Ричард III и его время. Роковой король эпохи Войн Роз - Елена Браун

Однако, как придворный историк Генриха VII, Полидор Вергилий был просто обязан придумать что-то новое. Его «изобретением» стала высохшая рука Ричарда III. Упоминание об этом недостатке появляется в тексте Полидора Вергилия лишь однажды — при описании заседания Королевского совета в Тауэре 13 июня 1483 г., на котором Ричард Глостер расправился со своими политическими противниками. Герцог Глостер якобы заявил, что уже несколько дней ему нет покоя ни днем, ни ночью, а его тело ослабло из-за чародейства королевы Елизаветы, и в доказательство продемонстрировал высохшую руку. Скорее всего, Полидор Вергилий попросту пересказал одну из сплетен, ходивших об этом зловещем событии. В данном случае важно другое — из текста «Английской истории» не следует, что рука герцога Глостера всегда находилась в столь плачевном состоянии, эта информация упоминается как бы вскользь и не влияет на дальнейшее изложение событий. Описание военных подвигов Ричарда III в битве при Босворте заставляет предположить, что по крайней мере в этот момент король не испытывал проблем со здоровьем.

Трудом Полидора Вергилия широко пользовался автор самого известного произведения о Ричарде III, созданного в XVI в., — Томас Мор. К уже имеющимся физическим недостаткам Ричарда Глостера Мор прибавил пару новых черт. Он писал, что Ричард III был «мал ростом, дурно сложен, с горбом на спине, левое плечо намного выше правого, неприятный лицом — весь таков, что иные вельможи обзывали его хищником, а прочие и того хуже. Он был злобен, гневлив, завистлив с самого своего рождения и даже раньше. Сообщают как заведомую истину, что герцогиня, его мать, так мучилась им в родах, что не смогла разрешиться без помощи ножа, и он вышел на свет ногами вперед (тогда как обычно бывает наоборот), и даже будто бы с зубами во рту… левая рука … совершенно высохшая и маленькая».

Таким образом, к неравным плечам и деформированности тела прибавляются горб и сухая левая рука. Горб, по-видимому, был перенесен в «Историю Ричарда III» из тюдоровской пропаганды. Высохшая рука является логическим развитием соответствующего эпизода «Английской истории» Полидора Вергилия. Томас Мор, как и Вергилий, упоминает об этом уродстве только в связи с заседанием Королевского совета 13 июня 1483 г. Он всего лишь доводит мысль своего предшественника до логического конца. «История Ричарда III» рассказывает, что герцог Глостер в доказательство колдовства «показал свою левую руку, совершенно высохшую и маленькую, но лишь потому, что она всегда такой и была». Принимая во внимание всем известные военные заслуги Ричарда Глостера, Мор счел необходимым конкретизировать — поражена была именно левая рука, что теоретически не исключало возможность участвовать в сражениях. Данный пример наглядно демонстрирует механизм создания тюдоровской легенды о «злом короле Ричарде» — почти случайное, основанное на слухах упоминание превращается в несомненный факт, который воспроизводят все историки XVI — первой половины XVII в.

Еще один момент, на который стоит обратить внимание при анализе нравоучительной драмы Томаса Мора — это путаница с высотой плеч Ричарда III. Как было отмечено выше, Руз утверждал, что правое плечо Ричарда было выше левого; Полидор Вергилий, не вдаваясь в детали, замечает, что одно плечо короля было выше другого; Мор как бы «переворачивает» картинку и утверждает, что левое плечо Ричарда было выше правого. Объяснение этого несоответствия, на наш взгляд, следует искать в живописи. Томас Мор не имел возможности присмотреться к внешности Ричарда III, но он вполне мог видеть один из его «зеркальных» портретов.

Подводя промежуточные итоги, можно констатировать: фиксация физических недостатков Ричарда в исторических произведениях явилась следствием стремления Тюдоров опорочить память последнего короля из династии Йорков. Постепенное увеличение числа уродств логически вытекало из природы этого процесса — чем длиннее становился список преступлений Ричарда III, чем больше ужасных подробностей делалось достоянием публики, тем явственнее проступало дьявольское клеймо на внешности этого монарха.

Наилучшим доказательством распространения веры в тюдоровскую легенду служит «проникновение» физических недостатков Ричарда III в сферу изобразительного искусства. Начиная со второй четверти XVI в. портреты короля все более сближаются с его словесными описаниями; представление о том, что Ричард III был горбатым тираном, становится общепринятым.

