Полуночные поцелуи - Жанин Бенедикт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он спрашивает об этом почти каждый раз, когда мы вместе. Я никогда раньше не давала ему такого мягкого ответа, всегда стараясь потешить его эго. Но судорога в моей шее, ноющие бедра и бьющийся пульс, отдающийся эхом между ног, заставляют меня вести себя иначе.
— Если бы я поставила тебя на шкалу оценок… Четыре!? Может быть, на четверку с плюсом.
— Четверка? Четверка с плюсом?
— Это был чих? Будь здоров.
— Не меняй тему. Мы говорим, — требует он.
— Что, черт возьми, значит, что ты ставишь мне четверку с плюсом? Ты не можешь просто вычеркнуть меня из списка почетных гостей без объяснения причин.
— Ты тот, кто хотел, чтобы я рассказала тебе, как это было.
— Это правда. Я действительно спросил, — его голос затихает, а в глазах появляются очаровательные морщинки сомнения. — Но как? Ты кончила так сильно, что я на самом деле подумал, что ты выжимаешь кровь из моего члена.
Если его карьера футболиста когда-нибудь потерпит неудачу, я уверена, что Отис преуспел бы как актер.
— Ну, во-первых, я чувствую себя так, словно мою шею распилили пополам.
— Это проблема с логистикой, а не с моей работой. Мы можем легко исправить это, захватив с собой подушки в следующий раз, — двумя последовательными щелчками пальцев он побуждает меня продолжать. — Согласен. Какие еще у тебя претензии? И помни, ты оцениваешь меня исключительно по моей работе. Если твои кишки были перестроены, тогда поставь мне пятерку с плюсом взамен.
Я издаю сдержанный смешок. Честно говоря, есть одна вещь, о которой я действительно хотела с ним поговорить, но всегда игнорировала, поскольку он ничего особенного не мог с этим поделать. Но если он действительно спрашивает, тогда я должна сказать ему.
— Знаешь, я бы не возражала, если бы твой член был на дюйм или два меньше.
— На дюйм чего? Меньше? — он отрывает взгляд от пустой дороги, чтобы уставиться на меня.
— Да, я имею в виду, я просто думаю, что он немного великоват.
— Слишком большой?
— Послушай, я просто говорю, что солидные пять, может быть, даже шесть дюймов так же хороши, как тот питон, который у тебя в упаковке. Иногда это может… больно.
— Однако тебе это нравится. Подожди, — его голос прерывается. Он смотрит на меня краем глаза, в нем мерцают тревога и сомнение. Его хватка на руле усиливается. — Тебе нравится?
— Конечно, мне это нравится, — успокаиваю я.
— Но…
— Почему всегда есть «но»? Ты пытаешься причинить мне боль? — я повторяюсь, подчеркивая, что он должен понять и выслушать. — Мне нравится. Но когда ты забываешься, ты на самом деле, э-э, не заботишься о том, чтобы все было правильно. Понимаешь? Я чувствую себя так, словно меня избивают, а не трахают.
На его лице появляется неподдельная озабоченность, и он быстро переключает свое внимание между мной и дорогой.
— Может быть, нам стоит перестать делать это так грубо. Я знаю, тебе нравится жестко, но тебе не должно быть так больно после.
— Шикарно. К тому времени, как мы закончим, я хочу, чтобы моя киска была избита. Если я не сомневаюсь, как быстро я смогу позвонить людям по защите прав животных, я не хочу, — я успокаивающе глажу его по бедру. — Кроме того, если я действительно не смогу с этим справиться, я буду «папайей».
Он поджимает губу, чтобы не рассмеяться над моим стоп-словом. Его зовут ананас, так что ему не на что опереться, если он хочет надо мной поиздеваться.
— Я просто сообщила тебе о том, что снизило твой балл.
— Но если мой большой член является фактором, способствующим этому, тогда почему ты ставила мне пятерки с плюсом последние пару раз? Я имею в виду, ты не была сверху, и я был… — между нами повисает долгая неловкая пауза, и он задыхается от ужаса. — О, боже мой! Ты выставляешь мне оценки за жалость.
— Это были оценки не из жалости, — быстро говорю я. Слишком быстро. Он сердито смотрит на меня. — Они просто раздуты для удовлетворения эго. Кроме того, мне действительно нравится, когда ты трахаешь меня, и мне нравится твой член. Правда. Твой обхват просто фантастический.
Но он качает головой. Я бочком подхожу к нему. Держа одну руку на руле, он использует другую, чтобы оттолкнуть меня слегка.
— Да, точно. Не пытайся уговорить меня, ты предатель. Я, нет, прекрати это, женщина! Уходи. Мне не нужно, чтобы ты пыталась облапошить меня после того, как предала мое доверие.
— О, да ладно. Не будь таким дураком. — Он обиженно фыркает в ответ на это обвинение.
Я не уверена, действительно ли я обидела Отиса. Если бы это было так, он быстро справился с этим и перевел разговор на то, что мы будем делать на каникулах в честь Дня благодарения.
К тому времени, как мы паркуемся на подъездной дорожке его дома, мы перешли от темы наших планов и вечеринки, которую мой папа устраивает на следующей неделе, к вопросу о том, какой мультфильм лучше: «Ким Пять-с-плюсом» или «Лаборатория Декстера».
— Ты не можешь просто использовать Шиго в качестве своего единственного аргумента! — кричу я, расстроенная тем, насколько он упрям.
— Могу, если это единственный аргумент, который можно привести, — отвечает он так же громко, так же страстно.
— Шиго не только самая прекрасная женщина, когда-либо украшавшая эту вселенную, но она также одна из самых универсальных, хорошо продуманных злодеек, которую когда-либо создавали. Ты мог бы также поспорить об этом с Ди-Ди, — я усмехаюсь. — Она такая же красивая…
Он издает звук ошибки. Это громко и противно, и мои кулаки сжимаются в ту секунду, когда это звучит.
— Неправильно! Ди-Ди, конечно, симпатичная, но определенно не красавица.
— Такая же разница.
— Нет, не «такая же разница». Ты не симпатичная. Ты прекрасная. Вот почему я хочу трахнуть тебя, а не Ди-Ди.
Жар приливает к моим щекам от его признания. Он называл меня горячей, великолепной, сексуальной, восхитительной, шлюхой и хорошенькой маленькой шлюшкой, все это было произнесено во время секса, но никогда не называл красивой. Это ново и на удивление приятно. Мое сердце стучит в ушах, но я игнорирую это, чтобы поддержать темп нашего спора.
— Что ж, я бы на это надеялась. Она карикатурная и несовершеннолетняя.
— Не надо… — его прерывает резкий стук костяшек пальцев по стеклу со стороны водителя.
Это Элиас Дженнер, нападающий, приходит сообщить Отису, что тренер и Дагер зашли
