Политические портреты. Леонид Брежнев, Юрий Андропов - Рой Медведев

У Сталина, в сущности, никогда не было настоящих личных друзей. У Брежнева их было очень много, и большинство друзей и давних сотрудников Леонид Ильич непрерывно продвигал по служебной лестнице, образуя таким образом прочную опору своей личной власти не столько на основе страха, а тем более страха смерти, сколько на основе личных связей. Членов своей днепропетровской «команды», а также молдавской или казахстанской, Брежнев всегда приглашал на домашние праздники, бывал и у них дома и настаивал, чтобы они обращались к нему, как в старые времена, на ты и называли его не «Леонид Ильич», а просто «Леня». Об этом же и очень настойчиво просил Брежнев Аркадия Райкина и некоторых других людей, приближенных к особе генсека уже в конце 60-х или в начале 70-х годов.

Подобного рода благожелательность довольно быстро переходила в попустительство. Подхалимствующее окружение Брежнева могло позволить себе очень многое, включая и злоупотребление своим положением, взятки, кумовство; Брежнев на все это смотрел обычно сквозь пальцы, как бы не замечая. По свидетельству Ф. М. Бурлацкого, во время одной из бесед Брежнева с составителями его речей неожиданно зашел разговор о трудной и бедной жизни низкооплачиваемых людей в нашей стране. «Вы не знаете жизни, – ответил Брежнев. – Никто не живет на зарплату. Помню, в молодости, в период учебы в техникуме, мы подрабатывали разгрузкой вагонов. И как делали? Три мешка или ящика туда – один себе. Так все живут в стране»[67].

И мелкое воровство, и крупное казнокрадство отнюдь не вызывали у Брежнева чувства возмущения. Так, например, из Грузии давно уже шли в Москву многочисленные материалы, уличающие в разного рода злоупотреблениях и в коррупции кандидата в члены Политбюро ЦК КПСС, Первого секретаря ЦК КП Грузии В. П. Мжаванадзе и его жену. Даже министр внутренних дел Грузинской ССР Э. А. Шеварднадзе неоднократно направлял в Москву через Н. А. Щелокова материалы против Мжаванадзе и просил санкции на допрос хотя бы жены этого грузинского лидера. Но Брежнев не давал на это согласия и позволял Мжаванадзе хозяйничать в Грузии, как в своей собственной вотчине. Только после нескольких скандальных историй и афер, выходящих далеко за пределы республики, Мжаванадзе был освобожден от руководства ЦК КП республики и выведен из Политбюро. На его место был избран Э. А. Шеварднадзе, который начал решительную борьбу за искоренение коррупции в Грузии. Однако и тогда Мжаванадзе не был привлечен к ответственности. Сначала он получил большую квартиру в Москве, дачу и персональную пенсию. Позднее вместе с семьей он переехал на Украину, откуда, собственно говоря, этого бывшего генерала Н. С. Хрущев и перевел еще в 50-х годах на работу в Грузию.

При попустительстве Брежнева бесконтрольно властвовали в своих «владениях» не только такие «вожди» республиканского масштаба, как Д. А. Кунаев или Ш. Р. Рашидов, но и многие секретари обкомов КПСС. Так, например, весьма спокойно чувствовал себя «хозяином» огромного края добрый знакомый Брежнева и его семьи – первый секретарь Краснодарского крайкома КПСС С. В. Медунов, вопрос о злоупотреблениях которого неоднократно поднимался в различных инстанциях, включая и Прокуратуру СССР. Долгое время могли безнаказанно злоупотреблять своим положением такие люди, как министр внутренних дел СССР Н. А. Щелоков, заместитель председателя КГБ С. К. Цвигун и другие. Широко известны теперь и многие скандальные истории, в которых оказывалась замешанной и дочь самого Брежнева – Галина Леонидовна.

Все чаще и чаще начал нарушать как принятые ранее нормы поведения партийных руководителей, так и некоторые из законов страны и Л. И. Брежнев. Как известно, при встречах глав различных государств существует традиция обмениваться подарками, нередко и весьма ценными. Не только в нашей стране, но и в других странах эти подарки – за исключением разве недорогих сувениров – сдаются в государственную казну. Так делал Сталин, так делал и Хрущев. Но Брежнев все чаще и чаще понравившиеся вещи оставлял себе. К тому же все чаще и чаще он получал весьма дорогие подарки и от собственных подчиненных – руководителей областей и республик. Постепенно ни один визит Брежнева в областной центр или в столицу союзной республики не обходился без разного рода дорогих подношений, приобретаемых, конечно, не за счет секретаря обкома или ЦК республиканской компартии.

Попустительство Брежнева привело к тому, что большая часть людей из его окружения и вообще из руководства, не довольствуясь государственными дачами, домами приемов, специальными охотничьими домиками, начали возводить якобы за свой счет собственные дачи для себя и для родственников. Роскошные дачные комплексы возникали в самых живописных местах Подмосковья. Конечно, все эти дачи строились государственными строительными организациями, но потом по фиктивным счетам продавались в личную собственность. Всего лишь несколько раз такое строительство принимало скандальную окраску, но отнюдь не становилось предметом публичного обсуждения. Так, например, оказалось, что директор Института государства и права В. М. Чхиквадзе является собственником трех роскошных дач – под Москвой, на юге и в Прибалтике. Сдавая их внаем, наш главный «законник» получал немалые доходы. По советским законам это было уголовное преступление, но Чхиквадзе отделался партийным взысканием и даже не потерял своей должности, хотя его и обязали продать две из трех дач. Пришлось краснеть перед КПК и министру культуры Е. А. Фурцевой, которая за государственный счет построила роскошную дачу для своей дочери. Конечно, Фурцева не особенно пострадала, даже дачу у нее не отобрали, но ей все же пришлось уплатить стоимость этой дачи опять-таки по явно фиктивному счету. Не остались в стороне Леонид Ильич и его родственники. Еще в 1965 году Брежнев и Косыгин провели отпуск на построенной Хрущевым большой государственной даче на мысе Пицунда. Но потом Брежнев начал создавать свою летнюю резиденцию в Крыму, в поселке Ореанда близ Ялты. Однако все это были государственные дачи. Помимо них, стали возводиться и личные дачи – для жены Брежнева Виктории Петровны, для его брата Якова Ильича, для дочери Галины, для других родственников. Все эти дачи располагались недалеко друг от друга, и местные жители прозвали этот участок «Малой землей» или «Царским селом».

Поощряя неумеренную лесть и подхалимство, принимая все более дорогие подарки, Брежнев нередко выказывал такое обычно совершенно несвойственное крупным государственным деятелям свойство характера, как сентиментальность. Один из моих знакомых входил в группу по технической подготовке Всемирного конгресса миролюбивых сил, состоявшегося в Москве в начале 70-х годов. Во время выступления Председателя Всемирного Совета Мира Р. Чандры, который в самых высокопарных и изысканных выражениях восхвалял миролюбие, мудрость и заслуги Брежнева, мой знакомый, ожидавший увидеть на лице Брежнева выражение досады или нетерпения, был немало удивлен, увидев, что Леонид Ильич плачет. Восточная льстивость Р. Чандры до слез растрогала Брежнева, принимавшего все эти дежурные восхваления за чистую монету. Другой мой знакомый с таким же удивлением наблюдал, как Брежнев плакал во время визита в Болгарию, когда на приеме в его честь Тодор Живков в самых восторженных выражениях приветствовал приезд советского лидера в Болгарию.