История франков - Григорий Турский

Герцог же Винтрион, изгнанный жителями из управляемой им области, лишился герцогства[55], и, более того, он лишился бы жизни, если бы не спасся бегством. Но после того как народ успокоился, он вновь получил герцогство.

А вот Ницетий, отрешенный не без вмешательства Евлалия от должности графа в Клермоне, добился от короля должности герцога, премного одарив его за это[56]. И таким образом он был поставлен герцогом над городами Клермон, Родеа и Изес. Он был человеком еще довольно молодым, однако умным. Он установил мир в Клермонской области и других местах, ему подчиненных.

А Хульдерик-сакс, впав в немилость короля Гунтрамна[57] по причине, по которой, как сказано выше, некоторые другие нашли убежище[58], устремился к базилике блаженного Мартина, оставив жену в королевстве названного короля. Король заявил ей, чтобы она и не помышляла о свидании с мужем, пока тот не заслужит его королевской милости. Посему мы часто посылали к королю посольства и наконец добились позволения, чтобы Хульдерик взял к себе жену и оставался по ту сторону реки Луары[59], однако не помышляя перейти к королю Хильдеберту. Но, получив разрешение взять жену, он тайно перешел к Хильдеберту и, добившись назначения на должность герцога в городах, расположенных по ту сторону Гаронны и находившихся под властью упомянутого короля, прибыл туда.

Король же Гунтрамн, желая править королевством своего племянника Хлотаря, то есть сына Хильперика, назначил Теодульфа графом в Анжер. Но, пришедши в город, он [Теодульф] был с позором изгнан оттуда горожанами, главным образом Домигизилом[60]. Возвратившись к королю, он вновь получил туда назначение и, войдя в город с помощью герцога Сигульфа, исправлял обязанности графа. А Гундовальд добился должности графа в городе Мо, одержав верх над Верпином, и, вступив в город, он начал судопроизводство. Объезжая при исполнении своих обязанностей область города[61], он был убит Верпином в какой-то вилле. Собрались родственники Гундовальда, напали на Верпина и, заперев его в бане при доме, убили. Вот так неотвратимая смерть лишила их обоих должности графа.

19. Аббата Дагульфа неоднократно обвиняли в преступлениях, так как он не раз совершал кражи и убийства и, кроме того, был совершенно необузданным прелюбодеем. Однажды возжелав жену своего соседа, он вступил с ней в плотскую связь. Ища разные поводы, как бы ему удалить мужа прелюбодейки, который жил на земле монастыря, он наконец заявил ему, что если тот явится к своей жене, то будет наказан. [230] И когда муж ушел из своего дома, Дагульф вместе с одним из клириков ночью пришел в дом распутной женщины. После весьма долгой попойки они опьянели и повалились на одно ложе. Во время их сна вернулся муж, поджег солому и, взяв секиру, убил обоих. Да послужит этот случай для клириков предостережением, чтобы они, вопреки канонам, не вступали в общение с чужими женами, за исключением тех женщин, на которых не может падать подозрение в прелюбодеянии[62], ибо это запрещают и собственно церковный закон, и все священные писания.

20. Между тем наступил день собора, и епископы по повелению короля Гунтрамна собрались в городе Маконе. Собор низложил Фавстиана, рукоположенного по приказанию Гундовальда в епископы в город Дакс[63], с тем условием, чтобы Бертрамн, Орест и Палладий, которые его благословляли, содержали его по очереди и давали ему ежегодно по сто золотых. Епископство же в этом городе получил Ницетий из мирян, который еще раньше добился распоряжения на то от короля Хильперика. Урсицин, епископ кагорский[64], был отлучен от церкви за то, что он, как он сам открыто признался, принял Гундовальда, причем постановили, чтобы он, неся покаяние в течение трех лет, не стриг ни волос, ни бороды, воздерживался от вина и мяса, ни в коем случае не служил мессу, не рукополагал, не освящал церкви и святое миро и не причащал. Однако повседневные дела церкви должны вестись по его распоряжению, в общем как обычно.

На этом же соборе поднялся кто-то из епископов и сказал, что нельзя называть женщину человеком. Однако после того как он получил от епископов разъяснение, он успокоился. Ибо священное писание Ветхого завета это поясняет: вначале, где речь шла о сотворении богом человека, сказано: «...мужчину и женщину сотворил их, и нарек им имя Адам»[65], что значит – «человек, сделанный из земли»[66], называя так и женщину и мужчину; таким образом, он обоих назвал человеком. Но и господь Иисус Христос потому называется сыном человеческим, что он является сыном девы, то есть женщины. И ей он сказал, когда готовился претворить воду в вино: «Что Мне и Тебе, Жено?»[67] и прочее. Этим и многими другими свидетельствами этот вопрос был окончательно разрешен.

