1001 Смерть - А. Лаврин

«Владимир Владимирович, — вспоминает о дальнейшем Полонская, — быстро заходил по комнате. Почти бегал. Требовал, чтоб я с этой же минуты осталась с ним здесь, в этой комнате. Ждать квартиры нелепость, говорил он.

Я должна бросить театр немедленно же. Сегодня же на репетицию мне идти не нужно. Он сам зайдет в театр и скажет, что я больше не приду.

…Я ответила, что люблю его, буду с ним, но не могу остаться здесь сейчас. Я по-человечески люблю и уважаю мужа и не могу поступить с ним так.

И театра я не брошу и никогда не смогла бы бросить… Вот и на репетицию я должна и обязана пойти, и я пойду на репетицию, потом домой, скажу все… и вечером перееду к нему совсем.

Владимир Владимирович был не согласен с этим. Он продолжал настаивать на том, чтобы все было немедленно или совсем ничего не надо. Еще раз я ответила, что не могу так…

Я сказала:

«Что же вы не проводите меня даже?» Он подошел ко мне, поцеловал и сказал совершенно спокойно и очень ласково:

«Нет, девочка, иди одна… Будь за меня спокойна…» Улыбнулся и добавил:

«Я позвоню. У тебя есть деньги на такси?» «Нет».

Он дал мне 20 рублей.

«Так ты позвонишь?» «Да, да».

Я вышла, прошла несколько шагов до парадной двери.

Раздался выстрел. У меня подкосились ноги, я закричала и металась по коридору. Не могла заставить себя войти.

Мне казалось, что прошло очень много времени, пока я решилась войти. Но, очевидно, я вошла через мгновенье: в комнате еще стояло облачко дыма от выстрела. Владимир Владимирович лежал на ковре, раскинув руки. На груди его было крошечное кровавое пятнышко.

Я помню, что бросилась к нему и только повторяла бесконечно:

— Что вы сделали? Что вы сделали?

Глаза у него были открыты, он смотрел прямо на меня и все силился приподнять голову.

Казалось, он хотел что-то сказать, но глаза были уже неживые… Набежал народ. Кто-то звонил, кто-то мне сказал:

— Бегите встречать карету скорой помощи!»

Маяковский выстрелил в себя в 10.15 утра. В 10.16 станция скорой помощи приняла вызов, в 10.17 машина с медиками выехала. Когда Полонская спустилась во двор, машина уже подъезжала. Но врачи уже могли только констатировать летальный исход.

Следователь Сырцов, начавший расследование смерти поэта, в тот же день заявил для печати, что самоубийство Маяковского произошло по «причинам сугубо личного порядка, не имеющим ничего общего с общественной и литературной деятельностью поэта» В 1990 г., по возникшей моде пересматривать известные смерти, ведущий телепрограммы «До и после полуночи» Владимир Молчанов представил в эфире сюжет, поставивший под сомнение классическую версию гибели Маяковского. Была показана фотография погибшего поэта, где кровь расплылась по рубашке над сердцем, а справа на груди то ли сгустилась тень, то ли отпечаталось какое-то пятно. Именно из-за этого пятна Молчанов предположил, что мог быть и другой выстрел, оставивший рану в области правого виска, из которой на рубашку пролилась кровь. К тому же, как указала соседка Маяковского М.С.Татарийская, у поэта было два револьвера… Со статьей-опровержением новой версии в «Литературной газете» выступил В.Радзишевский. В частности, он писал: «Скучно повторять, что раны в правом виске не было. Иначе ее непременно увидели бы Н.Ф.Денисовский и А.Ф.Губанова; скульпторы К.Л.Луц-кий и С.Д.Меркуров, снимавшие посмертные маски; профессора из Института мозга, бравшие мозг поэта на исследование; медики, бальзамировавшие тело под руководством профессора Остроумова; эксперты, проводившие вскрытие; наконец, художники, рисовавшие Маяковского в гробу.

Современники Маяковского по-разному оценивали смерть поэта. Одни относили это к фантастической случайности, другие указывали на строки его стихов, намекавшие на подобный исход, а Л.Ю.Брик написала, что причиной ухода Маяковского из жизни была «своего рода мания самоубийства и боязнь старости».

МЕНЬ Александр (1935–1990) — русский священник и богослов. Он жил в поселке совхоза «Конкурсный» в Подмосковье. По показаниям врача П.В.Чернышева, 9 сентября 1990 г. в 7 часов 12 минут утра на станцию «Скорой помощи» поступил вызов. Через 15 минут бригада медиков подъехала к дому Меня.

«Около калитки дома, — рассказывает врач, — лежал человек лицом вниз, руки протянуты вперед и полусогнуты, на голове рана от удара каким-то рубящим предметом. Рана большая — сантиметров 8–9. Крови не очень много».

