На «заднем дворе» США. Сталинские разведчики в Латинской Америке - Нил Никандров

Мельников навёл справки об этом «криминалисте» – его звали Сальвадор Диас-Версон[70]. Он действительно с 1940 года сотрудничал с американским посольством, как на почве разоблачения «пятой колонны» нацистов и фалангистов, так и борьбы с «красной угрозой». В 1930—1940-е годы составлял картотеку на кубинских коммунистов, затем взялся за их выявление во всех странах Латинской Америки и Карибского бассейна. По данным самого Диаса-Версона, в его картотеке было не менее 250 тысяч имен и 900 «персональных досье». Своеобразное хобби криминалиста пригодилось «людям Гувера»: «справочное бюро» Диаса-Версона работало безотказно. Да и сам он сотрудничал с американскими спецслужбами для запуска «долгоиграющих» фальшивок. Это стало его настоящей профессией.

Позднее, в 1960-х годах, когда «главным врагом» США в Западном полушарии стал Фидель Кастро, мастер фальшивок Диас-Версон заявил, что первые сведения о «сотрудничестве» Фиделя с Советским Союзом были получены ещё в 1943 году[71].

По версии Диаса-Версона, полторы сотни человек дипломатической миссии СССР вели на Кубе пропагандистско-подрывную работу. Среди них наиболее влиятельной фигурой был Гумер В. Баширов[72], участник гражданской войны в Испании. Он занимался обработкой и вербовкой «политически перспективной» кубинской молодёжи. Его штаб-квартира находилась в доме № 6 на 6-й авеню, в столичном районе Мирамар.

Среди десятков (якобы) рекрутированных Башировым молодых людей Диас-Версон назвал Фиделя Кастро и Алисию Алонсо, будущую всемирно прославленную балерину! Кто-то из кубинцев позже был направлен советской миссией в Чехословакию для получения «специальной подготовки», другие использовались для ведения политической работы в Мексике, Венесуэле и Гватемале, третьи оказались в Москве для инструктажа по методам проникновения в буржуазные партии и их разложения изнутри.

По версии Диаса-Версона, организационные способности Фиделя Кастро были использованы Москвой в 1948 году для срыва Панамериканской конференции в Боготе и создания беспорядков в Колумбии. Все детали предстоящей операции обсуждались в резиденции Баширова в Мирамаре. В Боготу были направлены Фидель Кастро и некий Альфредо Гевара Вальдес с семьюдесятью тысячами долларов для вовлечения в акцию студенческой молодёжи. По утверждениям Диаса-Версона, «сценарий Москвы» по дестабилизации Колумбии был реализован полностью: в истории страны ещё не было такого кровопролития. Вернувшись в Гавану, Кастро отчитался перед советским наставником и получил новое задание: разжечь революцию на Кубе!

Якобы в 1952 году кубинские власти выслали Баширова в Мексику, но Кастро отыскал его и в Мехико. Кадровый советский агент потребовал расшевелить кубинцев, организовать безнадёжно-фантастическую по своей сложности операцию с использованием оружия: к примеру, штурм казарм Монкада. Надо только начать, потом революцию не остановить! Разве не так было, когда кубинский народ решил сбросить диктатора Мачадо?

После штурма казармы Монкада Фидель стал самым перспективным кубинским политиком. Диас-Версон так описывает его последующие связи с Москвой: «Кастро продолжал получать помощь из Советского Союза, даже оказавшись в тюрьме. Его контактом была молодая женщина, которая называла себя Каридад Меркадо. Всякий раз, когда она прибывала из Мехико с этой миссией, она селилась в небольшом доме в Ломас-де-Сан-Висенте в городе Сантьяго-де-Куба. Позднее, когда Фидель был прощён правительством Батисты и выслан в Мексику, Москва возобновила ему финансовую помощь на весь период изгнания». Диас-Версон настаивает также на версии, что экспедиционное судно «Гранма» и оружие для партизанской борьбы было предоставлено Фиделю Кастро Советами…

Говоря о судьбе своей картотеки и персональных досье, Диас-Версон категоричен: материалы были изъяты 19 января 1959 года «ордами бородатых коммунистов, которых направил Фидель Кастро». Среди конфискованных и уничтоженных материалов якобы было объёмистое «Досье № А-943» с письмами, которыми обменивался Кастро со своими «советскими хозяевами», с поддельными паспортами и фотографиями, которые зафиксировали его визиты в тайную штаб-квартиру Советов в Мирамаре.

Эпизоды холодной войны на Кубе

Обзор прессы Кубы за май – июнь 1945 года, который миссия направила в МИД СССР, был тревожным:

«Перед окончательным крушением Третьего рейха кубинская буржуазная пресса вновь начала разворачиваться в сторону откровенного антисоветизма. Проводится линия неизбежности новой войны – со стороны Англии и США против Советского Союза. Умаляется роль и значение СССР в победе над гитлеровской Германией, распространяются слухи об оккупации и большевизации Европы, идёт спекуляция польским вопросом, распространяется паника перед опасностью советского влияния в странах Латинской Америки. Заметна тенденция к тому, чтобы «доказать», что Советский Союз не был союзником Англии и США в минувшей войне, а лишь готовил «революцию» в ходе самой войны. СССР хочет, мол, обосноваться в Латинской Америке для того, чтобы нейтрализовать здесь «своим влиянием» влияние США в европейских странах – Румынии, Польше, Венгрии и т. д. Пытаются доказать родство нашей системы и фашистской. Особенно старается на этом «фронте» реакционная газета «Диарио де ла Марина».

В середине 1945 года первые симптомы холодной войны уже витали в воздухе. В Вашингтоне противодействовали любому «советскому присутствию» в Латинской Америке. Местные политики уловили тенденцию и начали делать карьеру на антисоветизме. Мельников старательно фиксировал подобные проявления в кубинской политике, сообщал о них в Центр. Когда усилился нажим властей на коммунистов, партийная газета «Ой» опубликовала материал «О шпионской деятельности США на Кубе» (16.12.1945), чтобы показать, откуда дует враждебный ветер:

«Одним из руководителей американской разведки на Кубе является Георг Льюис, сотрудник ФБР США, известный под кличкой «Луисито». Он и другие американские разведчики устанавливали контакты с кубинскими гражданами, занимающими видные служебные посты, тем или иным способом получали от них интересующие их сведения. Работа велась с размахом: в ресторанах их просто спаивали, водили в публичные дома и т. д. Резидентура ФБР находится на четвёртом этаже посольства США и занимается политическим шпионажем. Всю полученную информацию передают в Вашингтон. У ФБР на Кубе имеется обширная картотека со сведениями на каждого мало-мальски заметного кубинца. Все сотрудники прошли специальную подготовку в Вашингтоне, обладают большим шпионским опытом, хорошо владеют дактилоскопией, фотоделом и т. д. Секретные указания получают через «Инструктивно-информационный бюллетень ФБР». В передовой статье одного из них глава Бюро откровенно пишет о политических задачах шпионажа в Латинской Америке.

Льюис часто посещал Израэля Кастельяноса – директора национального отдела идентификации, который передавал ему сведения на интересующих ФБР кубинцев и иностранцев. Первое время встречи проводились в кабинете Кастельяноса, но потом в целях большей конспирации свидания стали проходить в его квартире. Фактически Кастельянос давно работает в американской разведке. Он неоднократно получал вознаграждение за свою помощь ФБР. У лиц, собиравшихся поехать в США и посещавших американское посольство, неизменно складывалось впечатление, что консульство располагало исчерпывающей информацией о них. Конечно, это дело рук Израэля Кастельяноса и других кубинских помощников, работающих на ФБР».

Мельников выяснил, что Кастельянос является поклонником теории Ломброзо и старается с её помощью «научно» объяснить «негритянскую преступность» на острове. Обладая доступом к тюремным архивам и антропометрическим карточкам «чёрных преступников», Кастельянос выстроил теорию о том, что причина природного «негритянского варварства и отторжения культурных стереотипов белых народов» – это следствие доминирования в чёрной расе «неандертальских корней». По мнению Кастельяноса, негритянское танцевально-песенное искусство было «дегенеративным», нуждающимся в долгой цивилизаторской