Операция «Молот». Операция «Гадюка-3» - Уолтер Уэйджер

В другой же укрепленной железобетонной «Яме» в Оффатте полковник Франклин сосредоточенно воспроизводил в голове только что состоявший разговор и пытался припомнить, существует ли какой-либо параграф из свода инструкций и пособий, применимый к данной ситуации.

Разумеется, ничего подобного он не вспомнил.

Возможно, сие обстоятельство и не объясняло в полной мере данную конкретную ситуацию, но оно, бесспорно, было в духе времени — а это уже кое-что в нашем сложном, беспокойном мире.

Итак, прежде всего надо было все проверить. Необходимо было определить, что данная ситуация существует именно в том виде, в каком ее описал аноним, так чтобы высший эшелон командования мог иметь необходимые данные для принятия решения. Генералу Маккензи следует с предельной точностью обрисовать сложившуюся обстановку на «Гадюке-3» — если, конечно, там вообще имеет место какая-либо обстановка. Действительно ли этот телефонный звонок поступил с «Гадюки-3»? Надо было и это проверить. Дежурному требовалось менее девяти секунд, чтобы с помощью удивительной и эффективной системы связи соединиться со штабом 168-го крыла в Мальмстроме для выяснения, действительно ли на «Гадюке-3» происходит нечто из ряда вон выходящее.

Рыжеволосый полковник огляделся по сторонам и сделал вывод, что в просторном помещении все обычно и как всегда: люди и приборы работают как обычно. Это хорошо. Все при деле, как всегда. Хорошо. Каждый сотрудник командного пункта нажимал свои кнопки, изучал карты, считывал сообщения телетайпа вытряхивал пепельницы — персонал делал все необходимое для защиты свободного мира. Вдобавок к этому — ведь сотрудники КП были живыми существами — некоторые сотрудники занимались своими личными делами. Майор Сент-Джон размышлял над тем, прав ли его брокер, убеждающий его продать акции «Форда». Могучий капитан Костикиан глубокомысленно рассматривал впечатляющие формы новой сотрудницы — блондинки инженера связи, — патриотично определяя на глаз размер ее бюстгальтера и ее способности по части потребления русской водки, а курчавый лейтенант по фамилии П. Дж. Шерман — который, между прочим, мог с легкостью ответить на оба эти вопроса — молча вспоминал все недавно им виденные телерекламы обезболивающих лекарств, пытаясь выбрать наиболее надежное средство против кишечных колик. Впрочем, сии размышления никоим образом не мешали этим офицерам с блеском выполнять свой служебный долг. Ну, может быть, самую малость — но не так, чтобы это представляло угрозу для мира во всем мире или демократического образа жизни.

Полковник Франклин знал прямой номер прямой линии, связывающий штаб САК со штабом в Мальмстроме, но он потратил лишние пятнадцать секунд для перепроверки этого номера в телефонном справочнике дежурного офицера по командному пункту САК, ибо такой уж он был дотошный служака. Он терпеть не мог ошибок, неправильных номеров и ненужного кровопролития.

— Дежурный «Первого эшелона», — ответил на его звонок майор в штабе 168-го крыла в Монтане.

— Это «Мягкая посадка», — начал Франклин своим обычным голосом. — Нам только что позвонил человек, который назвался бывшим майором Лоуренсом Деллом. Он заявил, что является одним из пятерых сбежавших заключенных, захвативших «Гадюку-3». Вам что-нибудь об этом известно?

— Очень может быть, — ответил дежурный в Мальмстроме. — Около минуты назад нам позвонила медсестра и сообщила, что капитан Кинкейд — это наш сотрудник — был обнаружен на шоссе со следами сильных побоев. В настоящее время он находится в муниципальной больнице Грейт-Фоллз. Как сказала медсестра, он многократно повторял одну и ту же фразу: «Краснокожий» на «Гадюке-3».

— Что это значит? — поинтересовался Франклин.

Наступило краткое молчание.

— Я только что справлялся об этом в службе безопасности нашего крыла, сэр. Мне это показалось весьма преувеличенным, и почти невозможным, и я уже собрался звонить на пост службы безопасности «Гадюки-3»…

— Так звоните… немедленно! — холодно оборвал его полковник.

— Сию минуту, сэр! — пообещал майор в Мальмстроме и почувствовал, как по его спине пробежал холодок.

Он положил трубку, потянулся к стоящему рядом другому телефону и набрал номер наземной караулки «Гадюки-3». Он долго слушал в трубке гудки: десять… одиннадцать… двенадцать звонков. И никто не ответил. Он повесил трубку, сверил номер в своем справочнике и снова стал крутить диск. Пятнадцать… шестнадцать… семнадцать звонков. «Боже мой! — подумал он, вслушиваясь в долгие гудки, которые, похоже, становились раз от раза все громче и громче. — Двадцать… двадцать один… двадцать два… двадцать три звонка!»