Любопытным примером «доработки» визуального образа Ричарда III в соответствии с требованиями времени является история портрета, находящегося в Королевской коллекции. Этот портрет был создан не позднее 1529 г., т.е. уже после завершения трудов Вергилия и Томаса Мора. Изначально плечи короля были нарисованы равными, а его лицо почти не отличалось от изображенного на портрете из собрания Общества антикваров. Проведенные исследования позволили установить, что сразу же, после написания полотно было существенно изменено. По-видимому, заказчик желал получить потрет, более соответствующий «исторической правде». В результате правое плечо Ричарда III было завышено настолько сильно, что создалось впечатление не просто неравных плеч, а скрывающегося за ними горба. Лицо также подверглось корректировке: глаза и губы были заметно сужены, а нос, наоборот, расширен.

В середине — второй половине XVI в. с портрета из Королевской коллекции было сделано более 20 копий, сравнительный анализ которых демонстрирует заметное влияние историографии на восприятие внешности Ричарда III. Чем позже написана копия, тем больше она отличается от оригинала. Можно констатировать, что с течением времени горб Ричарда III постепенно увеличивался, а тонко очерченное привлекательное лицо превращалось в грубое и уродливое. Динамика этих изменений имеет первостепенное значение. Так, портрет, который историки искусства относят к 1560-м гг., мало отличается от полотна из Королевской коллекции, а для изображений, созданных в конце XVI в., характерны огромный горб и квадратное, почти простонародное лицо. Постепенность, плавность трансформации внешнего облика Ричарда III позволяет утверждать — тюдоровская легенда воспринималась обществом «медленно, но верно». В то же время в этом процессе не было скачков, ни публикация «Истории Ричарда III» в середине XVI в., ни выход в свет других произведений не привели к «прорыву».

Необходимо подчеркнуть, что, вопреки устоявшемуся мнению, живописцы далеко не во всем следовали за историками. Художники внесли свой вклад в трансформацию внешнего облика Ричарда III. Исторический Ричард погиб в возрасте 32 лет, и ни один историк не пытался сделать его старше. Живописцы же постепенно увеличивали видимый возраст короля, чтобы подчеркнуть его порочность, отобразить то, что можно поэтически назвать «старением души». Думается, свою роль сыграло и удлинение списка преступлений Ричарда III — чтобы все эти действия уместились в биографию одного человека, он должен был прожить гораздо дольше. В результате на портретах конца XVI в. Ричард выглядит примерно лет на сорок пять.

Многочисленные копии портрета из Королевской коллекции демонстрируют и еще одну любопытную тенденцию. Все они изображают Ричарда III с одинаковыми, здоровыми руками. Видимо, образ не прижился из-за очевидного несоответствия с военной славой Ричарда — горбун вполне может сражаться, а вот сухорукий рыцарь — это нонсенс. Единственным исключением является малоизвестный портрет Ричарда III с условным названием «Сломанный меч», созданный около 1550 г. Название портрета объясняется тем, что на нем Ричард действительно держит сломанный меч, символизирующий поражение в битве. По-видимому, портрет создавался непосредственно под влиянием произведения Томаса Мора. На нем левое плечо Ричарда III намного выше правого, и за ним угадывается горб; лицо короля кажется злым и отталкивающим; наконец, левая рука была нарисована гораздо короче и меньше, чем правая.

Как известно, формирование мифологического образа Ричарда III было завершено в «Исторических хрониках» Шекспира. Принято считать, что Шекспир не добавил от себя ничего нового, что он всего лишь воспроизвел как заведомую истину все штампы и слухи того времени, придав им драматическое напряжение и художественную завершенность. В отношении внешности Ричарда III это не совсем так. Шекспир не просто собрал воедино соответствующие наработки тюдоровской историографии, но и развил их, добавив новые черты. Наиболее наглядно это положение можно продемонстрировать, сравнив описание внешности Ричарда в нравоучительной драме Томаса Мора и в «Исторических хрониках».

Итак, если у Мора Ричард III «мал ростом, дурно сложен, с горбом на спине, левое плечо намного выше правого… левая рука… совершенно высохшая и маленькая», то в «Исторических хрониках» Шекспира драматизация дает принципиально иную степень уродства — перед нами уже не просто некрасивый и несимпатичный человек, а гротескный, потусторонний монстр, проклятый еще до рождения: