Последнее воплощение - Антон Белозеров

Проводник хрипло ответил:

— Если бы с нами не было «светлого воплощения», нас всех ждала бы смерть.

Комета услышала эти слова и хотела было возразить, но ближайшие солдаты опередили ее, поддержав Гарбискула:

— Да здравствует Леди Комета!

Этот крик подхватили все воины.

Выждав, пока восторженные вопли затихнут, девушка показала на ближайшего Хозяина:

— Достаньте это чудище. Я хочу посмотреть, с кем мы сражались.

Несколько сильных кентавров ухватились за створки рогового клюва чудовища и медленно вытянули на поверхность его тело. Хозяин Твердого озера походил одновременно на рыбу и на моллюска. Его непропорционально большая голова, покрытая темным роговым панцирем, была предназначена для пробивания слоя переплетенных растений. Но само тело было мягким, розовым, как щупальца, и, казалось, не имело костей.

Солдаты обступили мертвого Хозяина. Кто-то уже начал обсуждать, съедобен он или нет. Внезапно тело чудовища несколько раз дернулось. Все отскочили назад.

Но Комета заметила место, откуда исходили толчки. Она взяла у одного из солдат широкую острую секиру и аккуратно вспорола брюхо водяного существа. Из разреза выпал маленький Хозяин с полупрозрачным, еще не затвердевшим клювом. Он извивался, как большой розовый червяк.

— Хозяин Твердого озера на самом деле Хозяйка! — зашумели солдаты.

Хрумпин занес копье для удара.

— Нет! — твердо сказала Комета. — Мы не воюем с младенцами.

Древком секиры она столкнула маленького Хозяина в то отверстие, что проделала в растительном покрове его родительница. Оказавшись в родной стихии, малыш быстро сориентировался и скрылся в глубине.

Гарбискул пробормотал что-то о Добрых Братьях и Прохладной Сестре.

— Я думаю, больше нам опасаться нечего! — объявила Комета. — Хозяева убедились, что мы им не по зубам. Тем не менее, будьте наготове. А теперь слушайте мой приказ: стройтесь в походный порядок и продолжайте движение!

Больше ни один Хозяин не решился напасть на отряд Леди Кометы. К исходу дня, как и обещал Гарбискул, впереди показались неровные очертания холмов и высоких деревьев. Хотя солдаты были измотаны длинным переходом и сражением с подводными чудовищами, они невольно прибавили шаг, стремясь побыстрее оказаться на твердой земле.

Солнце еще не скрылось за горизонтом, а отряд уже расположился на ночлег на берегу Твердого озера. Комета разослала в разные стороны несколько кентавров, которые должны были осмотреть окрестности.

Гарбискул утверждал, что где-то неподалеку должен находиться небольшой городок под названием Тазаран. Так как человеческая армия всего три дня назад проходила через эти края, Комета предполагала, что этот городок мог служить опорным пунктом вражеского вторжения. В этом случае он стал бы первой целью ее отряда.

А пока четвероногие разведчики отсутствовали, Комета позволила себе прилечь на траву, еще хранившую тепло солнечных лучей, и закрыть глаза…

Разбудили ее приглушенные голоса.

Прислушавшись, девушка поняла, что разговаривают Хрумпин и один из разведчиков.

— Я не разрешаю беспокоить «светлое воплощение», — громким шепотом говорил пожилой кентавр. — Леди Комета слишком устала. Я разбужу ее только тогда, когда встанет солнце.

— Но у меня срочные вести! — настаивал кентавр-разведчик. — Я нашел Тазаран. Я видел пасущихся в поле лошадей. Я видел человеческих солдат.

Комета вскочила на ноги:

— Все в порядке, Хрумпин, я уже не сплю.

Было довольно темно, и лишь слабые огоньки догорающих костров освещали спящий лагерь. Воины спали на голой траве, утомившись после дневного похода.

Комета коснулась плеча Хрумпина и тихо сказала:

— Я благодарна тебе, что ты охранял мой сон, но зачастую на войне несколько минут могут решить, одержим мы победу или потерпим поражение.

Затем она обратилась к разведчику:

— Расскажи подробно, что ты видел.

— Тазаран находится там, — показал рукой кентавр, — до него примерно час скока. Я не рискнул приблизиться к городу, так как было еще светло и меня могли заметить. Но я узнал город по описаниям Гарбискула. В поле возле городских ворот я видел табун лошадей. Это не крестьянские клячи, а самые настоящие боевые скакуны…

— Сколько их было? — нетерпеливо спросила Комета.

— Около пятидесяти. Их пасли конные люди, но не местные озерники. Я уверен, что это люди с запада.

— Я тоже так думаю, — сказала девушка. — Что еще тебе удалось разглядеть?

— Еще я видел человеческих солдат, стоявших возле городских ворот. Их было четверо. При них были ружья, но металлических доспехов на них не было…

— Конечно, — хмыкнул про себя Хрумпин, — кому хочется жарится на солнце?

Комета довольно улыбнулась:

— Кроме того, это означает, что люди чувствуют себя в безопасности. Скажи, разведчик, ворота на ночь закрываются?

— Да. Я кружил возле города до наступления темноты. Пастухи загнали табун лошадей в город, а солдаты закрыли ворота. Но утром-то они их снова откроют. И тогда мы ворвемся внутрь…

Кентавр дотронулся до перевязи, на которой висели лук и колчан со стрелами.

— Ты молодец! — похвалила разведчика Комета. — Как тебя зовут?

— Меня зовут Хоржех, Леди Комета. Для меня большая честь служить тебе.

— Ты служишь не мне, а своей Родине! — поправила девушка. — Но, все равно, спасибо. Я запомню твою верность.

Последняя фраза вырвалась случайно. Комета вспомнила, что эти слова однажды произносила Найя Кайдавар.

Польщенный кентавр Хоржех по обычаю воинов Холмогорья стукнул себя правым кулаком по левой стороне груди и резко выдохнул воздух, издав звук, похожий на «у-у-уф!». Этот жест являлся демонстрацией высшей степени уважения и преклонения.

Комета повернулась к Хрумпину:

— Мой план таков: выступим сразу, как только солнце достаточно осветит лес, чтобы воины не переломали себе ноги. Мы доберемся до Тазарана раньше, чем проснутся его жители. Едва только откроются городские ворота, мы ворвемся внутрь. Все воины должны громко кричать и размахивать оружием. Пусть люди думают, что у нас целая армия. Если мы застанем их врасплох, напугаем и обманем, то наша победа будет быстрой, легкой и бескровной. Как тебе такая идея?

Хрумпин восторженно посмотрел на девушку:

— Лучше не придумать!

— Раз ты со мной согласен, то передай мой приказ младшим офицерам. А ко мне позови Гарбискула. Я хочу, чтобы он нарисовал мне план города.

Вскоре к Комете явился сонный проводник. Гарбискул много раз бывал в Тазаране, правда добирался до города не прямой дорогой через Твердое озеро, а окружной, идущей через ту равнину, где армия людей разбила войско Холмогорья.