Майор положил трубку и обратился к первому телефону.

— «Мягкая посадка»? — спросил он.

— Да, — подтвердил полковник Франклин.

— Там не отвечают, — доложил обалдевший дежурный штаба в Мальмстроме. — Караульная служба «Гадюки-3» не отвечает!

Полковник Франклин обдумал это сообщение и проникся всем его глубоким смыслом.

— Ясно. Теперь свяжитесь с подземным контрольно-пусковым центром, — приказал он резко.

— Слушаюсь, сэр!

В ожидании звонка из Мальмстрома полковник Франклин обвел взглядом зал командного пункта базы Оффатт и машинально отметил, что судя по большим часам над плексигласовой картой мира, осталось всего четыре минуты до того момента, как ему предстоит объявить учебную тревогу «Горячий Гарри». На контрольной панели перед ним замигала сигнальная лампочка. Кто-то вышел на линию связи из НОРАД-Штаба командования противовоздушной обороны Северной Америки в подземном бункере в горах близ Колорадо-спрингс. Если через десять звонков Франклин не снимет трубку, на звонок ответит заместитель дежурного офицера — он сидел за столом в нескольких ярдах позади полковника Франклина. У каждого сотрудника этого важнейшего военного учреждения был свой напарник на подстраховке — у иных же сотрудников было по два напарника.

— Заместитель дежурного офицера. «Мягкая посадка», — услышал полковник Франклин голос позади себя.

Он отвлекся от звонка НОРАД, ибо на линии вновь был офицер Мальмстрома.

— Сэр, контрольно-пусковой центр «Гадюки-3»… Я разговаривал с ними, — произнес майор из Монтаны.

— Ну и?

— Сэр, человек, с которым я разговаривал… я узнал его голос. Это не капитан Кинкейд. Это действительно майор Лоуренс Делл, который прошлой ночью бежал из камеры смертников тюрьмы в Хелене.

— Бо-о-же ты мой! И что он сказал? — продолжал Франклин.

— Он спросил, с кем говорит — не с генералом ли Маккензи. Когда я ответил, что нет, что я заместитель дежурного офицера «Первого эшелона», он сказал, что будет говорить только с генералом Маккензи. И бросил трубку.

Офицер командного пункта в Мальмстроме был явно обескуражен, но полковник Франклин не мог его укорять за это — теперь им обоим предстояло много чего сделать.

— Хорошо, «Первый эшелон», вы знаете, как поступать в такой ситуации. Немедленно примите все необходимые меры согласно ситуации «Краснокожий», и доложите мне, как только ваша команда прибудет на «Гадюку-3». Общей тревоги пока не объявляйте. Это же не нападение противника. Вы меня поняли?

— Я вас понял. Менее чем за две минуты наши коммандос будут переброшены туда по воздуху, — пообещал человек из Монтаны.

Вся тяжесть и серьезность ситуации на «Гадюке-3» пока еще не вполне прояснились, посему было пока еще преждевременно ожидать, что высший генералитет САК обратит все свои упования на божественный промысел. Однако генерал Маккензи уже пользовался его дарами. Он понятия не имел, конечно, что очень скоро он будет сильно в нем нуждаться, а пока он сидел в девятом ряду Оффаттской протестантской церкви и вместе с двумястами прочих прихожан внимал проповеди преподобного Картрайта о братской любви. Эта была проникновенная и продолжительная проповедь — как всегда, — и в ней заключалось немало здравых мыслей даже притом, что она не была исключительно оригинальной ни по глубине мыслей, ни по стилю изложения. А для Маккензи она могла бы даже преисполниться большего смысла, буде ему удалось бы отвлечься от своих мыслей о бюджетных цифирях и о предстоящем выступлении перед сенатской комиссией.

— …Но братство не может быть абстракцией, — говорил проповедник. — Во всяком случае, в сегодняшней Америке, в нашем беспокойном мире. Братство должно составить неотъемлемую часть нашей повседневной жизни.

Я спрашиваю… каждого из вас… а как насчет братства в вашей жизни?

Торчащая из нагрудного кармана Маккензи коробочка — миниатюрный радиопередатчик, похожий на беременную авторучку, — издала низкое обиженное «пиип». Главкомстратав тотчас вскочил на ноги. Он был вежливым, тактичным человеком, в особенности когда находился в обществе священнослужителей, малых детей и членов конгресса, но сейчас он, не мешкая ни секунды, встал посреди проповеди. По правде сказать, проповедь уже близилась к концу, и как только крошечный передатчик в кармане Маккензи ожил, генерал не стал ждать. Произошло нечто экстренное, чрезвычайное для всей системы Стратегического авиационного командования! Это «пиип» означало, что не просто где-то разбился бомбардировщик и не просто его вызывают к телефону заместитель министра ВВС…