Вечер вне дома: Сборник - Джеймс Хедли Чейз

— Это верно,— подтвердил сторож.— А у вас есть розы?

— У меня только они и есть,— ответил Кен, стараясь стать спиной к столу.

— А я сажаю все, что может вырасти,— сказал сторож, с усилием поднимаясь с места и подходя к двери, чтобы посмотреть на небо.

Кен схватил блокнот и спрятал его за спиной.

— Никто не придет вас сменить? — спросил он, тоже подходя к двери.

— Я ухожу в восемь утра. Когда вы будете в моем возрасте, вам тоже не потребуется много времени для сна.

— Охотно вам верю. Поэтому и стараюсь взять от жизни все.

Кен вышел на улицу, и дождь приятно охладил его потное лицо.

— Подождите, я должен отметить вас в своей книге,— сказал сторож.— Какой ваш номер?

Сердце Кена заколотилось. Он повторил слабым голосом:

— Мой номер?

Старик отодвинул газеты на столе.

— Куда я мог его сунуть? — бормотал он.— Только что он был здесь.

Кен сунул блокнот в карман и посмотрел на «паккард», стоящий неподалеку.

— Мой номер TXJI 3345,— ответил он, прочитав номер «паккарда».

— Только что был этот проклятый блокнот. Вы его не видели, мистер?

— Нет. Мне пора ехать.

Кен дал ему полдоллара.

— До свидания.

— Спасибо, мистер. Повторите мне номер.

Кен повторил, и старик записал его на газете.

— Я потом перепишу его.

— Доброй ночи,— сказал Кен, быстрым шагом подходя к своей машине.

Он включил мотор и, не зажигая фар, поехал к выходу. На пороге будки показался сторож и подал ему знак остановиться.

Кен нажал на педаль газа и выехал из ворот, направляясь к своему дому.

 Глава 4

Резкий звонок будильника вывел Кена из глубокого сна. Он машинально нажал на кнопку и, не открывая глаз, повернулся на другой бок, чтобы поспать еще несколько минут.

Он протянул руку в сторону Энн, но, коснувшись пустой подушки, вспомнил, что она уехала. Он открыл глаза и стал озираться по сторонам. В мозгу, еще тяжелом от сна, ясно всплыли происшествия прошлой ночи, и он сразу проснулся, охваченный страхом, чувствуя слабость во всем теле.

Будильник показывал восьмой час. Сбросив одеяло и простыню, Кен надел брюки и направился в ванную.

Голова болела, и, бреясь перед зеркалом, он видел свое бледное, осунувшееся лицо с темными кругами под глазами.

Холодный душ немного взбодрил его, но голова продолжала болеть.

Одеваясь, он думал о том, сколько пройдет времени, пока обнаружат тело Фей. Для него было бы лучше, если бы это произошло попозже. Воспоминания сторожа и той блондинки через несколько дней станут менее отчетливыми. Что же касается Свитинга, то Кен не строил никаких иллюзий. У того должна быть отличная память. Кен дал себе слово быть очень осторожным и не узнавать их первым при случайной встрече.

Поставив воду на огонь в кухне, Кен все думал, как удалить пятна со своего костюма. Он купил его совсем недавно. Если он избавится от него, Энн сразу же заметит это, а если полиция найдет у него этот костюм, он окажется в очень тяжелом положении.

Кен сварил себе кофе и отнес Чашку в спальню. Там он как следует рассмотрел пятна на светло-сером костюме. Левый ботинок тоже был испачкан, надо избавиться и от него.

Кен сел на край кровати и выпил кофе.

К счастью, он купил этот костюм в большом магазине и заплатил наличными. Ботинки тоже. Маловероятно, что продавец его запомнил. Кен подумал об этом, и в голову пришла идея. Он отправится в магазин и купит себе похожий костюм, а пока продавец будет упаковывать его, он повесит свой среди других. Его обнаружат не раньше чем через несколько дней, и тогда будет невозможно установить связь между ним и этим костюмом.

Ботинки тоже почти новые. Он проделает с ними ту же процедуру, и тогда Энн ничего не заметит.

Кен упаковал костюм и ботинки в свертки и положил их в прихожей. Он направился было в гостиную, но увидел почтальона. Кен с бьющимся сердцем достал газету, быстро просмотрел ее. Правда, он и не ожидал другого: если полиция обнаружила тело, то об этом будет сообщено в вечерних выпусках.

Настало время отправляться в банк. Кен надел шляпу, забрал оба свертка, запер дверь и оставил ключ под ковриком для уборщицы. Возле ворот резко затормозила какая-то машина.

Кен почувствовал, как сердце подпрыгнуло в груди. У него появилось желание повернуться и побежать в дом, но он сдержался.

