Пожиратели душ - Селия Фридман

– Мои былые странствия интереса не представляют, – сказала она.

– А будущие?

«Я могла бы солгать тебе, заставить поверить, что ты уже слышал мой рассказ, и он оставил тебя равнодушным. Могла бы прогнать тебя прочь и заставить забыть нашу встречу».

Второе, пожалуй, было бы мудрее всего. Итанус посоветовал бы ей именно это. Но поступив так, она никогда не узнает его истинной цели и тайны его жгучего огня. И если он действительно причастен к мучающим ее кошмарам, не безопаснее ли держать его при себе?

– Я договорился с одним караваном, – сказала она. – Завтра мы выезжаем на юго-восток, в Вольные Страны. А ты?

Какие глубины таятся в этих голубых глазах, какие тайны? Со временем она сможет это раскрыть.

«Осторожней, Камала. Открытие может опалить твои крылышки».

– Я еще не решил, куда ехать, – ответил он.

– На Внутреннем море, я слышал, погода сейчас отменная.

– Неужто? – Он протянул к ней руку. Она отпрянула, но он всего лишь заправил ей под шапку выбившуюся прядь. Рука, теплая и ласковая, чуть задержалась на ее коже. – И лишняя охрана твоим караванщикам, думаю, пригодится?

Итанус сказал бы, что она делает глупость. Сказал бы, что ни одна тайна не стоит такого риска, особенно когда речь идет о неких неведомых силах.

«Именно поэтому я не осталась с вами, учитель, а отправилась постигать мир одна».

– Приходи утром, как рассветет. Я похлопочу, чтобы тебя взяли на службу.

На этом они расстались, но память о пылающем в нем огне еще долго не покидала ни тело ее, ни душу.

В эту ночь, впервые за долгое время, принц Андован спал мирно, Камале же снились мотыльки.

Глава 33

У Королевского перевала стоял пронизывающий холод, но еще холоднее стало магистрам от того, что они увидели. Воспоминания умершего колдуна были лишь бледным отпечатком действительности.

Их окружал настоящий лес смерти, и отовсюду смотрели пустые глазницы погибших. Пока Антуас пробирался на юг, стервятники завершили свою работу. На кольях торчали скелеты с недостающими конечностями, на земле валялись разгрызенные кости. Запах разложения стал слабее, но еще чувствовался, когда ветер пролетал через поле.

Можно было догадаться, какой смрад встретил здесь несчастного Антуаса.

Сула содрогался, глядя на Коливара. Он еще ни разу не видел своего наставника таким, не чувствовал, какая Сила в нем затаилась. Если эта силища вырвется на волю, то сокрушит все и вся на своем пути. А ведь Коливар многое повидал на своем веку – и кровавые войны смертных, и жестокие дела чародеев; то, что пробудило в нем эту темную мощь, должно быть поистине страшным.

Магистры разделились. Коливар пошел осматривать колья, Фадир – искать, не осталось ли каких следов от обоза. Сула занялся самой пугающей частью видения колдуна: крылатым чудовищем. Вернувшись к Коливару, он не узнал учителя – перед ним стоял незнакомец с пепельно-серым лицом, видящий перед собой не просто останки убитых людей, а нечто иное, во сто крат более ужасное.

– Я нашел следы чудища, – доложил Сула. – Нашел там, где оно, согласно видению, поднялось в воздух. Стало быть, это событие свидетель запомнил верно. Следов других особей нет, – добавил он, встретив отрешенный взгляд Коливара.

– Их и не должно быть, – ответил тот. К ним присоединился Фадир.

– Я отыскал обоз. Большинство погибли прямо в седлах. Некоторые пытались убежать в лес, но далеко не ушли.

– От чего они умерли? – спросил Сула.

– Не от человеческих рук. Их живьем растерзали на части. – Фадир передернулся. – Об остальном я знаю не больше, чем ты.

– Значит, воспоминания колдуна правдивы во всем.

– Похоже на то. – Фадир, стиснув зубы, оглядел колья. – –Я надеялся, что хоть что-то окажется бредом. – Он посмотрел на Коливара. – Ты думаешь, он видел настоящего пожирателя душ? Одного из этих… как же их там… икетов?

– Как иначе объяснить то, что мы наблюдаем? – Коливар обвел рукой колья и то место, где нашел свою гибель обоз. – Какой мотив еще можно придумать?

– А что, если это сделано с целью устрашить врагов короля? Речь ведь идет о Дантене Аурелии, не забудьте. Его неприязнь к Кориалусу ни для кого не секрет, как и его склонность к зверской жестокости. Он на такое способен. Предостережение мятежникам: попробуйте восстать против меня, и вас постигнет такая же участь.

– Бойня устроена слишком далеко от проезжих дорог, чтобы послужить такой цели, – возразил Коливар. – Маловероятно, чтобы кто-то наткнулся на это зрелище, пока трупы были еще свежими и могли должным образом устрашать. Будь это Дантен, он бы лучше выбрал время и место.

– Не говоря уж о том, – вставил Сула, – что всех свидетелей настигли и перебили. Так не делают, когда хотят передать весть о чем-то.

Коливар провел рукой по ближнему колу – странное, почти ласкательное движение.

– Эти люди умирали медленно, несколько дней; жизненная сила вытекала из них вместе с кровью, и происходило это со всеми одновременно… для пожирателя душ – настоящий пир.

– Колья врыты не животными, – заметил Фадир.

– Не животными, – согласился Коливар.

– Возможно, легенды не лгут, и икеты – разумные существа.

Коливар промолчал.

– Рассказывают, что они были демонами, но сам я в это не верю.

– Они не демоны, – тихо сказал Коливар.

– Ты говоришь уж слишком уверенно, учитывая, что последние из них вымерли задолго до рождения первых магистров, – с вызовом промолвил Фадир. – Почему мы должны следовать твоей версии, а не всем остальным?

Коливар снова устремил взор в пространство, словно пытаясь увидеть там то, что разглядеть заведомо невозможно.

– Скажем так: я помню то время, когда легенды были молоды и люди не забыли то, что произошло на самом деле. Тогда кое-где еще находили кости икетов и хранили их как память о Великой войне. На Севере из них даже построили чей-то трон, и где-то будто бы существовали доспехи из кожи икета. Правда и вымысел с годами переплетаются так, что одно от другого уже не отличить. Кроме того, почетнее думать, что род человеческий едва не истребили демоны, а не просто какие-то звери. Даже самые страшные из зверей.

– Звери, питавшиеся людскими душами, – сказал Сула.

– Жизненной силой своих жертв, – резко поправил Коливар. – Так в то время кормились многие существа, теперь же – только магистры. – Холодная улыбка тронула его губы. – Какая ирония, верно?

– Быть может, они в нас видят соперников? – предположил Фадир.

– Мне бы хотелось знать, в ком они видят союзников. – Рука Коливара крепко стиснула кол. – Эта казнь – не что иное, как жертвоприношение. Так короли Темных Веков оставляли на горных вершинах закованных в цепи дев, надеясь, что пожиратели душ примут дары и пощадят их народ. Тот, кто совершил это, хорошо знал, какие твари здесь завелись и какая им нужна пища: