Сезон охоты - Питер Дойтерман

— Мистер Крейс, — окликнул он затем уже открывавшего дверь Крейса. — Спасибо за предупреждение. Мы еще обязательно встретимся. Обещаю.

— Если здесь останется кто-нибудь живой, — безжалостно бросил Крейс, кивнул ему и ступил через порог.

«Ну уж нет, встречаться с вами я больше не собираюсь», — думал Крейс, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не бежать сломя голову. За его спиной гремел многократно усиленный хитрой электроникой голос Кронера, отдающего приказ об экстренной эвакуации всего персонала и требующего от сотрудников не предпринимать ничего и еще раз ничего, что могло бы привести к возникновению искры. Крейс заторопился в гараж к своему микроавтобусу. На тротуаре у входа стоял смотритель в тюрбане, которому явно не терпелось узнать, что за переполох поднялся в соседнем здании. Крейс объяснил ему, что штаб-квартира БАТО может в любую секунду взлететь на воздух. Смотритель посмотрел выпуклыми агатовыми глазами на Крейса, на здание БАТО и, проявив недюжинную сообразительность, пустился улепетывать вниз по улице. Крейс односложно выругался, распахнул дверь его будки и нажал кнопку, чтобы открыть ворота.

В этот час поток машин был очень плотным: на то, чтобы отъехать от здания БАТО на каких-то три квартала, у него ушло целых десять минут. Здесь он и услышал завывание сирен. Три полицейских автомобиля с включенными мигалками промчались по направлению к Массачусетс-авеню, и Крейсу, чтобы их пропустить, пришлось прижать машину к бордюру. Прохожие на тротуаре останавливались, вытягивая шеи в надежде лицезреть кортеж президента. Чертов Макгаранд, думал Крейс, намертво застрявший в уличной пробке, а ведь он чуть своего не добился. Даже несмотря на предупреждение Картер. Ну почему эти бюрократы хреновы в Вашингтоне считают себя умнее всех?

За его спиной раздался грохот, и Крейс раздраженно обернулся, решив, что какой-то совсем уж нетерпеливый водитель врезался в задний бампер его микроавтобуса. И увидел оранжевый шар невообразимых размеров, с душераздирающим ревом возносящийся над крышами соседних зданий. Через мгновение шар стал жарко-красным и окутался хвостатым облаком черного чадного дыма, очень похожим на атомный гриб. Совсем рядом с его автомобилем пронзительно закричала женщина, по крыше застучали обрушивающиеся с небес обломки бетона и куски металлической арматуры. Прохожие бросились врассыпную, пытаясь найти укрытие в близлежащих зданиях. Крейс включил первую передачу и прямо по тротуару рванул к перекрестку. Там он, едва успевая уворачиваться от суматошно бегущих людей, соскочил на проезжую часть и на полной скорости устремился к реке.

"А ты был не прав, — мелькнуло у него в голове. — Макгаранд, сволочь этакая, своего таки добился. Один-ноль в его пользу. И как только осядет пыль, толпы федеральных агентов начнут охоту на некоего Эдвина Крейса. Хоть ты и беглый, а на твоем счету настоящий хет-трик[23], теперь по твоему следу пойдут БАТО, ФБР, ЦРУ. Красивая работа, Крейс".

Он повернул, направляясь на север Виргинии. Пока не покинет пределы округа, ему придется избегать шоссе и автострад. Чтобы вырваться из города, у него, видимо, оставалось не более двадцати — тридцати минут, потом кто-нибудь обязательно вспомнит нагло мчавшийся по тротуару микроавтобус. Однако самые серьезные трудности возникнут в окрестностях Блэксберга, поскольку подъездов к горам западнее города там раз-два и обчелся. Слава Богу, что Майка приютил Линн. Мисти, вне всяких сомнений, предпримет еще одну попытку найти ее, причем очень скоро.

Позади Крейса огромное облако черной пеленой растекалось по небу, закрывая восходящее солнце.

Услышав рвущий барабанные перепонки гром, Браун Макгаранд обернулся и увидел стремительно вздымающееся над крышами гигантское черное облако. И даже сам удивился той радости, которая жаркой волной обдала при этом его сердце...

