Два кубометра благодатной земли - Денис Леонидович Журавлёв
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Что это? – первым спросил профессор, – И откуда…
– Я не знаю! – вскричал Егор, испуганно пятясь к двери, – Я… Мы решили проверить, как эта земля отреагирует, если туда посадить маковое семечко… И мы добавили немного удобрений… А оно как рванет! Тут этот цветок вырос, а из его бутона, – Егор указал на растрепанный бутон в верхней части растения, – Вылезло вот это! Я не знаю, что произошло!
Углов вышел вперед и внимательно рассмотрел цветок и животное, которое, к слову, было похоже на зайца. И вынес вердикт:
– Похоже на то, что в появлении этих личностей виновата именно земля. Да-да, именно она, потому что семечко мака и удобрения не могут за такое количество времени мутировать. Удобрений много сыпали? – спросил он Егора.
– Да немного, грамм двести, – ответил тот.
– Теперь все ясно! – провозгласил профессор и обернулся к остальным биологам, – Похоже этого кролика и нашего кристаллического друга создала эта земля!
Глава 6
И началось безумие. Оно было предрешено с самого начала. Ведь что хочет любой ученый, если перед ним светит мировое открытие? Конечно же внести в него максимальный вклад, дабы приобщиться к общему делу и просто ради славы. Так происходило всегда, так произошло и сейчас.
Узнав, что «благодатная земля» (так ее прозвали биологи) может генерировать живые организмы, биологи готовы были драться друг с другом за право хотя бы полчаса проводить эксперименты над ней. Лабораторий на корабле было всего три, так что приходилось становиться в очередь. На каждого человека решили выделить по десять минут. Больше людей берешь с собой – больше времени дается. Все просто. Если кто-либо не желал после истечения срока отдавать лабораторию, начинали выламывать дверь и угрожать расправой.
От природы тихий и неконфликтный Василий никогда бы не стал драться за право исследовать что-либо в лаборатории. Он даже представить себе не мог, что открытие сложной жизни приведет не к празднованиям и тщательному исследованию, а к ссорам и конфликтам. Василий даже не хотел сначала лезть в этот хаос, а переждать, пока страсти улягутся и прилетят ещё научные корабли. Однако Углов взял его и Глеба к себе в группу, отбив им полчаса в лаборатории. Профессору совсем не нравилось такое распределение и ссоры, но даже он ничего не мог поделать. А Сергей отказался лезть в их споры, заявив, что его это уже не касается:
– Сами там разбирайтесь! Главное, корабль не сломайте.
Из-за чего профессор был очень зол на капитана. Без его содействия приходилось действовать на свое усмотрение. Многие биологи, к счастью, были разумными, и хотя бы честно соблюдали очередь. Но остальные были очень наглыми: пытались влезть в чужую работу, пролезть раньше срока, устраивали потасовки и скандалы.
– Никогда бы не подумал, что можно быть таким невоспитанным! – поделился Василий с друзьями, когда они на следующий день ставили опыты в лаборатории, – Неужели они не понимают, что только ругаются с другими, а «очередь» только замедляет процесс! Если они думают, что за два-три дня мы раскроем секреты мироздания, то сильно ошибаются!
Глеб сочувственно кивнул:
– Похоже, они так и думают. Помнишь Кирилла? Так вот, ещё вчера, когда я сюда шел, он вырывал у кого-то документы с криками: «Я начал этот эксперимент! Я! И это было мое право его закончить!»
– Слава часто кружит людям голову, – к ним подсел профессор, – Но я не ожидал, что совсем не гарантированная слава настолько затмит их разум!
– А ещё я слышал, что если эксперимент другого человека ещё не завершен, они могут его прервать на начать делать свой! – добавил Глеб.
Углов задумчиво сказал:
– Худший коллектив, чем сейчас был только на моей прошлой работе.
– Это на какой ещё? – навострил уши Василий.
– В той лаборатории, где же ещё! Вы, наверное, слышали скандал по поводу того, что там разрабатывали биооружие? Одна группа ученых решила, что делать можно что угодно. Я помню, что они как-то испортили наш мини-заповедник для своих опытов. Их поймали.
– Что?! Биооружие?!
– Да.
– А как их раскрыли? – заинтересовался Василий.
– Уже точно не помню. Зато помню один случай. Как-то случайно завел будильник на час раньше, поэтому и на работу добрался быстрее. Когда в лабораторию входил думал, что первый буду, но там оказались эти. Они очень всполошились, когда я вошел. Один на встречу выбежал, ласково так разговаривает. Заглядываю ему через плечо, а там полигон, где они работали полыхает.
– Пожар что ли?
– Если бы! Ты что, не знаешь, как прячут такие секреты? Если не понятно, что происходит и будет ли проверка, то просто все громят, наводят беспорядок, важные документы прячут. А если вот-вот страшную тайну раскроют, то сжигают дотла все документы и результаты экспериментов.
– Так они тебя за проверяющего приняли! –догадался Василий.
– Ага. Когда тот, что навстречу выбежал, узнал меня, он меня чуть на месте не прихлопнул. К счастью, там уже охрана на шум подтянулась.
Они помолчали.
– А с нашими-то что делать? – Василий с надеждой посмотрел на профессора, – Можно ли как-то их остановить?
– Можно, – вздохнул профессор, – Процесс прекращения безумства начался. Я отправил телеграмму на Землю, где-то через пять дней они будут здесь, – пояснил он, перехватив удивленные взгляды.
– Осталось только пережить эти пять дней, – пробормотал Василий, поднимаясь со стула, – Ну как там наши семена? Проросли?
Глеб встал и подошел к стеклу:
– Ну как тебе сказать… Это уже не семена.
– Что?
Василий подошел и увидел, что Глеб прав: то, что было семенами роз, превратилось в какую-то биологическую смесь: вот это, похоже, была голова, это – ноги… Вот только создание, казалось, страдало от каждого мгновения своего существования. Вздувались какие-то пузыри, в агонии бились короткие полупрозрачные лапы…
– Ну чего стоишь? Замеряй! – велел профессор.
Василий кивнул, и превозмогая рвоту, стал замерять данные существа. Друзья сумели неплохо продвинуться в исследовании земли: они выяснили, что по каким-то неведанным образом благодатная земля из данных ей материалов пытается сконструировать жизнь. Из жизни в другую жизнь переработка идет быстрее, из неживой материи – медленнее. Один килограмм меди до сих пор лежал на месте, хоть и немного растворился. По расчетам профессора, новая жизнь появится минимум послезавтра в полдень. Но вот не всегда жизнь оказывалась жизнеспособной.
Когда все было готово, Василий вдруг предложил:
– А давайте через микроскоп за землю посмотрим?
– Смотрели уже, – отмахнулся Глеб, – Другие. Говорят, там видна какая-то шевелящаяся масса, которая ни на что не похоже.
