Богословское-На-Могильцах - Яков Белицкий

Первый том «Словаря русских писателей XVIII века» сообщает, что «Эротические стихотворения» ошибочно приписываются Григорию Ивановичу Гагарину, и однозначно называет автором сборника П. Г. Гагарина. Доводы автор статьи доктор филологических наук Н. Д. Кочеткова приводит веские: в сборник Павел Гагарин включил много стихов, «публиковавшихся в 1790-е годы, подвергнув некоторые значительной переработке, в ряде случаев изменив заглавия». Итак, автор сборника — один из главных персонажей нашего повествования, и это дает нам право рассказать об «Эротических стихотворениях». И все же будоражит мысль: что побуждало многих приписывать этот сборник другим лицам и какие основания позволили такому солидному библиографу, как Василий Плавильщиков, назвать автором Гавриила Гагарина?

«Дело историка — рассказать и объяснить; дело читателя — передумать и понять предлагаемое объяснение» (Д. И. Писарев).

Отгадка, возможно, еще найдется. Книжные собиратели знают, через сколько лет приходят порой эти отгадки… Вероятней всего, книга написана и собрана в доме интересующей нас семьи Гагариных, а значит, с полным правом занимает подобающее ей место в рассказе о Могильцах.

…К чему ни прикоснешься в многолетней истории этой семьи — словно ниточку потянешь из запутанного клубка: то узелок, а то и оборвалась ниточка.

Читатель, наверно, уже обратил внимание, что на вкладке нет портрета Гагарина-старшего. Неужто никто не рисовал его? Рисовали. И известно имя автора одного из портретов — силуэтиста, как он сам называл себя, Иоганна Фридриха Антинга.

Антинг приехал в Россию из Германии в 1784 году. По одной из версий, приехал, имея рекомендацию своего земляка барона Карла Фридриха Иеронима Мюнхгаузена, проведшего много лет на военной службе в России. К этому времени еще не была издана книга, сделавшая несчастного Мюнхгаузена «королем вралей и фантазеров», и Антинг легко поверил барону, что в «стране белых медведей» его ждет скорая известность и сопутствующее этой известности благосостояние. Ротмистр русской армии знал, о чем говорил! Не прошло и года, как в газете «Московские ведомости» дается объявление, что «Антинг, рисующий силуэты, живет за Тверскими воротами в доме Александра Матвеевича Хераскова».

Общение с семьей Херасковых открывало перед художником заманчивые перспективы. У него много заказов, он много ездит по империи. В одной из таких поездок Антинг встречается с А. В. Суворовым, становится его адъютантом, а главное — биографом и портретистом. (Попутно заметим, что стойкая нелюбовь Павла к Суворову сказалась и на его адъютанте — сразу же после смерти генералиссимуса он без всяких привилегий был уволен с военной службы, а позже наследники Суворова, твердо зная, что высокие лица не заступятся за художника, отсудили у него подаренные ему полководцем то ли именьице, то ли несколько деревень — тут в источниках неясность.)

Суворовские альбомы Антинга широко известны. Но мало кто знает, что помимо этих альбомов Антинг выпустил в начале 90-х годов XVIII века альбом «Галерея знаменитых людей» — ученых, полководцев, сановников. И в этой «Галерее…» — силуэт Г. П. Гагарина с подписью: «Сенатор и писатель». И экспромт на французском языке («приписывается Г. П. Гагарину», указывает Н. Д. Кочеткова), где, называя силуэт тенью, автор изысканно обыгрывает это слово, в том смысле, что тени этого человека коснулась тень счастья, какова была бы желанна для любого смертного.

Об этом можно прочесть в журнале «Русский архив» за 1899 год. Там же вы узнаете, что лист с гагаринским силуэтом хранится в одной из мюнхенских коллекций. Но за истекшие после публикации без малого сто лет многие листы Антинга вновь попали в Россию. Они находятся ныне в Библиотеке имени Ленина, в Русском музее и других собраниях.

Еще в 1915 году искусствовед П. Эттингер сообщал, что большой альбом работ Антинга купил за рубежом на аукционе граф С. Д. Шереметев и привез его в свое подмосковное Михайловское, где стараниями его жены Екатерины Павловны (той самой «внучки моей Кати», которой посвятил одно из лучших своих стихотворений П. А. Вяземский) был устроен краеведческий, как мы бы сейчас сказали, музей. Где этот альбом, не было ли в нем гагаринского силуэта? Пока все поиски в Государственной Третьяковской галерее, Историческом музее, музее-усадьбе «Кусково» и других хранилищах безрезультатны…

ГЛАВА ПЯТАЯ,

в которой рассказано о тех, кто владел Богословским-на-Могилъцах до князей Гагариных, а также и о тех, кто жил на этих землях, умножая своим трудом помещичье благосостояние…

Прекрасно месгоположенье:Гора над быстрою рекой,Заслонено от глаз селеньеЗеленой рощею густой…

Сергей Аксаков.

