Кровь ангелов - Налини Сингх

Волнение заскользило вдоль позвоночника Елены.

– Какие?

– Вампир-убийца? – Она замолчала. – Ладно, можешь не отвечать, но, серьезно, что еще это может быть?

Елена снова осела.

– Помнишь того, который пустился во все тяжкие?

– Их было больше одного, – легко ответила Елена, хотя кровь стыла в жилах.

– Около двадцати лет назад. Мы изучали его на занятиях в Гильдии. – "Не двадцать, – подумала Елена, – восемнадцать".

– Слейтер Паталис. – Имя упало с ее губ куском ночного кошмара, того, которым она никогда ни с кем не делилась, даже с лучшими друзьями, которым доверяла все. – Скольких же он в конечном счете убил? – спросила она, заставила себя спросить прежде, чем обостренные чувства Сары смогли что-то заподозрить.

– За месяц официальный счет жертв дошел до пятидесяти двух, – послышался мрачный ответ. – Неофициальный, мы думаем, был еще больше. – Что-то заскрипело, и Елена легко представила, как Сара откинулась в большом директорском кресле, которое обожала, словно второго ребенка. – Теперь, когда я стала боссом, у меня есть доступ ко всем видам суперсекретной фигни.

– Хочешь поделиться? – Елена пыталась удержаться здесь и сейчас, игнорируя кричащее эхо прошлого, которое нельзя изменить.

– Хмм, почему нет – ты уже де-факто мой зам.

– Фу. – Елена высунула язык в притворном рвотном позыве. – Никакой бумажной работы мне не надо, спасибо.

Сара тихо засмеялась.

– Ты научишься. В общем, в официальных документах на Слейтера сказано, что у него было психическое расстройство до Обращения, болезнь, которую каким-то образом удалось скрыть.

– Какое-то жестокое антисоциальное расстройство личности. – До этого комментария Сары, Елена была уверена, что знала мельчайшие подробности жизни и преступлений самого жестокого вампира-убийцы в новейшей истории. – Найдены доказательства насилия над ним в детстве и жестокое обращение с животными. Классический профиль серийного убийцы.

– Слишком классический, – заметила Сара. – Это все ложь. Гильдия сфабриковала все под давлением Совета Десяти.

На одно мгновение, у Елены появилось ужасающее подозрение, что Слейтер Паталис не умер по-настоящему, что Совет спас его по каким-то своим, извращенным причинам.

Но секундой позже рассудок взял верх – она не только просмотрела видео со вскрытия, но еще пробралась в хранилище и взяла флакон законсервированной крови Слейтера. Она бы почувствовала.

"Вампир", шептала кровь, "вампир". И когда Елена откупорила бутылочку, та забормотала гипнотическим голосом, характерным для Слейтера.

"Иди сюда, маленькая охотница. Попробуй".

Елена впилась зубами в нижнюю губу, пуская свою собственную кровь и изгоняя воспоминание. По крайней мере, до тех пор, пока не наступит время ночных кошмаров.

– Ты собираешься сказать мне правду? – спросила она у Сары.

– Слейтер был нормальным, когда отправился к ним в качестве Кандидата, – сказала Сара. – Ты знаешь, насколько фанатично ангелы относятся к проверке списка основных претендентов. Его просканировали, исследовали, черт возьми, да почти вскрыли со всеми тестами, которые они проводили. Мужчина был безупречно чист и здоров, умом и телом.

– Слухи, – прошептала Елена, распахнув глаза, – мы всегда думали, что это лишь городские легенды, но если то, о чем ты говоришь, правда...

– ...это значит, у Избранных есть один очень плохой побочный эффект. У крошечного, крошечного, крошечного меньшинства Кандидатов мозги превращают в кашу без возможности все исправить. И то, что выходит из этого бардака, не всегда сохраняет свою человечность.

Странно было называть вампира человеком, но Елена знала, о чем говорила Сара. Человечество, в целом, включает в себя и вампиров.

Елена по опыту собственной семьи знала, что вампиры могут заводить отношения и даже размножаться с людьми. Зачатие было очень сложным, но вполне возможным. И хотя дети, – все смертные, – иногда страдали от анемии и связанных с нею расстройств, во всем остальном они были нормальными.

Первое правило биологии – если могут спариваться, значит, скорей всего, принадлежат к одному виду.

Хотя правило оказалось неприемлемым для Рафаэля и ему подобным. Ангелы привлекали толпы поклонниц – в основном вампиров, но в группу поддержки изредка допускали и потрясающе красивых людей.

Но, если не говорить о разнузданности, Елена никогда не слышала о ребёнке, рождённом от союза человека и ангела, или вампира и ангела. Может потому, всегда думала она, что ангелы не могут иметь детей. Возможно, они просто считали вампиров своими детьми.