Открыв вентиль автоцистерны, он вышел из гаража на Массачусетс-авеню и, стараясь не привлекать внимания, направился к Капитолию. Несмотря на ранний час, здесь, на просторных газонах среди деревьев, было на удивление много народу. Любители бега трусцой, поклонники спортивной ходьбы, престарелые последователи тай-чи, прямо на сырой траве принимающие немыслимо экзотические позы. Браун немного посидел на садовой скамейке, вспоминая 1993 год и другие столь же душераздирающие эпизоды, последовавшие за сожжением федеральными агентами его сына Уильяма вместе с единоверцами в Техасе. БАТО и ФБР сговорились утаить правду о том, что там произошло. Но убийство, гады, не скроешь, а правительство убило этих обманутых и искренне заблуждавшихся людей. И потом нагло врало, фальсифицировало свидетельские показания, утаивало вещественные доказательства и вообще действовало, как гитлеровская СС, а не как поборник демократии. Безвинных детей жгли заживо, а президент Соединенных Штатов в это время, пользуясь собственной безнаказанностью, ради политической карьеры своей супруги выпускал на свободу заморских террористов.

Разглядывая облако, он жалел, что не сумел изготовить две бомбы, ведь ФБР тоже запятнало себя кровью жертв расправы в Техасе. Правда, именно тупоголовые боссы из БАТО своим идиотским штурмом дали сигнал к побоищу. Браун не испытывал ненависти к рядовым агентам, которые истекали кровью и погибали в лагере сектантов, и ни в чем их не винил. Виновными он считал лишь хладнокровных подонков из Вашингтона, которые отдали приказ развязать кровавую бойню, а потом всячески от этого открещивались. Что ж, повисшее над городом черное облако — послание с небес этим ублюдкам. Если правительство само не способно призвать к ответу своих подчиненных, тогда, видит Бог, грядет с гор мститель и преподаст им наглядный урок. Когда рушатся моральные устои, настает пора поступать по Ветхому Завету. Око за око, зуб за зуб, кто с огнем придет, от огня и погибнет.

Вокруг него стоял заунывный вой сирен, испуганно кричали ошеломленные люди. Браун поднялся со скамьи и с самым обыденным видом направился к реке. Он намеревался дойти пешком до станции метро у Арлингтонского кладбища, оттуда проехать подземкой до аэропорта имени Рейгана. Наличности для аренды автомобиля у него хватало, водительское удостоверение в бюро проката он предъявит свое собственное. Единственное, что копы при всем желании смогут из этого выжать, так это доказательство того факта, что он в такое-то время находился в Вашингтоне. И что дальше? Затем он на полной скорости доберется до арсенала Рэмси, где все уже приготовлено для его бесследного исчезновения. Браун потер ладонью гладко выбритые щеки. От бороды он избавился еще в мотеле и теперь мучился непривычными ощущениями...

Он вновь напоследок заглянул себе в душу, проверяя, не притаились ли там угрызения совести, но ничего похожего не обнаружил.

Дженет и Линн, тесно прижавшись друг к другу, сидели в крошечной, обшитой досками землянке, устроенной в пятидесяти футах от лаза. Там стояли две лежанки, столик, два стула, на стене висели в ряд шесть керосиновых ламп. После полудня их навестил Майка, еще из тоннеля предупредив о своем приходе тихим окликом. Он принес сандвичи и термос с обжигающе горячим супом. Линн чувствовала себя гораздо лучше и уже могла сидеть. Она, правда, жаловалась на боль в спине и боку, но, насколько Дженет смогла определить при осмотре раны, никаких признаков воспаления пока не наблюдалось. Сама же Дженет целых три часа проспала без задних ног. При виде аппетитной еды обе возликовали.

— Там, на дороге, налоговиков сбежалось не меньше тысячи, — сообщил Майка, с одобрительным видом наблюдая, как его подопечные жадно расправляются с сандвичами, заедая их супом.

Землянку освещал стоящий на столике керосиновый фонарь, явно позаимствованный когда-то на железной дороге. В его неверном дрожащем свете кожа на лице Майки походила на древний пергамент. «Интересно, сколько ему лет», — подумала Дженет.

— К нам домой их целый отряд заявился, все выспрашивали, что мы видели да что слышали, — продолжал он.

— Оказалось, что абсолютно ничего, так? — усмехнулась Линн.

— Ну, может, кое-какую пальбу и слышали краем уха, машины разъезжали по дороге... Да пацаны местные баловали, наверное. Строят из себя гонщиков. А так ничего особенного...

— Дом обыскали?

— Обыщут, когда ордер покажут. Их начальник захотел было пошарить по комнатам и на участке, «осмотреть», как он сказал. Да я запретил из жалости. Предупредил, что четыре моих питбуля шныряют где-то среди всего этого хлама... Так что посторонние могут сильно пострадать. Начальник сказал, что держать бойцовых собак незаконно. Я ему и говорю, мол, ты это собачкам скажи, а там они пусть сами решают, что с тобой делать...

— Машину мою они все равно найдут, — забеспокоилась Дженет.

— Это вряд ли, мэм, — убежденно заявил Майка.