Черный Ферзь - Михаил Савеличев

Вместилище документов таким же неуловимым способом перекочевало в левую руку Ферца, хотя он готов был поклясться, что не совершал никаких телодвижений, дабы взять его со стола.

— Есть разобраться, господин штандарт кафер! — взрыкнул Ферц, которому в предощущении близкого избавления от присутствия Зевзера почти совсем полегчало.

— Идите.

Развернувшись на каблуках, Ферц попытался сделать шаг, но что-то его не отпускало, цепкими когтями впилось в кожу под лопатками, все глубже погружаясь в плоть, отчего тело постепенно охватывало ощущение цепенящего холода. И хотя глазами на затылке господин крюс кафер не обладал, он внезапно ясно представил себе, как продолжающий сидеть за необозримым столом господин штандарт кафер Зевзер буравит его спину пристальным взглядом.

— Дело Наваха передашь Серфиде.

Ферц пошатнулся — вогнанные глубоко под кожу крючья изо всех сил дернули назад, и они с почти невыносимой болью начали выдираться из тела. Стиснув зубы до онемения в сведенных челюстях, крюс кафер просипел:

— Так точно, господин штандарт кафер.

Как он покинул кабинет Ферц не помнил. Впрочем, ничего необычного в этом не было.

Бросив на стол тощий «тухляк», заглядывать внутрь которого не хотелось, Ферц некоторое время постоял перед скверно сделанным чучелом материкового выродка, заложив руки за спину и качаясь с носка на пятку, терпеливо дожидаясь пока яростное желание убить не снизится до такого градуса, когда его можно будет какое-то время держать в узде. Не слишком долго, но вполне достаточное для передачи дела этой стерве Серфиде.

В каюту осторожно поскреблись и, приняв недовольное рычание Ферца за разрешение войти, сдвинули скрипучую дверь и дружно шагнули внутрь. Сквозняк прокатился по каюте, внося внутрь запах шторма — свинцово тяжелый, прелый, как груда гниющих водорослей.

— Господин крюс кафер!

Ферц предостерегающе поднял палец, щелкнул чучело по изуродованному носу, больше смахивающему на отвратного паразита, присосавшегося к башке материкового выродка, и развернулся к вошедшим.

Вошедшие вытянулись по струнке. Подбородки задраны, глаза горят, руки в белых нитяных перчатках сжаты в огромные кулачища.

С таких только скульптуру лепить — «Неукротимая ярость Дансельреха», умгекехеотфлакш, с неукротимой яростью подумал Ферц. Сытые, довольные морды штатных допытчиков, одним умелым ударом выбивающие из материковых выродков информацию пополам с жизнью. «Где расположен ваш штаб?!!» — и удар под дых, от которого на допросный лист ложится подробная схема подходов, минных полей, ловушек вместе с черной кровью. Господин крюс кафер даже глаза зажмурил, до того ясно представилась ему эта картина, где в образе материкового выродка почему-то всплыло лоснящееся лицо стервы Серфиды.

Флюгел и Бегаттунг преданно смотрели на господина крюс кафера, чей градус бешенства вновь приблизился к той опасной черте, за которой начинаются неуставные отношения с тяжким членовредительством. Не то, чтобы они опасались господина крюс кафера, ибо его гнев, как правило, походил на яростно раскручивающийся смерч, сметающий все на своем пути, а Флюгелу и Бегаттунгу выпадала роль созерцателей, целыми и невредимыми следуя за стихией в «мертвом глазе» тишины и покоя. Правда за это приходилось расплачиваться последующей зачисткой попавшей под раздачу территории, перетаскивая в кислотные ванны останки и смывая кровь водой из пожарных шлангов.

— Дело Наваха у нас забирают, — прошипел господин крюс кафер.

— Так точно! — рявкнули на автомате Флюгел и Бегаттунг и только спустя мгновение до них дошло, что же сказал Ферц. — Это ошибка, господин крюс кафер!!

Ферц мрачно глянул на подчиненных, чьи головы предназначались исключительно для ношения каски и принятия пищи, а не для мыследеятельности, которую какой-то умник назвал не развлечением, а обязанностью. Но поскольку подобную обязанность в устав не запишешь, ибо проверить ее надлежащее исполнение не имелось никакой возможности, то и наказания за использования головы лишь в утилитарных целях не предусматривалось.

— Надобны не умные, надобны верные, — пробормотал Ферц, открывая сейф.

Дело Наваха разрослось до невероятных размеров — пухлые вместилища документов забили всю стальную утробу. От допросных листов, составлявших основную часть дело, разило сыростью пыточных, засохшей кровью и блевотиной. Ферцу их запах напомнил вонь туши дерваля, который ухитрился напороться на шхеры и там подохнуть, в недосягаемости от санитарных команд, распространяя по всей цитадели тяжелый смрад. Вот пусть и нюхает, возникла злобная мыслишка, но облегчения не принесла.

— Есть новая информация по Крысе, господин крюс кафер! — громогласно брякнул Бегаттунг.

— Так точно! — подтвердил Флюгел.

Убить, решил про себя Ферц. С особой жестокостью.

— Мы больше не занимаемся этим делом, солдат! — рявкнул господин крюс кафер, от всей души надеясь, что стерва Серфида в данный момент отлучилась от прослушки в гальюн.

Он выгрузил тома на стол (получилась приличная гора), опустился на жесткий стул, вцепился в столешницу и оглядел творение рук, нервов, крови, мозгов и прочих продуктов жизнедеятельности своих, своих помощников, оперативников, стукачей, испытуемых и, даже, кехертфлакш, Пелопея, чья кожа сейчас обрабатывалась заботливыми пальцами господина штандарт кафера.

— Ну-ну, — буркнул Ферц себе под нос, — расскажите-ка, сколько посеяно доброго, вечного…

Флюгел и Беггатунг скосили друг на друга глаза, не понимая кого и о чем вопрошает господин крюс кафер.

Неуловимый Навах давно стал притчей во языцех для всей службы контрразведки. Дело тянулось еще с тех времен, когда Ферц тянул лямку на дасбуте, проходя Блошланг и зачищая побережье материка от выродков.

Вынырнул это урод из каких-то недоступных и невообразимых глубин материка, предложив славным десантникам Дансельреха свои услуги проводника, шпиона и провокатора. Зарекомендовал он себя исключительно с положительной стороны, служа верой и правдой Дансельреху, чем вполне заслужил себе безболезненный выстрел в затылок, а не мученичество на ветке дерева, куда его следовало бы подвесить крюком за ребра.

Однако по какой-то причине штаб группы флотов «Ц» счел, что им необходим человек, в совершенстве владеющий тарабарщиной материковых выродков, для чего Наваха эвакуировали в Дансельрех, в само Адмиралтейство, где он и осел на какое-то время переводчиком.

Именно тогда в ту же группу по ее собственной просьбе внезапно назначили Серфиду, до того подвизавшуюся на поприще научного истязательства, где разрабатывала изощренные методики экстракции полезной информации из предварительно хорошо отбитых тел. Ферц так и не докопался — с какой стати столь ценному научному работнику пришла в голову мысль подняться из мрачных глубин кровавой науки и заняться деятельностью сугубо практической, ни наград, ни славы не сулившей.