Кровь вместо молока, бессмертие вместо любви.

Пародия на детство. Но опять же, что Елена знала о детстве?

– Сара... Мне понадобится полный доступ к компьютерам Гильдии и файлам.

– Ни у кого кроме директора нет полного доступа. – В тоне Сары слышалась знакомая стальная интонация рода Хазис. – Пообещай, что подумаешь о должности заместителя, и я предоставлю тебе доступ.

– Это будет ложью, – ответила Елена. – Я свихнусь, сидя за столом.

– Я тоже когда-то так думала, а теперь счастлива, как моллюск.

– Какое отношение к этому имеют моллюски? – пробормотала Елена.

– А чёрт его знает. Скажи, что подумаешь об этом.

– Существует одно важное различие между мной и тобой, миссис Директор. – Елена позволила своему тону говорить за себя. – Выбери своим замом кого-то из женатых охотников. Не трать свои уговоры на меня.

Вздох.

– Тот факт что ты одинока, еще не значит что я хочу видеть тебя на линии огня. Ты моя лучшая подруга, сестра во всем, кроме крови.

В глазах защипало от слез.

– То же самое. – После того, как собственная семья отреклась от Елены, именно Сара собрала все по кусочкам. Их связь стала почти неразрывной. – Ты, как и я, знаешь, что я не создана для безопасности. Я рождена быть той, кем являюсь. – Охотником. Следопытом. Одиночкой.

– И почему я продолжаю с тобой спорить? – Елена представила, как Сара покачала головой. – Я уже ввожу в программу твой код.

Это Елена в Гильдии и любила. Не было никакой возни с документами – охотники выбирали своего директора и предоставляли ему право принимать решения. Никаких встреч, никаких комиссий. Никакой пустой траты времени.

– Спасибо.

– Угу. – Звук быстрого набора текста. – Маленькое предупреждение – мне кажется, доступ к некоторым очень секретным документам незаметно контролируется.

– Кем? – Но ведь она знала ответ. – По какому праву?

– Тому самому, что позволяет им нанимать моих людей, не сказав при этом мне что, к черту, происходит, – буркнула Сара. – Я стала директором ради возможности обезопасить своих охотников! Рафаэль скоро узнает, что...

– Не смей! – вскрикнула Елена. – Пожалуйста, Сара, не связывайся с ним. Единственная причина, единственная причина, по которой я все еще жива – это то, что я нужна ему для дела. В противном случае, ты бы, наверное, потратила большую половину дня в морге, опознавая мое тело – или то что от него осталось.

– Господи, Элли. Я поклялась защищать своих охотников и не собираюсь отступать только потому, что Рафаэль гребаный страшный му...

– Тогда сделай это для Зои, – прервала ее Елена. – Хочешь, чтобы она росла без матери?

– Сучка. – Голос Сары стал похожим на рычание. – Если бы я так тебя не любила, то пришла бы и избила. Чертова эмоциональная шантажистка.

– Обещай мне, Сара. – Елена до боли сжала рукой трубку. – Эта охота станет самой сложной в моей жизни – не заставляй меня волноваться еще и о тебе. Обещай.

Долгая, долгая пауза.

– Обещаю, что не стану приближаться к Рафаэлю... если только ты не окажешься в смертельной опасности. Это все, что ты от меня получишь.

– Этого хватит. – Она просто должна убедиться, что Сара никогда не узнает – сама эта охота почти равнозначна смерти. Один неверный шаг, – и пока-пока, Елена П. Деверо.

Что-то запиликало.

– У меня еще один звонок – наверное, Эш, – сказала Сара.

Последний раз Елена слышала, что Эшвини, она же Эш, так же известная как Эшблейд, находилась в дельте реки Миссисипи и охотилась за красноречивым Каджуном, у которого была скверная привычка делать ангелов своими врагами... а потом играть в кошки-мышки с Эш. – Она все еще в Луизиане?

– Нет. Каджун решил устроить себе турне по Европе. – Сара неэлегантно шмыгнула. – Знаешь, в один из дней он доведет ее до такого бешенства, что окажется прикованным в обнаженном виде на публике, весь покрытый медом и с запиской "Укуси меня" на шее.

– Хочу это увидеть. – Повесив трубку под смех Сары, Елена потерла руками лицо и решила, что пора приступать к работе. Эта охота должна закончиться несмотря ни на что – и она все еще может попытаться остаться живой.

Расстегнув белую рубашку, Елена сменила черные штаны на джинсы, собрала волосы в хвост, а потом вернулась к компьютеру.