Ветер над берегом: Вторая книга стихов - Александр Цыганков

Как Чернышевский, я в порыве,

Закинул книгу под диван.

Ах, где вы, мысли золотые —

Россия, Родина, роман…

1.2001

Охота на лис

Светло – как в первый день Помпеи!

И первой кисти рыжий хвост

Ещё в лесу, где берендеи

Живут в плену у вещих звёзд.

Везувий – в сумерках свободы.

Ещё не зачатый Брюллов

Уже рисует, и народы

Кочуют вдоль материков.

Ещё Помпеи нет в помине,

Как нет Помпея самого,

Но краска кровью на картине

Уже сочится из него.

Ещё не жил поэт и зодчий,

Художник не растёр пигмент,

А предок наш, как пращур общий,

Потомкам ставил монумент.

И всё б сошло, когда не сроки

И вечные – любовь, война…

История, как вдох глубокий

Творца, глотает времена.

Притихли в сумерках вулканы.

Гравёр листок перевернул…

Торгуют лаврами аланы,

И жрицы ринулись в разгул.

Окаменели боги в нишах,

И пепел падает с небес.

Брюллов с ружьём – бежит на лыжах!

Блестят снега! Темнеет лес.

1.2004

Маски

Зима. Торгуют ёлками. Хвоя

Откроет вид – и запахи, и краски —

Привольного таёжного жилья

Всех тех, с кого мы лепим наши маски.

Пробит простор огнями городов.

Длиннющие узорчатые ночи!

Куржак. И воцаренье холодов.

И суета – от Мурманска до Сочи.

Полярная звезда скромнее, чем

Случайный блик. В морозном небосклоне —

Ось мира, чей Творец и глух, и нем,

Как будто Чудотворец на иконе.

И свечи, и гирлянды – все в одной

Единожды раскрученной спирали.

И всюду, ёлки-палки! – лес густой…

И все мы в масках – как на карнавале.

12.2003

Нечаянная радость

Нечаянная радость. Имя храма.

Над куполом – небес эпиталама

В честь жениха. В страдательном залоге

Читай о нём в божественной эклоге.

Поэт, художник ли – мирское зренье

Воспитывает. Гений – исключенье.

Мы все, как пастухи, дудим в свирели,

Ворочая мозгами еле-еле.

Оно и к лучшему – когда миряне

В неведенье, тем паче христиане.

Нечаянная радость – вот музыка!

Что церковь, что костёл, что базилика…

Нечаянная радость. Посох мира.

Тропа – как партитура для клавира.

Как исповедь всего, что сокровенно,

Но своевременно и современно.

3.2004

Сеть

1

Из Рима – в степь, в сарматский беспредел.

На сайте у Горация момент

Раскаянья заполнен, как пробел,

Лихой строкой: «Воздвиг я монумент…»,

Какой красноречиво говорит

За весь нерукотворный самиздат,

Что прах переживёт, но не пиит:

Что внук славян, что финн, что ты, сармат…

2

Из Рима – только в степь! В Сети пурга.

Овидий волком воет: степь да степь…

И тени, что отброшены в снега,

Посажены сарматами на цепь.

О ветер-волк! Ату его, ату!

Не снайперы, а музы в хоровод

Сомкнутся, разрывая на лету

Пергамент. Будь внимательней, рапсод!

3

Отвязанный на древе мировом —

Огромный кот. Печаль его темна.

Там птицы не поют. Там степь кругом!

Метафора – преданию равна.

Там слово – словно облако – в сети,

И варвары штурмуют Интернет.

Побудь со мной, поговори, не спи —

Пропой ещё, Эвтерпа, мне куплет…

2004

XX век

УРАГАН АВАНГАРДА

5.2005

Изгнание из Рая

Поэзия – как яблоко, что Ева

Вкусила первой. Дальше – антитеза.

 Изгнание. Аккорды полонеза.

Надрыв исповедального напева.

Поэзия – как слово для Адама,

Прообраз первых статуй или амфор,

Что стало камнем в пламени метафор

И перезрелым яблоком для Хама.

Поэзия – как музыка для мира,

Согласная с прозрением, что в тварном

Наречье ограничена словарным

Запасом – под надзором Азраила.

И вечная, как тема полонеза, —

От первого Адамова напева,

Поэзия – как яблоко, что Ева

Вкусила первой. Дальше – антитеза.

3.2005

Затворник

Он кутался в меха кедровой пади,

Витийствовал в безмолвии снегов

И в клетках ученической тетради

Выстраивал громады облаков.

Там солнце не садилось – уступало

Дорогу фосфорической ладье:

Земная мифология астрала

Преображала мир в зеркальном дне.

И в тот же миг вдали гремела битва,

В руины превращались города.

