Роузуотер. Восстание - Таде Томпсон

Некоторые из них оборвались. Алисса знает, что эта связь не функциональна, она – скорее символ единения человека и пришельца. Все необходимые контакты могут быть установлены через ксеносферу.

– Я здесь, – говорит Алисса. – Больше домянка, чем человек. Давай сделаем это.

Вот Алисса на Доме, еще до его смерти, составляет списки опустевших городов и деревень своего родного континента. Она с интересом отмечает, что теперь воспринимает себя женщиной, привыкнув к Земле, и называет себя Алиссой, привыкнув к человечности. Живя на Доме, она не хотела переселяться в космос и была одной из последних. Ей нравится думать, что она была самой последней, но точно это узнать невозможно.

Вот Алисса принимает в себя первое нейронное щупальце Полыни. Такой боли она не испытывала никогда, разве что во время родов. Электрический ток дергает отдельные нервные волокна, течет к позвоночнику, а потом поднимается к мозгу, где взрывается. Но длится это недолго, потому что, достигнув мозга, Полынь отключает ее сенсорную кору, и больше Алисса не чувствует ничего. Пришелец помнит предыдущий раз, когда ему пришлось это делать, знает, что это больно, и не хочет причинять ей страданий.

Теперь я знаю тебя, говорит Полынь. Добро пожаловать.

– Рада быть здесь, – отвечает Алисса. Ее голос отдается эхом в камере.

Ты хочешь восстановить купол?

– Купола больше не будет, подруга. Слушай меня. Я вижу все. О, это так хорошо, это прекрасно.

Энтони бы…

– Я не Энтони, подруга. Я другая.

Алисса впервые видит ксеносферу целиком, видит битву, которая в ней разворачивается. Видит великана, фею, пса и грифона, которые сражаются с врагом Полыни и проигрывают. Вот ее подруга Аминат, снаружи, разговаривает с кем-то по телефону. Вот спасение из космоса, в одну секунду уничтожающее злобное растение.

Вот Алисса в экстазе силы – с гибелью сорняка все ограничения спали.

– Такое могущество… это невероятно…

Сначала – чужаки на земле и в небе. Алисса могла бы их предупредить, но решает этого не делать. Она приказывает северному и южному ганглиям разделиться и вырасти, распространиться по всему городу, образуя сеть, а потом создает новые нервные окончания – сотни, тысячи.

Вот Алисса играет со своей дочерью. Марк извлекает пластиковую куклу из духовки, куда ее засунула девочка. Они смеются – все трое.

А вот уничтожение завоевателей Роузуотера. Алисса хочет, чтобы они убрались из ее города, а заметить их несложно – они воняют, как крысы, разбегаются, как тараканы. Она обрушивает все дроны, и они падают гротескным черным дождем. Самолеты валятся тяжелее, горят дольше.

Глава сорок первая

Жак

После душа Лора усаживает Джека в кресло. Ему нравится, что она не испытывает ни отвращения, ни восхищения. Он пытается понять, не изменилось ли ее отношение к нему после смерти Уолтера. Она помогает ему въехать в комнату, где ждет Ханна. Потом Лора уходит, а Ханна передает ему мазь для его культи. Моногидрат лимонной кислоты, метилгидроксибензоат, еще какая-то хрень – ему уже все равно. Ханна не вздрагивает, но он замечал, с каким лицом она порой на него смотрит. Ей нелегко к этому привыкнуть. Сексом они не занимались с самого покушения. Пока он ухаживает за собой, Лора возвращается.

– Пришел Тайво. Он хочет поговорить.

Тайво в полевой форме, но к груди его приколото несколько блестящих медалей. Одному богу известно, где он их взял, потому что Джек их ему не вручал. Тайво заметно толще, чем при их последней встрече. И выглядит довольным жизнью. За спиной у него четверо приспешников, вооруженных винтовками и накачанных амфетаминами.

– Господин мэр, – говорит он.

– Это ненадолго. Неплохо выглядишь.

– В отличие от тебя.

– Что тебе нужно, Тайво?

– Да это просто визит вежливости, в общем-то. Как вижу, у наших врат варвары.

– Тебя это, похоже, не беспокоит.

– Совершенно. Твоя войнушка принесла мне только пользу. Теперь я – награжденный медалями герой, да еще и свободный человек. И богатый впридачу, потому что бизнес процветает.

– Все это не будет иметь никакого значения, когда тебя вздернут нигерийские вояки. Большая часть роузуотерских солдат сбросила форму и попряталась в норы.

– О, меня они не вздернут.

– И все-таки, Тайво, что тебе нужно?

– Я знаю выход отсюда. Ты обошелся со мной честно и справедливо. Я поступлю так же. Идем со мной. Я выведу тебя и твою семью.

Несмотря ни на что, Джек тронут.

– Ух ты. От тебя я этого не ожидал.

– Поторапливайся. Я добуду вам новые чипы и паспорта.

– Я останусь здесь, – говорит Джек.

– Серьезно?

– Серьезно. Я ведь говорил тебе с самого начала: за пределами Роузуотера для меня жизни нет. Это была не шутка. Я никуда не уйду, но ты ради меня уведешь отсюда Ханну и Лору.

Тайво пожимает плечами.

– Ну ладно, призовите восхитительную миссис Жак, и мы отправимся в путь.

– Я вас не оставлю, сэр, – говорит Лора.

– Я что, должен тебе приказать?

– Моя работа – помогать вам. А помощь вам, похоже, все еще нужна.

– Ты поможешь мне, если присмотришь за моей семьей, Лора. – Он не уверен, что это ее убедит.

– Эта верность, конечно, очень трогательна, и я, может быть, даже пролью слезу, добравшись до Майорки, но мне пора. Сейчас или никогда. – Тайво подает сигнал своим людям.

– Дай мне двадцать минут, чтобы попрощаться с женой, – говорит Джек, разворачивая кресло в сторону апартаментов.

– Я даю тебе пять, – кричит вслед Тайво, но без злобы, и Джек понимает, что если понадобится, он прождет и тридцать.

В комнате он начинает было смазывать свои язвы мазью, одновременно убеждая Ханну, но замирает. Язвы, кажется… уменьшились.

– Ханна… – Джек едва способен говорить. Он показывает.

На глазах у них язвы высыхают и от краев к центру зарастают кожей, оставляя лишь маленькие точечки шрамов, которые исчезнут через несколько минут.

– Что это значит?.. – Ханна так же ошарашена, как и сам Джек.

– Это, дорогая моя супруга, значит, что мы снова в деле. Лора! Набирай этого уебка-президента. Я хочу лично сказать ему, чтобы он засунул себе в жопу мелкий ямс или большую картофелину.

Все именно так, как он подумал. Исцеление означает, что пришелец вернулся в игру, а на голограмме Джек видит, что та парочка каким-то образом уничтожила растение. Купол не просто открыт, его граница как будто непрерывно расширяется. Растительность оживает, на каждом клочке влажной почвы проклевываются кусты, деревья и вьюнки. Плющ взбирается на дома, по пути порастая цветами. По всему городу выросли новые ганглии, а захватчики либо отступают, либо уничтожены. Жители Роузуотера, вновь познавшие исцеление, которого лишились, танцуют