. К собственному удивлению, он также подумал, что ее остроумие было соблазнительным…

– Не могу сказать, что я польщен, но это действительно смешно, Роуз!

– Для вас я – мисс Хиткор.

Джин улыбнулся:

– Теперь я вижу, что действительно досадил вам, не так ли? Хорошо, в таком случае я уйду. Но вы еще не раз услышите обо мне, Роуз…

Он открыл дверь и с решительным видом вышел под дождь.

Рано утром раздался телефонный звонок. Медсестра Филиппа сообщила, что его состояние резко ухудшилось, и попросила Роуз приехать. Онемев от страха, она натянула джинсы и футболку, накинула плащ и буквально выбежала из дома.

Когда Роуз добралась до больницы, ее направили в палату. Когда она увидела его, то глубоко вдохнула. Бледный и хрупкий, Филипп Хатон лежал в постели, его лицо под кислородной маской казалось восковым. Разноцветные провода медицинских аппаратов опутывали его, как зловещая паутина. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, как скверно обстояли дела.

Сбывались ее худшие опасения. От ее внимания не ускользнуло и то, что Филиппа перевезли в ту же палату, где скончался ее отец.

Неужели Филипп тоже покинет ее? Роуз содрогалась при этой мысли.

Врач по вызову диагностировал пневмонию. Он также сказал, что было важно стабилизировать состояние, а для этого ему нужен был отдых. Для этого им пришлось оставить его в больнице дольше, чем предусматривалось, и лечить его при помощи антибиотиков и кислородных подушек.

Когда она опустилась около постели и взяла его за руку, Филипп открыл глаза, чтобы показать, что он чувствует ее присутствие. Роуз мягко пообещала, что все будет хорошо, ему не нужно волноваться. Но даже она не верила собственным словам. Неожиданно человек, который казался ей надежным, как скала, выглядел старым и изможденным… Это пугало ее.

Все то время, что она пробыла с ним, она старательно прятала глаза, старалась казаться бодрой, но, как только за ней закрылась дверь палаты, она больше не могла сдерживаться и горько разрыдалась.

Это был не последний раз, когда она проливала слезы. Вся следующая неделя стала стрессом: дни ремиссии сменялись сутками кризиса. Роуз была на пределе сил – управляла магазином, одновременно проводя встречи со множеством профессионалов.

За этими волнениями она совершенно забыла о последней встрече с Джином Боннэром. Но однажды вечером после работы, когда она навещала Филиппа в больнице, он сказал ей, что хотел бы обсудить кое-что важное. У нее появилось неприятное ощущение, по всей видимости, он обдумывал предложение о покупке миллиардером антикварного магазина. Парой дней ранее она передала ему предложение Джина. Она оказалась права. Тогда он явно не был в состоянии обсуждать его, но, по всей видимости, время настало.

– Роуз, я хочу, чтобы ты связалась с мистером Боннэром и сообщила, что я принимаю его предложение.

Роуз заметила, что его бледно-голубые глаза были полны сожаления.

– Я страшно разочарован тем, что он не хочет купить бизнес и что он не будет продолжать свое существование, как мне бы этого хотелось. Но в моих нынешних обстоятельствах выбирать не приходится. У меня нет других предложений, и я вынужденно буду прикован к постели еще в течение некоторого времени, мне нужны средства, чтобы оплачивать все это. Ты прекрасно знаешь, что у меня нет семьи, но, по крайней мере, у меня есть накопления, которые я смогу использовать. Главный мой капитал – магазин. Предложение Боннэра более чем щедрое, я не мог на такое и надеяться. Он оставил свою визитную карточку, не так ли? Свяжись с ним и договорись о встрече, пожалуйста.

Она тщательно старалась сохранять самообладание. Роуз совершенно не радовала перспектива снова встречаться с этим самоуверенным французом.

– Хорошо, – наконец сказала она. – Я сделаю все, что ты попросишь, все, чтобы помочь тебе, Филипп. Но неужели ты не хочешь встретиться с ним лично после больницы, прежде чем заключать сделку?

Он еще раз извинился.

– Боюсь, что я не могу ставить сделку под сомнение. Это риск. Мне нужно продать это место так быстро, как я могу, чтобы у меня появились деньги еще до моей выписки. Я прошу тебя, Роуз, сделай это для меня. Я связался с моим адвокатом, и он оформит все необходимые документы. Вот его имя и номер.

Он открыл прикроватный ящик, достал листок бумаги, на котором была записана необходимая информация.

– Он все подробно тебе объяснит.

– В таком случае я сразу же займусь этим.

Нахмурившись, Роуз почувствовала, как сжимаются ее мышцы. Едва ли она предвкушала грядущую встречу. В этот раз именно у него будут все карты, Роуз была уверена, что своего он не упустит…

– Спасибо, дорогая…

– Пока я занимаюсь этим, тебе следует отдохнуть. Последнее, что тебе нужно, – переживать по всяким пустякам.

Нежно улыбаясь, Филипп погладил ее руку, лежавшую на одеяле.

– Мне следовало сказать тебе это раньше, Роуз… Не знаю, как бы я сумел прожить последние десять лет без тебя. Без сомнения, твоя верность, дружба и трудолюбие для меня бесценны. Если бы я был намного моложе, то не сомневаюсь, я бы обязательно влюбился в тебя.

Чувствуя, как щеки потеплели, Роуз улыбнулась ему в ответ. Она также вспомнила слова Джина Боннэра о том, что ее отношения с боссом могли быть не такими уж и деловыми.