На части разделяла, словно бритва,

Вселенную сверхновая звезда.

И только вера крепла в бренном теле

Смиренного затворника в скиту.

И за окном в безмолвие летели

Снега и заслоняли темноту.

7.2004

Барабанщик

Олегу Кулакову

Прими, беспризорный «афганец»,

Гремящую россыпь стихов, —

Ваятель, горчайший из пьяниц,

Художник – несбыточных снов.

Твои барабанные дроби

Глушили расстрельную дробь.

Должно быть, Создатель сподобил

Подобьем её побороть.

Но вот и подобное смыто…

«Афганец», нажми на курок!

Пускай – там, где тело зарыто, —

Как пуля свистит ветерок.

Прими эти строчки как Слово

Прощенья. Прощается Русь.

О павшем – у старого крова

В пустыне двора помолюсь.

2.2004

Тревога

«Не опоздай на облако… Тревога!» —

Послышалось, а я так долго спал

И видел сон, что вверх вела дорога

И я бежал – и в небо опоздал.

Как будто это вовсе и не снилось —

Отчётливо звучали голоса:

«Не опоздай! Тревога!» Что случилось?!

Как можно опоздать на небеса?

В открытое окно ворвался ветер,

И свет упал с безоблачных высот,

И во дворе играющие дети

Сказали, что разбился самолёт…

Как страшен мир и как устроен хрупко,

И думается вдруг среди утрат:

Что опоздал, не совершил поступка —

Один за всё на свете виноват.

8.2004

Белая крепость

От цветения до листопада

Дунет ветер – и лето сгорит.

Говори! Это звёзды горсада

Как алмазы, растёрты в графит…

Впрочем, кто здесь? И что за нелепость

В разговорах и в каждой строке?

Вот и облака белая крепость

Отражается в чёрной реке.

Словно прошлого рвань временная,

Серой краскою в праздничный май,

Прорвалась, взорвалась, разливая

И коверкая речь невзначай.

Ничего, ничего… Пересилим

Скорость времени, ветер веков…

Вот и облако в мареве синем

 Каменеет среди берегов.

5.2004

Отлив

Отлив. Откат волны. Песок

Впитал просоленную влагу.

Поёт прибрежный ветерок,

Понятную лишь крабам, сагу.

Огромлен тучами простор.

Вдали – ни паруса, ни флага.

На берег даже Черномор

Волной не выгонит варяга.

5.2004

Стансы

Мы говорим, время мчится…

Квинт Гораций Флакк

Горит восток. До дна прогоркли воды.

Оплакивает флейта тростники.

Оставь печаль, Эвтерпа, извлеки

Начальный звук – мелодии для оды.

Для яростного гимна не сезон.

Полки отколотили в барабаны.

Как только Цезарь ступит в Рубикон,

Тогда и запоём во все осанны.

Пусть верно, что в одну и ту же воду…

Но в реку – всё же можно. Не беда,

Что временем разбавлена вода.

К нему и обрати, Эвтерпа, оду.

Пускай прозрачной кажется строка,

По образу возвышенной стремнины,

Всё те же здесь, Эвтерпа, облака,

И смысл глубже видимой картины.

Ко времени пропой над берегами

Высокий и простой речитатив.

Пусть флейтою подхваченный мотив

Предвосхитит ход времени стихами…

9.2004

Оранжевый куст

На песке – догорающий сад.

Всё ко времени – шелест, паденье…

Упование на снисхожденье

Вдохновения. Всё наугад!

Словно призрак, оранжевый куст —

Как намёк на мечты о высоком.

Силуэт на тропинке – намёком!

Выколдовывай речь, златоуст!

Как до снега резные сады

Раскрывают метафору сада.

Листопад выдыхает прохлада,

И не листья шуршат, а следы.

И оранжевый куст на песке

Догорает, как пламя, у края.

В упованье листвы догорая,

Убывающий сад вдалеке…

9.2004

Шелест

Однако, осень. Одиноко.

В саду резной листвы барокко.

Следы шуршат в страницах сада.

В глазах рябит от листопада,

Но всё же красок не хватает.

Негромко музыка играет.

И всё равно – что крик, что шёпот.

Все звуки осени – как ропот

Холодной лирики. Другая,

Как ты, не греет, дорогая…

Уже темнеет. И прохладно.

Как раньше – выпить бы… Да ладно.

Пройдусь тверёзым. Воскресенье.

Сверкает зодчего творенье

В лучах подсветки. В недрах сада

Шагов не слышно. Всё – как надо.

И город, словно лист под лампой,

Развёрнут. Зрелище над рампой!

Настроен фокус объектива —

Фонтаны, девицы… Красиво.

И в центре: ангел на часовне,

И вождь на площади – как ровни.

Река течёт во тьму. И где-то