«Вот, наконец, за все терпенье…»

Аксаковские строки, посвященные только что приобретенному им Абрамцеву, за исключением упоминания о реке, как нельзя лучше подходят к Могильцам тех же лет: и гора, и зеленая роща между чередой домов и Троицкой дорогой.

Места эти по документам известны еще с XVI века. В ту пору владели ими князья Ростовские — знаменитый княжеский род, ведущий свое начало от Всеволода Большое Гнездо.

С. М. Соловьев в своей «Истории России с древнейших времен» отводил этому княжеству при формировании Русского государства первое место. Здесь княжил до 1218 года старший сын Всеволода Константин и, отдавая престол («стол ростовский») своему первенцу Васильку, наказывал: «Подражайте моим нравам и обычаям: нищих и вдов не презирайте, церкви не отлучайтеся… книжного поучения слушайтесь, слушайтесь и старших, которые вас добру учат…» Летописец, перечисляя достоинства Константина, особо отмечает, что читал он книги «часто, с прилежанием и делал все по писанному в них». И имя его поминается с прозванием «добрый»…

Московские приказные бумаги ведут неспешный рассказ о том, что позже владел этими землями князь Никита Ростовский, потом передал он их в своей духовной сыну Ивану, правда, в долю с другим сыном — Авраамом.

При братьях Ростовских на территории нынешних Могильцев произошли важные изменения. В 1669 году в сельце Фомкине была построена деревянная церковь. Через девять лет ее разобрали и перевезли в главную княжескую вотчину — Могильцы. При Аврааме Никитиче Могильцы по церкви в честь Иоанна Богослова стали называться Богословским-на-Могильцах. А иногда мелькнет, старательно выведенное гусиным пером, — «Богословское-Могильцы, Фомкино тож». Теперь Фомкино — небольшая деревенька в полукилометре от Могильцев.

Откуда, кстати, появилось это название — Могильцы?

Как и все непонятное, это имя за долгие годы своего существования обросло бесчисленным количеством легенд и догадок.

Одна из самых упорных легенд гласит, что здесь были похоронены умершие в XVIII веке от чумы московские жители. (Заболевших якобы специально увозили подальше от первопрестольной.)

Но все это чистой воды вымысел. Есть и еще одна версия: в Могильцах похоронили казненных по приказу Петра I стрельцов.

Отзвуки этой легенды следует искать в истории теперешнего города Софрино, некогда большого села, которое называли и Софьином и Софином, производя по созвучию от имени царевны Софьи, сестры Петра и вдохновительницы трагического стрелецкого бунта. Но топонимика Софрина — от имени жившего здесь купца Ивана Сафарина.

Местные старожилы обычно связывают название Могильцев с давно исчезнувшим церковным кладбищем. Вполне возможно, хотя имя у села появилось задолго до постройки нынешней церкви.

И все же возьмем на себя смелость утверждать, что истоки имени не так мрачны, как принято считать.

Для этого стоит заглянуть в словарь В. И. Даля, где он пишет о том, что издавна на Руси бугристое место называли могильчатым, могилистым — а ведь именно таким является местный ландшафт.

Кстати, в документах середины XVIII века ненадолго появляется у села еще одно имя: Аполлонова гора. Не надо искать корни этого нового имени в древнегреческой мифологии, все объясняется довольно просто: владельцем села стал Аполлон Васильевич, правнук князя Никиты Ростовского. Теперь уж трудно дознаться, как попало это прозвище, придуманное окрестными жителями, в казенные бумаги, но для нас важно вот какое обстоятельство: значит, действительно отличались Могильцы от соседних сел и деревень тем, что стояли на возвышенности, и это выгодное местоположение, как мы убедимся позже, будет удачно использовано архитекторами.

Об этом обстоятельстве упоминает и И. М. Макаров в своей книге «Журнал пешеходцев от Москвы до Ростова-Ярославского и обратно в Москву»: «На возвышенном месте вы видите село Богословское, принадлежавшее князю Гавриле Петровичу Гагарину, поэту, вельможе и совоспитаннику императора Павла 1-го» (обрати внимание, читатель, — князь в отличие от более поздних источников назван одним из его современников поэтом!).