Старк благородный - Шамраев Юрьевич

Вот так мы и сидели почти до самого захода солнца, пока не услышали топот копыт большого отряда всадников. Я взял меч в руку и встал поперек дороги. Мало ли что. Рядом со мной встала леди Николь. Роняя белую пену и тяжело дыша из за поворота показались мои братья во главе с сэром Дроном.

— Ваше величество, видимо Черный барон вас мало порол в детстве. Немедленно дайте мне слово, что вы больше в одиночку не предпримете ни каких погонь, не ввяжетесь ни в какие авантюры

, вы в конце концов король, а не странствующий рыцарь…

— Да ладно тебе, Дрон, — примиряюще обратился я к своему начальнику охраны. Во первых большую часть пути я был с леди Николь, ты кстати с ней знаком? — попытался я перевести разговор на другую тему, но мне этого не удалось. — А во вторых, меня постоянно охраняли с воздуха наши рукокрылые разведчики. Они то наверное и привели вас сюда так быстро. Кстати, Скальд сошел с ума, свяжите его. Кто то протянул мне корону Гонда и я водрузил её на свою голову.

Пока мы говорили, мои ребята взяли под присмотр всю местность вокруг и сноровисто накрывали на импровизированный стол нехитрую еду, от одного взгляда на которую у меня в животе забурчало, а рот наполнился слюной.

После объединенного обеда и ужина было решено никуда на ночь глядя не ехать, а переночевать здесь же. Вскоре до нашего полевого лагеря добрались и люди герцога, которые тут же, окружили молодую леди всяческой заботой. Оказалось, что они немного сбились с пути и только благодаря нашим разведчикам смогли найти наш лагерь. Ночью две небольшие группки горцев пытались прошмыгнуть мимо наших часовых, но были обнаружены и уничтожены ещё на подступах к лагерю.

Утро встретило нас громким карканьем невесть откуда взявшихся ворон. Они тревожно перелетали с камня на камень, словно пытаясь что то нам или сказать, или о чем то предупредить. Их нервозность передалась и мне. Я чувствовал в воздухе какое то напряжение, очень нехорошее чувство. Не дожидаясь завтрака я приказал немедленно сниматься с места и галопом возвращаться в наш лагерь. По поведению наших лошадей было заметно, что и они что то почувствовали и это что то уж очень угрожающее. Коней не надо было подгонять. Только когда мы вырвались на равнину и горы остались у нас за спиной, кони немного успокоились. Мы перешли на шаг, давая коням небольшой передых. Даже мой Чез покрылся пеной.

Я обратил внимание на сначала небольшой гул, который исходил от Маэстро, потом этот гул усилился. Внезапно земля буквально встала на дыбы, её затрясло, а горы покрылись словно какой то дымкой или туманом. Все это продолжалось лишь какое то мгновение. Когда туман рассеялся, я удивленно присвистнул. Словно великанский молот опустился на отроги Маэстро, раскрошив их в мелкие кусочки. Там где раньше были небольшие хребты и ущелья, были теперь только нагромождения камней.

— Предки покарали предателей, как я и предупреждал их, — удовлетворенно проговорил Тузлук. Надеюсь их справедливы гнев стер с лица земли все деревни и поселения этого подлого народа.

— Это что было, Тузлук? — обратился я к горцу. — Он охотно ответил: — Когда предки хотят кого то примерно наказать, то они так трясут горы, что камни стирают с лица земли всех провинившихся, их скот, дома. Эти, — он пренебрежительно кивнул в сторону Маэстро, — нарушили старинный договор, что был писан кровью, а значит потеряли право на земли, что мы им когда то подарили, вот наши предки и наказали их за предательство.

В глубокой задумчивости в сопровождении своего эскорта я продолжил путь. Если это дело рук Терры, то почему она нас не предупредила, да и Илис промолчала о грозящей опасности? Если это предки горного народа, то получается, что боги не всевластны? Или крик птиц и поведение лошадей было предупреждением? Ведь в открытую боги не вмешиваются в судьбы людей…

Леди Николь в сопровождении своей охраны ехала невдалеке от меня. Странная девушка. То клялась в любви, а теперь и внимания на меня не обращает. Надо будет познакомить её с Вельдой. Такая же взбалмошная и бесшабашная, они могут стать хорошими подругами…

Вот и наш лагерь показался вдали. Я почему то думал, что Скальд успел ускакать дальше, интересно, как он там? По моему кивку подъехал сэр Дрон. — Как там Скальд? — Его везут связанным. Пить есть отказывается, грызет веревки и все время зовет какую то любимую, которая куда то ушла. — А насильно кормить и поить не пробовали? — Пробовали. Ничего не получается. Все исторгается из него наружу.

В лагере нас ждал обеспокоенный Стив. Грозно зыркнув по сторонам он воздержался от нелицеприятных слов в мой адрес, но в моем шатре меня наверняка ждет словесная выволочка. Однако лицо его разгладилось, когда он обратил внимание на мою корону и наконец то заметил в хвосте кавалькады связанного Скальда.

— Вы мудро поступили выше величество, что сохранили жизнь своему дяде. Его надо будет предать публичному суду. Я сейчас же распоряжусь, что бы новости о его пленении и разгроме его сторонников достигло как можно быстрее столицы королевства. — Барон, а ведь ещё недавно в отношении пленного вы рассуждали немного иначе. С судом вряд ли что получитс барон, — я тоже был сама официальность. — Скальд сошел с ума, его рассудок не выдержал тех чудовищных преступлений, что он совершал за годы своего незаконного правления. А как тут у нас дела?

— Победа полная и окончательная. Практически все бароны и знатные лорды что присоединились к узурпатору пали в бою. Из войска варваров уцелело не более сотни человек, которые успели разбежаться в разные стороны. Часть нашего войска я уже отправил назад, все равно добычи ни какой нет, все сгорело в огне. Даже металл расплавился. — Не беспокойтесь барон, ведь у нас освободилось достаточное количество замков и земель, что бы наградить отличившихся, а титул и земли, это все таки получше, чем золото. Вы согласны?

В шатре я выслушал все, что Стив думает о молодом и не очень умном короле Гонда, и даже больше… Нервное напряжение, что владело мной последние дни наконец то меня отпустило и я заснул сном "младенца", — как сообщил мне утром Стив, даже не успев снять с себя походную одежду.

6

Столица встретила нас ленивым любопытством. Ни каких праздничных настроений, или ликования по поводу и без него. Только рыцарство, что теперь повернулось ко мне лицом, после пленения и смерти Скальда, вяло восторгалось моим полководческим талантом и предусмотрительностью. Да в салонах знати и замках шептались о той силе, что я продемонстрировал уничтожив замок Шарле и практически полностью всех тех, кто поддерживал Скальда.