А Претекстат, епископ руанский[68], прочел епископам молитвы, сочиненные им в изгнании. Некоторым они понравились, некоторые же их порицали, так как он не следовал правилам искусства. Однако местами[69] стиль их был вполне церковным и приемлемым.

В это же время случилась страшная резня между слугами епископа Приска и герцога Леодегизила[70]. Однако епископ Приск дал много денег для того, чтобы восстановить мир. В эти же дни сильно занемог король Гунтрамн, так что некоторые даже полагали, что он совсем безнадежен. Я думаю, что это случилось по провидению господню, ибо он намеревался сослать многих епископов[71]. Епископ же Теодор вернулся в свой город[72], и его приняли с ликованием, так как его поддерживал весь народ.

21. И вот во время этого собора король Хильдеберт и его вельможи собрались в вилле Беслинген[73], расположенной посреди Арденнского [231] леса. И там королева Брунгильда пожаловалась всем вельможам, что ее дочь Ингунду до сих пор задерживают в Африке[74]; но Брунгильда не встретила особого сочувствия. Тогда же возникло дело против Гунтрамна Бозона[75]. За несколько дней до этого умерла бездетная родственница его жены, и ее погребли вместе со множеством драгоценностей и золота в базилике города Меца. Случилось же так, что спустя несколько дней наступил праздник блаженного Ремигия, который празднуется в начале октября[76]. Тогда многие, и главным образом городская знать, вместе с герцогом и епископом ушли из города[77]. Слуги же Бозона Гунтрамна пришли к базилике, в которой была погребена женщина. Войдя в нее, они заперли за собой двери, открыли гробницу и сняли все драгоценности с усопшей, какие только они могли найти. Монахи этой базилики, заметив их, подошли к двери, но им не дали войти. Видя это, они обо всем сообщили своему епископу и герцогу. Между тем слуги, забрав вещи, сели на лошадей и пустились в бегство. Однако боясь, как бы их не схватили по дороге и не подвергли пыткам, они вернулись в базилику, положили вещи на алтарь и, не смея выйти оттуда, начали кричать: «Нас послал Гунтрамн Бозон».

Но когда Хильдеберт со своими вельможами приехал в упомянутую виллу судить Гунтрамна, то Гунтрамн, не дав на допросе ни одного ответа, тайно бежал. У него были отняты все вещи, которые он получил в дар из казны в Клермоне Он со стыдом возвратил также и прочие вещи, которые незаконно отнимал у людей.

22. В этом году скончался Лабан, епископ Оза. Ему наследовал Дезидерий, рукоположенный из мирян. Хотя король клятвенно обещал, что епископ при нем никогда не будет поставлен из мирян. Но «к чему не склоняешь ты смертные души к злату, проклятая страсть!»[78]. Бертрамн же, вернувшись с епископского собора, заболел лихорадкой[79]. Вызвав диакона Вальдона, который кстати и сам в крещении был назван Бертрамном, он передал ему всю епископскую власть и вверил ему свое завещание и участь своих людей. Как только диакон ушел, епископ испустил дух. Возвратившись, диакон поспешил к королю с подарками и грамотой о согласии горожан на его посвящение[80], но ничего там не добился. Король же тем временем распорядился рукоположить в епископы графа Гундегизила, по прозвищу Додон, из Сента, что и было исполнено.

И так как многие из клириков Сента еще до собора с согласия епископа Бертрамна написали на своего епископа Палладия жалобу[81], чтобы унизить его, то после смерти епископа Бертрамна епископ Палладий схватил их, сильно побил и снял с них одежду[82]. В это же время скончался и Ванделен, воспитатель короля Хильдеберта[83], но на его место никого не поставили, так как королева, мать Хильдеберта, захотела сама заботиться о сыне. А все то, что Ванделен получил за свои заслуги из казны, было передано опять в казну. В это время скончался, исполненный дней, герцог Бодигизил[84], и все его имущество полностью перешло к детям. На место Фавста, епископа ошского, рукоположили пресвитера Сая. После смерти святого Сальвия[85] епископом Альби стал в этом же году Дезидерат. [232]