— Салют, приятель! Я приехал за вами,— делал ему знаки приехавший Паркер.— Долг платежом красен. Ну, влезайте!

Кен открыл калитку и ватными ногами пошел к машине.

— Спасибо,— пробормотал он, усаживаясь.— Я не знал, что сегодня вы возьмете свою машину.

— Я и сам не знал до вчерашнего вечера,— ответил Паркер, сразу помрачнев.— Моя теща приезжает к нам сегодня на несколько дней. Почему старая уродина не может взять такси, не знаю. А я вот должен ехать за ней на вокзал. Я просил Мэзи не приглашать ее к нам, но стоит мне попросить о чем-нибудь жену, как она делает все наоборот.

Кен прикурил от зажигалки Паркера.

— Вот так,— сказал тот, подняв брови.— А лужайка все еще не подстрижена!

— Да,— подтвердил Кен, забывший про лужайку.— Было слишком жарко.

Паркер нажал на газ и толкнул Кена в бок.

— Нашли занятие поинтересней? Хорошо провели вечер?

— Замечательно,— ответил Кен, стараясь говорить спокойно.— Я прополол розы и рано лег спать.

Паркер засмеялся.

— Расскажите об этом своей бабушке! Вы видели себя сегодня в зеркале? Ну, старина, вы полностью разоблачены! Как поживает моя подружка?

— Какая подружка?

— Ну, Холанд, к чему такая скрытность! Вы прекрасно понимаете, что я буду молчать и что вы можете рассчитывать на меня. Она вам понравилась?

— Не понимаю, о чем вы говорите,— быстро сказал Кен.

— Но, боже мой! Ведь я же дал вам номер ее телефона! Вы ей звонили, да?

— Я вам уже сказал, что оставался дома и выдирал сорняки из клумб с розами.

Паркер поднял голову к небу.

— Ладно, ладно, если хотите, но вы все равно меня не убедили. В конце концов, я устроил вам это дело и будем считать, что девушка стоящая.

— Пусть будет так! — согласился Кен.— Но я вчера вечером был дома. А вы должны понять раз и навсегда, что вам не следует издеваться надо мной!

— Я вас подразнил,— ответил Паркер, немного удивленный злостью в голосе Кена.— Но если вы все так воспринимаете, я этого не буду больше делать. Но Фей действительно потрясающая девушка. Когда меня познакомили с ней, то просто спасли мне жизнь. Конечно, я очень рискую, согласен, однако ничуть не сожалею. Она прелестна и, поверьте мне, стоит этих денег.

— Вы не могли бы переменить тему разговора? — спросил Кен.— Разве вас интересует только это?

— А вы знаете более интересные сюжеты?— усмехнулся Паркер.— Ну, если это доставит вам удовольствие, скажите, что у вас в этих свертках?

— Энн поручила отнести кое-что в чистку.

— Не понимаю, почему женщины всегда стараются заставить нас делать разные вещи. Мэзи тоже дала мне много поручений. И надеюсь найти кого-нибудь, чтобы это сделали для меня.

Некоторое время Паркер молчал, потом снова заговорил:

— Пожалуй, я смогу нанести визит Фей во время обеденного перерыва. Пока теща здесь, у меня не будет возможности повидать ее. Эта старая кобыла всюду сует свой нос, и, если я прихожу немного позднее, она сразу начинает шептать на ухо моей жене.

Кен почувствовал, как дрожь пробежала по его спине.

— Во время перерыва?! Она согласится принять вас так рано?

— Это не рано,— со смехом возразил Паркер.— Мне случалось приходить к ней и в восемь утра.

При мысли, что Паркер является к ней на квартиру и сталкивается нос к носу с полицией, Кен похолодел.

— И не позвоните ей предварительно?

— Конечно позвоню. Она может быть занята. Но у меня есть шанс застать ее одну.

Кен вздохнул.

— По-моему, рискованно ходить днем в такое место.

— Подумаешь! Бояться нечего. Там неподалеку есть стоянка машин, и вся улица обсажена деревьями. Можете зайти как-нибудь к ней, если уже не сделали этого, обманщик!

— Смотрите лучше на дорогу. Вы чуть не врезались в этот большой фургон,— сказал насмешливо Кен.

Около одиннадцати утра, когда прошла основная масса клиентов, Паркер закрыл свое окошко и с заговорщицким видом сообщил Кену, что идет звонить.

— Я отлучусь минут на пять, хорошо?

Кен видел, как он вышел в холл и закрылся в находящейся там телефонной кабине.

Сердце Кена сильно заколотилось. Дверца кабины открылась, и из нее вышел Паркер. Он утратил всю свою бодрость и веселость, был бледен и взволнован. Можно было подумать, что он спешил спрятаться за своим окошком.