А вот что сообщила жена А.Меня:

«Муж ушел из дома утром без 20 минут семь. В семь я проснулась от стонов и всхлипываний. Окно комнаты, где я сплю, выходит на улицу, и мне все было слышно. Какое-то время не решалась выйти, затем оделась и подошла к калитке. За ней лежал человек — узнать, кто это, было невозможно. По телефону вызвала «Скорую». Позже мне рассказали, что когда Александр Владимирович после удара злодея шел окровавленный к дому, его видели две женщины, предлагавшие свою помощь. Он отказался. Спросил только, где его портфель…»

МИКЕЛАНДЖЕЛО Буонаротти (1475–1564) — итальянский скульптор, живописец, архитектор и поэт. Микеланджело дожил до весьма преклонных лет даже по понятиям своего времени. Почти до самой кончины в нем продолжал гореть творческий дух, хотя он и готовился к уходу из земного мира в небесный.

Однажды, когда в гости к нему зашел его друг Вазари, Микеланджело не удержал фонарь и выронил его из рук. Огорченный, он стал оправдываться перед Вазари:

— Я уже так стар, что смерть тянет меня за полу, чтобы я следовал за нею; и придет день, когда я рухну на землю, как этот фонарь, и так погаснет луч моей жизни.

Фонарь художника упал на землю ярким полднем 18 февраля 1564 г.

Незадолго до смерти Микеланджело продиктовал завещание, где высказал желание хотя бы мертвым вернуться в любимую Флоренцию. Но когда он умер, римский папа пожелал похоронить его в соборе Св. Петра. Тогда племянник Микеланджело решился на хитрость.

Тело великого художника было упаковано, словно тюк товаров, и в таком виде тайком переправлено во Флоренцию. Там останки художника поместили в гроб, расшитый золотым бархатом, и установили его в церкви Сан-Пьеро Маджоре. Погребен же Микеланджело в церкви Сайта Кроче — усыпальнице великих князей Флоренции.

МИКЛУХО-МАКЛАЙ Николай Николаевич (1846–1888) — русский ученый-натуралист, этнограф, путешественник.

Зима 1888 года была в Петербурге холодной. Организм Миклухо-Маклая, ослабленный ревматизмом и малярией, плохо сопротивлялся инфекциям.

В январе ученого мучили сильные боли в конечностях, днем и ночью терзали головные боли, не давая покоя и забвения. Февраль выдался еще более холодным, чем март. Врачи настаивали на безотлагательном помещении в больницу. Миклухо-Маклая положили в клинику Виллие, которой заведовал известный врач, профессор С.П.Боткин.

«Здесь его состояние то улучшалось, то ухудшалось, — пишет биограф. — Но к этому времени он сильно ослабел. Ему делали паровые ванны, с помощью которых с потом надеялись выгнать малярию и ревматизм. Но ванны еще больше ослабляли его.

…Наступил март, стало теплее. Здоровье Миклухо-Маклая начало вроде бы улучшаться, и военные врачи, видевшие, как он мужественно боролся со смертью, и поражавшиеся его стойкости, решили, что дело пошло на поправку.

Но тут он простудился. У него начался плеврит. Миклухо-Маклай очень ослабел, но все еще сохранял сознание. Более того, он работал, хотя и понемногу.

Но к концу марта делать этого он уже больше не мог.

Берег Маклая… Папуа-Ковиай… Малайя… Сидней… Меланезия… борьба… ходатайства… разочарования… Все это теснилось в голове человека, лежащего в светлой палате клиники и уже почти потерявшего сознание…

Миклухо-Маклаю, лежащему на больничной койке, можно было дать шестьдесят пять лет. А ведь через несколько дней ему должно было исполниться всего сорок два года.

Он испытывал «полное равнодушие к жизни», однако использовал ее так хорошо и полно, как мало кто из людей, дороживших жизнью.

А теперь, в день второго (14 по новому стилю. — А.Л.) апреля 1888 года, в четверть девятого вечера жизнь покинула его».

МИРАБО Оноре Габриэль Рикети и (749-1791) — граф, деятель Великой французской революции, народный трибун. В жизни Мирабо был эпизод, когда его заочно приговорили к смертной казни «за оскорбление личности» — в 1776 г. после бегства за границу с женой маркиза де Монье. Впоследствии граф был амнистирован.

Как известно, во время революции Мирабо был двойным агентом. Робеспьер, Марат и некоторые другие лидеры революции догадывались об измене, но доказательств не имели. Мирабо успел умереть до разоблачения.

С 1790 года, со второй половины, здоровье Мирабо вдруг резко ухудшилось. Сначала возникла какая-то болезнь глаз: он стал плохо видеть и глаза болели. Потом наступили острые, длительные боли в животе. Его друг Кабанис лечил его, но, видимо, ошибочно. Позже стали утверждать, что у него болезнь крови, и, как всегда в то время, обильно пускали кровь.