Вожатый… - Кирилл Борисович Килунин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Намного позже, когда я уже доставлял детей домой, ко мне подбежали взволнованные родители этой редиски – Максимки (как он вообще оказался в нашем отряде – имея папу и маму?..) и возмущенно стали требовать повторного вызова милиции. Потому что, оказывается, их сыну преднамеренно сломали руку в лагере – дети – хулиганы, при потворстве вожатого и воспитателей. Галчата, услышав сии речи, тут же начали галдеть: что это – неправда, Максимка – сам виноват. Самое интересное, что в толпе встречающих нас родителей и родственников, оказалась учительница этого самого Максимки, непедагогично подтвердившая, что да: «Максимка настоящая сволочь, и стащил однажды у ней кошелек с зарплатой, но это было не доказать!».
Сконфуженные родители Максимки под давлением столь шумной общественности решили ретироваться. На том сия история и закончилась.
*
Гуси – они всегда ходили вдвоем – парой, один – белый, другой темноволосый – инструктора по сплавам на катамаранах – Олег и Денис.
Говорят, что там – за лагерным забором, они – профессиональные спортсмены, имеющие особые регалии и прошедшие сотню рек высшей категории. А здесь они – местные мачо, большая часть девочек «Ирени» от 12 и до 77 вздыхали, глядя на их поджарые, подкаченные фигуры и белозубые улыбки.
Да, я им немного завидовал, или просто – недоумевал, откуда такая популярность? Что в них такого?
Отчасти конечно это – их флер – героев без страха и совести, отважных инструкторов, ведущих за собой отряды неумех – по руслу быстрых рек.
Конечно, это – их истории, все как на подбор о подвигах, покорении деревенских красоток, жестоких кровавых драках с местными негодяями. Еще они говорили, что дома у каждого из них есть мопед, богатые папа и мама, джип, и совсем скоро, они будут решать большие дела.
Возможно, я бы не стал о них тебе рассказывать, если бы однажды Надюшка не отозвала меня в сторонку, и как опытный заговорщик, не начала вещать громким шепотом:
– Кирюха, этой ночью Лера не ночевала, выбралась в окно около двух часов ночи и вернулась под утро. Мне это мальчишки рассказали.
– А сколько этой Лере?
– Двенадцать…
– Ну, ты мудришь, подожди, это та …?
– Ага, у ней титьки втрое больше моих, – фыркнув, праведно возмутилась Надюшка.
– И?
– Ребята сказали, что она влюбилась в Дениса.
– Из тех самых?
– Ага…
– Ну и фиг с ним, главное смотри, чтобы больше не бегала, и я пригляжу.
– А если она залетела…?
– Ну что ты? – Я обнял Надюшу за узкие мальчишечьи плечи, – через месяц, и даже два, этого точно, еще не будет видно! Пусть родные ее дома перевоспитывают, если успеют.
– Ага, – вздохнула Надюша. Но, кажется, эта вполне здравая мысль ее совсем не успокоила.
Я тогда отправился к этому самому Денису – темному гусю, чтобы поговорить о педофилии, и совращении малолетних. Но, так его не нашел. Он отбыл в неизвестном направлении, говорят в какую – то соседнюю деревню, где у него были дела вместе с белым гусем – Олегом.
*
А пока у нас впереди было еще много хорошего и плохого, все то, что годы спустя я буду вспоминать, как – одно из лучших моих приключений…
6. Я ловлю тебя, слышишь! Страшные сказки. Бегунок и измена
День тянулся за днем, чередой как уходят древние слоны, заросшие рыжим мехом, кости которых находят на склонах уральских рек. Первая смена длилась двадцать один день, конечно, я помню не все, только то, что воткнулось в память острой иглой тревоги и неправильности, или поселилось солнечным зайцем на обратной стороне зрачков, шурша там – в ненастье и согревая своим призрачным, но от этого не менее, настоящим светом.
Все запомнившиеся дни наполнены были для неопытного в жизни человека, какими – то совершенно – невероятными событиями и происшествиями. За сутки до заброски нашего отряда к точке сплава в Усть -Турку, руководством лагеря решено было провести в качестве пилотной подготовки – меж отрядное туристическое соревнование. Это был – бег с препятствиями или, по меткому выражению моего собрата вожатого четвертого отряда – Рината (это он тогда вместе с директором лагеря, Филином и физруком бился с хулиганами), «бег с конями», под коими, конечно он имел в виду, наших детей. У него в отряде были одни пацаны, так что, для него это выражение – прямо в точку, мои же птицы, все больше летали…
Предполагалось что, мы всем отрядом в темпе вальса, то есть, не останавливаясь, должны, для начала поставить палатку на опушке леса, самостоятельно изготовив колышки из подручных средств, потом развести костер – без спичек. И все это – на время по секундомеру, который включил физрук – Егор. Палатку поставили сразу. Мы долго, пытались выбить искру с помощью двух камней или моего брелка – карманной лупы, пока наш страдалец Максимка – одна рука в гипсе, не попросил жестами, чтобы его прикрыли со спины, а затем, тихонечко за нашими спинами достал из носка на правой ноге зажигалку – настоящее Зиппо, наконец – то, добыв нам огонь.
Потом, я, конечно, показал ему кулак, но потрепал по плечу и шепотом похвалил за находчивость и проявленный командный дух, хотя сам не понимал что это за такая невидимая субстанция, и откуда и у Максимки взялась такая зажигалка.
Дальше, мы должны были по очереди – в три захода, переправить всех на другой берег реки Ирени – на двенадцати местном катамаране. Никто не потонул.
На том берегу еще был веревочный квест, и кульминация – бревно, перекинутое через овраг трехметровой глубины.
Галчата на бревне даже не вздумали притормозить, я тоже помчался все десять метров над оврагом на автомате как весенний лось, за мной проскочила попискивающая словно мышка – Надежда, балансируя руками как знатный канатоходец, а храбрая и спортивная наша Алеся, вдруг замерла и не смогла сделать и шагу.
– Что случилось?
– Кажется, я боюсь, – шепчет она мне на правое ухо, я по тому же бревну вернулся обратно, чтоб ее подбодрить.
– Но ведь мы проиграем…, ты слышишь, тикает время: Тик-так?
– Пусть, – она чуть не плача, прикусила нижнюю губу.
– Давай, я встану внизу, на дне, и если ты вдруг упадешь, то поймаю.
– Точно поймаешь? – она улыбнулась, смахивая предательскую слезу, похожую на растаявшую снежинку.
– Ага, – я спустился в овраг, где было сыро,
