Незваный гость - Линда Уиздом

Кали сдержанно усмехнулась и вылила взбитую яичную массу на раскаленную сковородку.

Тревис с недоверием наблюдал, как она молча готовит две порции омлета с сыром и грибами. Для мужчины его роста и сложения это казалось легкой закуской, не более того.

– Выглядит аппетитно, – усталым голосом заметил он, окинув взглядом маленький омлет. – К нему полагаются какие-нибудь тосты или поджарка из мяса?

– Я на диете. – Кали поставила кофейник на середину стола после того, как допила свою кружку.

Тревис нарезал омлет на кусочки, стараясь растянуть удовольствие и убедить свой желудок, что съел достаточно. Но его желудок, увы, всегда был несговорчивым.

– У вас здесь очень хорошо, – проговорил он, желая разрядить обстановку. – Дом выстроен прочно и со вкусом, в нем, и правда, уютно. Вы ничего не стали переделывать?

Молчание.

– Похоже, что он довольно старый, – добавил Тревис.

Молчание снова было ему ответом.

– Если вы скажете мне хоть слово в ответ, надеюсь, это вас не убьет? – не выдержал Тревис.

Кали смерила его холодным взором.

– Я приехала сюда, потому что нуждалась в уединении. И сейчас нуждаюсь. Если бы я хотела с кем-то разговаривать, то завела бы собаку. Ведь от нее ответа не услышишь. – Сказав это, Кали принялась есть омлет.

Тревис опустил глаза. Да, эта дама гораздо упрямее, чем он полагал. Нет, разумеется, он не думал, что она встретит его с распростертыми объятиями, но, в равной мере, не предвидел и столь резкого отпора. Тревис не мог ее осуждать, в конце концов, это он вторгся к ней в дом, когда она желала лишь тишины и спокойствия. Он понимал, что, не будь дождя, размывшего дорогу, его бы с проклятиями выставили вон, и эта безжалостная женщина ни за что не предоставила бы ему убежища.

Он мечтал сразу заговорить с ней о своей будущей фотокниге, признаться, что ее роман-исповедь поразил его и дал импульс новой идее, но понял, что если коснется этой темы, то либо ничего не добьется, либо его просто выгонят под ливень.

– Знаете, как ни странно, Дженни мне о вас почти ничего не рассказывала, – произнес он, допивая очередную кружку кофе.

Кали никак не отреагировала на его слова.

– Наверное, вы скажете, что она с уважением относится к вашему выбору, то есть к уединению.

– Жаль, что вы не чувствуете ничего подобного.

Теперь она старалась держаться безучастно и не выдавать вспыхнувшего любопытства, но с человеком, сидевшим напротив, играть эту роль было трудно.

Кали проклинала себя, что в последние два года не приглашала погостить оставшихся друзей, да и вообще мало кого видела. А Тревис поминутно напоминал ей ту пору, о которой она стремилась забыть. Она сознавала, что не должна расслабляться, пока он у нее в доме.

Ей нужно было напрячься, хорошенько подумать и догадаться об истинной цели приезда Тревиса. Ее скромное жилище нелегко отыскать, а добраться до него, пожалуй, еще сложнее. Как-никак дом расположен в самой пустынной части Виргинии. Неподалеку от него лишь крохотный городок Ньютон-Гэп, с магазином, почтой, бензозаправочной станцией, ресторанчиком и единственным маленьким административным зданием, одновременно полицейским участком и залом для собраний. Если кто-нибудь заболеет, то в Ньютон-Гэпе есть медсестра, но в более серьезных случаях придется проехать двадцать пять миль до медицинского центра в Биксби. Биксби тоже невелик, но по сравнению с Ньютон-Гэпом – прямо-таки верх цивилизации. И когда хочется посмотреть фильм или еще как-нибудь развлечься, люди отправляются в Биксби. Там к их услугам имеются бассейн, кинотеатр и большой ресторан с дискотекой и игральными автоматами.

– И места у вас здесь неплохие, – добавил Тревис. – Тут можно поохотиться?

– Сколько угодно, но только в лес поодиночке не ходят и по чащобам в охотничий сезон не разгуливают, – кратко пояснила Кали. – Чужаков в лес не пускают, особенно после окончания сезона. Здешний шериф Ред Горман считает себя настоящим стражем.

Тревис усмехнулся.

– В моих краях то же самое. Помню, наш шериф приходил в школу и частенько напоминал, что если мы не будем соблюдать все правила, то загремим в тюрягу.

– И что, кто-нибудь из вас там побывал?

– Думаю, что большинство испытало это удовольствие.

– А вы откуда родом?

– Из Тексарканы, – отозвался Тревис, довольный, что она начала с ним разговаривать. – Вы не найдете ее на карте.

– И мальчик из сельского захолустья в итоге обосновался в страшном Лос-Анджелесе со всей его сумятицей.

– Как и девочка из захолустья.

Ее глаза сузились.

– Я никогда не говорила, что родилась в этих местах.

– А вам и не нужно этого говорить. Я не так глуп, как порой кажусь. Когда я впервые увидел вас, вы выглядели, как и подобает дорогой фотомодели, я имею в виду и облик, и манеры, но теперь похожи на девушку из маленького городка. Вы стали самой собой, – пояснил он. – Простите, мадам, но скрыть свое происхождение вам не удалось.

Ее глаза сделались холодными, как лед.

– Не пытайтесь анализировать и рассказывать мне, кто я такая, по вашему мнению. Я и сама не знаю, что во мне настоящего. Я даже не знаю, кто я теперь.

Тревис с любопытством посмотрел на нее. Похоже, что прошлое тревожит и до сих пор не отпускает Кали. Конечно, ему незачем совать нос в чужие дела и допытываться. У него в прошлом тоже есть темные периоды, по поводу которых он не намерен откровенничать. И все же он продолжал задавать себе вопрос, почему она вернулась домой. Вряд ли ее потянули назад воспоминания. Она могла бы уехать и поселиться где угодно. Зачем ей понадобился этот городок, каких в стране тысячи? И отчего она живет как отшельница?

– Ну и как вы тут развлекаетесь? – поинтересовался Тревис. Ему показалось, что она смягчилась и поняла главное – он не представляет для нее угрозу. Однако Тревис недостаточно знал Кали.

– А это уж мое дело.

Тревис отвернулся и поглядел на кружку с кофе, крепко сжатую в руках. На мгновение он представил себе, что сжимает в объятиях хрупкое тело Кали.

А она тем временем кончила обедать, взяла свою тарелку и кружку с остатками кофе и поставила их в раковину. Скоро они будут вымыты, прополосканы и помещены в сушилку. Кали молча вышла из кухни. Тревис с недоумением проследил за ее уходом. Ему еще не попадалась столь ожесточенная и неприветливая женщина. Тревису захотелось преподать ей наглядный урок хороших манер. Он собрал тарелки и вымыл их, потом решил побыть несколько минут наедине, приблизился к двери черного хода и убедился, что дождь по-прежнему идет.

Кали принялась быстро и взволнованно расхаживать по гостиной. «Как он посмел сюда явиться? Он не имел права вторгаться ко мне в дом. Я скрылась здесь, чтобы не видеть таких людей, как он».